Когда Андрей подумал об этом, ему сделалось совсем плохо. Он не мог себе представить, что им придётся идти долгие километры по тайге и горам, мокнуть под дождём, мёрзнуть от холода, проваливаться в болотную марь. Если кто-то есть там, наверху, то неужели он приготовил им ещё одно испытание, неужели того, что уже произошло, было ему недостаточно?
Часы показывали пятнадцать минут первого. Спасатели сидели молча. Слова были не нужны, всё было понятно и без них.
Утром курильщики покончили с последней сигаретой, разделив её на троих. Есть или пить они не хотели, но желание покурить с каждой минутой всё сильнее и настойчивее овладевало ими.
– Вот и придумал же кто-то это зелье! – произнёс Анатолий, зная, что Андрей и Валера без труда поймут, о чём он говорит.
– Послушайте! – воскликнул вдруг Валерка. – А мы в армии сфагнум курили. Правда, если сильно затягиваться, от него слегка балдеешь, но вообще-то курить можно.
После этих слов все трое, не сговариваясь, начали рвать сухие волокна мха, которого по краям мари было предостаточно, и готовить подобие самокруток. В дело пошла знаменитая газета начальника МЧС.
– Жалко, конечно! Что я теперь буду читать вечерами? – вздохнув, сказал Анатолий, вырывая листы и раздавая курильщикам.
Андрей вздрогнул и посмотрел ему в глаза.
– Вечером, Толь, ты будешь читать свежую прессу! – ответил он уверенным голосом и принялся раскладывать измельчённый мох.
Курение сфагнума не принесло никакого удовольствия. В горле запершило, глаза стали слезиться, а голова вдруг куда-то поплыла, будто после стакана водки.
– Это ужас! – воскликнул Андрей и загасил окурок. – В детстве, когда я хотел попробовать закурить, я брал чай или даже кофе, тоже кошмарная гадость, но это – просто невыносимая вещь!
– Я тоже пробовал чай курить, когда в тайге махорки не было, – мечтательно произнёс Анатолий.
– Тихо! – неожиданно крикнул Андрей и поднял правую руку вверх.
Все замерли. Издалека доносился шум водопада, где-то в кустах стланика попискивал бурундук, с другой стороны мари каркала кедровка, но больше никто ничего не услышал.
– Там летел вертолёт – совершенно точно! – сказал Андрей спустя минуту и показал в сторону устья Сыни.
– Я ничего не слышал, – отозвался Сергей.
– Я тоже, – согласился Валера.
Андрей посмотрел на Николая. Ну он-то подтвердит его догадку?
– Был-был, да только ушёл в сторону Намаракитских озёр, – спокойным голосом произнёс таёжник и направился к сигнальным кострам.
Надежда, только поманив своим эфемерным силуэтом, бесследно исчезла за далёкими макушками гор. Все вновь заняли свои места у потухшего уже костра и погрузились в долгое напряжённое молчание. Андрей подошёл к Анатолию.
– Вертолёт не там нас ищет, – сказал он, посмотрев на небо. – Он даже не долетел до галечниковой отмели, на которой нас высадил!
Анатолий раскрыл свой рюкзак и начал перекладывать в нём какие-то пакеты с одеждой. Делал он это машинально, чтобы чем-то занять руки. Потом посмотрел на часы и, обращаясь ко всем, объявил:
– Ждём до шести вечера. Если вертолёта не будет, разбиваем табор, ужинаем, а завтра с утра двигаемся в путь!
Все спокойно восприняли его слова, никто даже не пошевелился. Лишь у Андрея вдруг задёргался левый глаз, и он стал тереть его рукой, нервно шмыгая носом. Он уже ничего не хотел – ни ждать, ни идти, а мечтал лишь о горячем чае и тёплой постели. Тело физически ощущало мягкость тонких простынь, их белоснежную ломкость, и ощущение несбыточного блаженства полностью захватило его, затмив все остальные желания и мысли.
– Я мыться хочу, – тихо сказала Настя и состроила такую смешную рожицу с надутыми от обиды губками, что все невольно рассмеялись.
Девушка сделала серьёзное лицо и быстро проговорила:
– Вам смешно, а я вот если не помоюсь – то уже не человек! Давайте сегодня вечером хоть баню устроим!
– Да, можно, – потягиваясь, отозвался Николай. – Нагреем воду, раскалим камни… Жаль только, ведра нет.
Постепенно спасатели мирились с выпавшей им судьбой. Человек не может долго пребывать в подавленном настроении, иначе он заболевает и начинает умирать. Умирать тут никто не собирался, приходилось свыкнуться с новой ситуацией и думать, как из неё выкручиваться.
Андрей уже мысленно ругал себя за то, что уговорил Анатолия остановиться здесь. Время было потеряно. Но также он был уверен, что вертолёт не долетел до отмели на Сыни. Может, это не их вертолёт, а какой-то другой? Рядом должна проходить невидимая линия, соединяющая эвенкийский Средний Калар и посёлок Куанду. По этому маршруту, как говорил Николай, отвозят детей эвенков в интернат. Возможно, он слышал этот вертолёт, а их ещё не прилетел?
Как всегда, Николай будто прочитал его мысли и, зевая, произнёс:
– Детей уже всех перевезли в Куанду, кроме нас – тут никого нет. Похоже, лётчики просто не знают наших координат.
Все без оптимизма восприняли догадку таёжника, а Анатолий вдруг резко закрыл свой рюкзак, встал и направился в сторону зарослей ивняка.
– Ты куда? – спросил Николай.
– Никуда, в туалет, – пробурчал Анатолий и прибавил шаг.
Андрей понял, что даже у всегда спокойного и рассудительного Короленко наконец тоже сдали нервы.
Все лежали или сидели около своих рюкзаков и напряжённо вслушивались в звуки. Разговаривать никому не хотелось, но и заняться было совершенно нечем. Только Виктор опять что-то записывал в свой дневник. Выглядел он немного комично – обросший, худой, с вытянутой больной ногой и очень серьёзным выражением лица. Посмотрев на него, Андрей даже улыбнулся, настолько не соответствовал его вид положению «пострадавшего». Скорее, он был похож на сумасшедшего учёного, вроде жюль-верновского Паганеля. Остальные же смахивали на праздно отдыхающую группу любителей природы, которых привезли на эту самую природу, но забыли объяснить, как тут можно жить и что делать. Только Николай всё ходил кругами по вырубленной мари и собирал мелкие веточки, недовольно ворча что-то себе под нос.
Настя совсем загрустила. Она немигающим взглядом уставилась на свой ботинок и водила по нему зелёной травинкой. Андрей подошёл к ней и присел рядом.
– Не переживай! Сегодня ты уже будешь в Чаре. У меня там номер в гостинице, а в нём – горячий душ! – сказал он хитрым голосом и подмигнул девушке.
Настя встрепенулась, и счастливая улыбка озарило её личико.
– Правда?
– Правда, конечно. Я тебе дам ключ, а сам пойду звонить домой, договорились?
