«Мин нет — Старшинов»— было написано мелом на воротах. Поставив «виллис» у стены, Баженов, Бичкин и Свешников вбежали в дом и спустились в полуподвальный этаж. Здесь стоял «фердинанд». Перед его дулом в стене зияла дыра. Валялись три гитлеровских трупа. Лежал убитый красноармеец.
— Захоронение тоже входит в нашу функцию, — напомнил Свешников.
— Еще не хватало, — мрачно отозвался Бичкин.
Свешников подошел к убитому бойцу, обследовал его карманы и извлек документы, письма, деньги. Он сердито покачал головой и молча сунул все это в свою сумку. Гитлеровские трупы, судя по вывернутым карманам, уже были обысканы.
— Где же я должен искать свой взвод? — спросил Бичкин.
— Все должны ждать нас в штабе Бутейко.
Баженов пригласил обоих осмотреть дом. Странное впечатление производил город без жителей. Обставленные квартиры, столы со скатертями, застланные кровати, а жителей нет. Только в первом этаже левого крыла оказались постояльцы: повара, кухни, лошади.
— Штаб Бутейко дальше, — объяснили им, — а здесь двумя кварталами дальше и кварталом правее — штаб дивизии Черкасова. На машине, да еще днем, лучше не соваться: гробанут.
Баженов отправил Свешникова и Бичкина с проводником в штаб комдива Бутейко, а сам, поручив стеречь «виллис», с другим проводником пошел к комдиву Черкасову. Он постучал в дверь и вошел.
— Сейчас же выйдите, товарищ старший лейтенант, и ждите! — приказал высокий худой полковник средних лет, сидевший у стола с двумя офицерами. На столе лежала карта.
— Я по срочному делу.
— Повторяю — сюда нельзя! Занят! Выйдите!
— Я военный комендант города.
— Какого такого города?
— Этого города, Ключевого.
— Рано прибыли. Он еще не взят.
— Я не только военный комендант, но и начальник гарнизона «Ключевого»!
— Вы! Старший лейтенант — начальник гарнизона?! Да вы что?
Баженов молча подал предписание Военного совета за подписью генерала Соболева.
Полковник трижды внимательно прочел предписание, даже заглянул на обратную сторону, снял трубку и вызвал «шестого».
Он сообщил генералу Соболеву о прибытии старшего лейтенанта Баженова. Считать ли в силе документ, выданный ему шестым?
— Понятно! Ясно! Есть, не сомневаться и выполнять. Будет исполнено!.. Садитесь пожалуйста и извините. Впервые сталкиваюсь с таким… У нас срочная работа. Готовим наступление. Что у вас?
— Во-первых, меня интересует обстановка. Во-вторых, как вы прикрываете правый фланг, западную окраину? В-третьих, мне нужны саперы для разминирования в городе; сколько можете дать? В-четвертых, дайте мне конец провода в комендатуру.
— А где вы разместились?
— Еще не знаю.
— А откуда я могу знать? К сожалению, мы многого не знаем, и как раз сейчас изыскиваем силы. Я не знаю, например, откуда взять силы и средства, чтобы занять оборону на правом фланге. Роты там мало. Убедились. Даже почти весь мой резерв — в боевых порядках. Бои идут ожесточенные.
— Ультиматум не помог?
— Нет. Есть перебежчики, но мало. Их напугали, что в плен не берут. Защиту западной окраины вам как начальнику гарнизона следовало бы взять на себя.
— Это ваш участок, и у меня только взвод автоматчиков.
Полковник присвистнул.
— Попросите командарма или генерала Соболева, пусть пришлет вам стрелковый и артиллерийский противотанковый.
— Не дадут. Как офицер ВПУ могу сообщить, что главные силы и средства уже брошены на прорыв второй оборонительной полосы противника на рубеже «Западной речки», чтобы захватить «Узел». Прогрызают оборону. Подходят новые дивизии противника.
— Позавчера, — Черкасов нахмурил брови, — из района кладбища противник бросил через наши тылы десять танков с автоматчиками нам во фланг, у табачной фабрики.
Мы пытались не допустить, но противник ворвался в город.
— Знаю: танки и десант уничтожены.
— Честно говоря, — вам надо точно знать, — мы сожгли на улицах шесть танков; четыре удрали, и их где-то там уничтожили. Что же касается гитлеровских автоматчиков, то часть их мы перебили, а человек двадцать рассеялись по домам.
— Переловили?
— Прочесываем. Поймали шестерых. Вы же видели, домов — сотни, пойди сыщи! Снять бы бойцов с передовой на прочесывание, но я не имею права оголять фронт. Теперь это ваше дело, товарищ военный комендант и начальник гарнизона, очищать город в тылу первой линии.
— Подкиньте мне бойцов, выделенных для вылавливания.
— Что вы, я сейчас же отзову всех. Им место на передовой. Трудно. Вы еще узнаете, что такое бой в городе, когда стреляет все. Да, да — все! Стреляют мины под ногами. Стреляют пулеметы из скрытых огневых точек и дзотов по ногам, вдоль улицы, которую боец перебегает. Берегитесь этого кинжального огня! Стреляют автоматы из окон нижних и верхних этажей. Стреляют снайперы с чердаков. Стреляют прямой наводкой орудия, стреляют минометы, стреляют кирпичи, разбрасываемые взрывами. Да и самолеты не спят. И мой вам совет — ходите только у стен домов, перебежками, из двери в дверь. И у себя, на поперечных улицах, и даже не видя противника, автомат держите в левой руке и на боевом взводе, а гранату в правой. И даже когда идете ночью, в темноте — точно так же. Я вот должен наступать, но мне уже третий день мешает многоэтажный угловой дом — взводный узел обороны противника. Ну никак взять его не могу! Отовсюду прикрыт огнем, мины и прочее, а не овладев этим ключом, не могу отпереть другие дома. Эх, выдвинуть бы тяжелое орудие и бить прямой наводкой! Так обстановка не позволяет. Не подвезешь. Я получил инструкцию об использовании фауст-патронов. Мы захватили с полсотни «балбешек». Сысоев прислал телеграмму, предлагает применять их по его способу.
Что ж, попробуем в завтрашнем наступлении и это и еще кое-что.
— Разрешите? — в дверях стоял Богун.
— Входите, старший сержант Богун, — пригласил Баженов.
— Разрешите, товарищ полковник, обратиться.
— Обращайтесь.
— Так шо есть подходящий дом. В старину там жил земский начальник и были какие-то службы, а перед войной было учреждение и жили люди. Дом двухэтажный, справный, семнадцать комнат, стены толстые, каменные. Есть подвал. Охрана уже выставлена. Ваши майоры тоже там. Связисты ВПУ поставили телефон. Майор Бичкин уже звонил и сказал: «брат хорошо меня слышит».
— Сейчас едем. Когда намечаете штурм? — обратился Баженов к Черкасову.
— На рассвете.
— Явлюсь к трем.
— Один ночью не ходите.
…Скоро утро. В городе, спокойно потрескивая, догорают несколько домов. Возле них дежурят бойцы комендантской команды. У бойцов вместо брандспойтов (в городе нет воды) лопаты, чтобы забрасывать огонь снегом.
