«До сих пор ходят упорные слухи, будто эмир Бухарский Алим-хан вывез и спрятал свои несметные сокровища где-то в горных пещерах накануне штурма города частями Красной Армии. Но, оказывается, такой возможности у эмира не было!
Решение о ликвидации эмирата было принято на Политбюро 22 мая 1920 года. Три месяца ушли на подготовку и 29 августа две воинские колонны начали выдвигаться к городу, преодолевая незначительное сопротивление бухарских войск. Штурм города был назначен на 1 сентября. Ему предшествовала двухчасовая артподготовка и бомбардировка с воздуха. После столь сокрушительного удара, правая колонна Красной Армии начала энергично штурмовать Каршинские и Мазарские городские ворота, а левая – Каракульские. Пробив ворота артиллерией и бронеавтомобилями, красноармейцы ворвались в город и к исходу дня достигли подножия (эмирской) цитадели. Утром 2 сентября выяснилось: бухарские части покинули город и в 9.20 утра над цитаделью взвился красный флаг.
«Крепость Старая Бухара взята сегодня штурмом соединёнными усилиями красных бухарских и наших частей, – телеграфировал Фрунзе Ленину. – Пал последний оплот бухарского мракобесия и черносотенства!»
К этому моменту стало известно: четыреста защитников цитадели во главе с эмиром за день до штурма ушли из города. За ними в погоню отправили отряд под командованием Белова, но нагнать беглецов ему не удалось. Эмир ушёл в Душанбе и держался в Восточной Бухаре ещё полгода, уйдя в Афганистан лишь в марте 1921 года. Пленённый премьер-министр сообщил советскому командованию, что «уходя, эмир не взял ни одного таньга (мелкая медная монета) из своих несметных сокровищ».
И это подтверждается многими свидетелями. «Валяющиеся под ногами всевозможные ценности из золота, серебра и драгоценных камней соблазняют многих участников наступления, и в городе начинается грабёж» – сообщается в «Описании боевых действий». Правда, тут же следует успокоительная оговорка: «Однако, усилиями командиров и военкомов частей, его удаётся остановить».
Очевидец, заслуживающий большого доверия, сообщает нечто иное: «После сдачи Бухары начались поджоги и невероятные грабежи и мародёрство. Все богатства, содержащиеся в подвалах и кладовых Регистана, разграблены, громадные несгораемые шкафы разбиты, разломаны… В грабеже принимала участие Красармия, и два эшелона с гружёным имуществом отправили в Ташкент, тридцать девять сабель, усыпанных драгоценными камнями, некоторые из них имеют по 35 бриллиантов, оказались в Ташкенте…»
Похоже, слухи о том, что эмир ушёл за границу с караваном золота и другого имущества, специально распространялись для того, чтобы скрыть правду о неслыханном разграблении народного достояния при штурме Бухары».
Вот Вам, пожалуйста, и другая точка зрения на описываемые события. Но, если Вы читали внимательно, то должны были сразу понять, что одна версия ничуть не противоречит другой. Ведь предварительно мы уже выяснили, что эмир при всём желании просто не мог за один раз вывезти всё своё имущество и ценности. А слова премьер-министра о том, что Амир-хан не взял с собой ни таньга, тоже по-своему правдивы. Ну что такое для такого великого правителя каких-то 150 килограммов золота и бриллиантов? Сущие пустяки! Даже говорить о такой мелочи неудобно. А 39 сабель, присланных товарищем Фрунзе в Ташкент? Сабель-то во дворце всего было 40 – священное число, как-никак! Куда же делась последняя, сороковая? Неужели не догадываетесь? Ну, конечно же, её повесил на пояс сам эмир, навсегда покидая крепость. Так сказать, на долгую, добрую память.
И покорители Бухары – товарищи Сокольников и член Туркестанского ЦК РКП(б) Лазарь Каганович, не имея ни возможности, ни желания прекратить повальное мародёрство, постарались свалить на очень вовремя унесшего ноги эмира, все свои прегрешения. И согласитесь, что, в общем и целом, представленная нам история звучит весьма правдоподобно и убедительно. Всё здесь как бы ложится в лузу. И коварный восточный царёк, и ночной караван и тайный схрон. Вот только, где же он, схрон этот? Где сокровища-то лежат?
Казалось бы, никаких конкретных указаний на место сокрытия клада нет и быть не может. Никого, просто абсолютно никого, кто мог бы хотя бы что-то сказать по этому поводу. Полный мрак и неизвестность. Но странно, что мы вообще хоть что-то знаем. А ведь кроме самого эмира, в захоронении золота никоем образом не участвовавшего, и никому об этом не рассказывавшего, больше никаких свидетелей и информаторов не должно было быть в принципе! Ведь все причастные к захоронению золота перебили друг друга! Это логически вытекает из всего повествования. Откуда же тогда вся эта история произросла? Вопрос отнюдь не праздный. Если не найдётся приемлемого объяснения, то всю эту беллетристику, что я изложил в начале, придётся списать в архив, без права возвращения.
Впрочем, о том, что эмир собирается «делать ноги» знали многие. Столь многие, что сам факт подготовки побега даже не обсуждается. Те же ближайшие сподвижники Алим-хана: Даврон и Калапуш. Первый изучал возможности бегства в Кашгар (Китай), а второй пытался проверить путь на Мешхед (Иран). Оба они разъезжали по городам и весям довольно долго, наверняка встречались с друзьями, родственниками и деловыми партнёрами. И, конечно, каждый из них постарался похвастаться перед своим собеседником той совершенно секретной миссией, которую поручил ему сам эмир. Наверняка, добрая половина Бухары была вполне хорошо осведомлена о ближайших планах «обожаемого» правителя.
Караван с ценностями покинул город 8-10 сентября, и наверняка десятки глаз провожали его, несмотря на то, что стояла глубокая ночь. Да взять тех же привратников у ворот старинного города. Это были не простые живые автоматы по открыванию и закрыванию тяжёлых створок, а весьма наблюдательные и сметливые профессионалы своего дела. По составу вьючных животных, по сопровождающей караван охране нетрудно было понять, что именно везут, и кто именно занимается подобными перевозками. Вот вам и намёк, вот вам и путеводная ниточка. Да не одна, а несколько. Пусть они тонки и коротки, но именно из таких вот ниточек постепенно и сплетается та нить Ариадны, которая постепенно выводит кладоискателя на цель. Посмотрим, куда она выведет нас.
Давайте мысленно двинемся вслед за секретным караваном через городские ворота, через небольшой городишко Караул-Базар в общем направлении на Карши. Пока караван идёт, мы зададимся всего одним вопросом – почему он составлен только из лошадей? Ведь верблюд, как тягловое животное гораздо предпочтительнее лошади. Он менее капризен, способен долго обходиться без воды и пищи, наконец, больше несёт груза. Вдвое больше против лошади! Но всё же выбрали последних. Почему? Единственное, что приходит на ум – лошади более уверенно чувствуют себя в горной местности. Их твёрдые копыта помогают им без проблем передвигаться там, где кожистые ступни верблюда могут быть рассечены острыми обломками скал. Значит, с самого начала было решено захоронить сокровища в дикой и непроходимой местности, лишённой приемлемых транспортных путей. Но то, что весь груз каравана был спрятан именно в дикой пещере, вызывает самое большое недоверие.
