— Наш факультет одевается в кофейные рубашки, — продолжал тем временем парень. — Гуманитарный — в голубые, золотисто-персиковый — это «ЮПЭ». Лингвисты носят оливковый, а химико-биологи — кремово-сиреневый. Бордовые рубашки, — Он сделал паузу, и Эмма остановилась, — бордовые рубашки носят студенты физико-математического факультета. Я тебе про него рассказывал.
— О, Боже! — Эмма закатила глаза. — И поэтому у тебя было такое лицо, будто… А, кстати, что ты подумал?
— Я подумал, что ты уже выбрала факультет.
— И тебе это не понравилось?
— Не то чтобы…
— Макс!
— Ну да, я не обрадовался. Я понимаю, что ты хочешь там учиться, но я все еще надеюсь, что ты попадешь к нам. Было бы здорово, если бы ты была рядом следующие пять лет.
— О, Макс! Это так мило! — Эмма улыбнулась и потрепала его за щеку. — Но то, что я буду на физмате, не означает, что меня не будет рядом, и у меня здесь нет друзей. Пока, только ты.
— Ну, это мы исправим! А сейчас пойдем, познакомлю тебя с нашим преподавателем по спортивной стрельбе.
* * *
На стене висел большой застекленный стенд, огороженный крепкой решеткой. Через неё можно было рассмотреть богатую коллекцию огнестрельного оружия. На соседнем стенде располагалась не менее любопытная коллекция оружия холодного. Обе они являлись гордостью своего владельца. Мистер Оливер Стиг со своих «малышек» пылинки сдувал. Он, как истинный фанатик своего дела считал, что оружие требует особого отношения.
— Оно имеет душу и разум, — любил повторять мастер по спортивной стрельбе каждый раз, когда новый ученик брал в руки винтовку или нож.
Стиг предлагал новичкам увидеть суть предмета, почувствовать его силу, перед тем как начать использовать.
— Слейтесь с оружием. Станьте единым целым. Оно — продолжение вашей руки, — как мантру читал он.
Сегодня мистер Стиг пребывал в отличном расположении духа. Он вернулся в свою обитель, привел все в святейший порядок и готовился снова открыть клуб следующим днем. Среди нынешнего студенческого состава был лишь один человек, который его безмерно восхищал своими успехами, и так же сильно раздражал своим высокомерием и самонадеянностью. Мастер надеялся, что среди нового потока найдется тот, кто сможет составить конкуренцию нынешнему чемпиону за звание «Лучший стрелок года». Прошлый год показал, что парень — непревзойденный талант. Не олимпийского уровня конечно, но не далеко от этого. Само прошлогоднее состязание имело скорее формальный характер. Уже к середине тренировок стало ясно, кто здесь бог, и мистер Стиг, натерпевшийся последствий ослепления славой, мечтал, о том, чтоб появился тот, кто заткнет зазнайку за пояс.
Мистер Оливер Стиг сидел у камина в своем любимом кресле и наслаждался свежезаваренным кофе с эклерами. Его пальцы крепко держали переплет книги некоего Артура Конан-Дойла. Чтение было единственной его любовью, которой он мог насладиться здесь, кроме стрельбы, конечно. Телевидение, давно захлестнувшее весь мир, Стига не привлекало. Да и одинокая панель, находящаяся в ректорате, чаще использовалась для деловых переговоров через интернет и просмотр новостей. Такое положение вещей ежегодно приводило в ужас большинство первокурсников, которым не разрешалось пользоваться даже сотовыми. Эти меры были введены в процессе обучения, с целью повышения успеваемость.
Итак, вернемся к тому, что Стиг желал найти достойного соперника нынешнему чемпиону. Он надеялся, но никак не ожидал, что «надежда» сама постучит к нему в дверь этим днем. Глянув на часы — полдень — он спустился на первый этаж и отворил дверь клуба. На пороге стояли двое. Первым был светловолосый парень, который регулярно посещал клуб и даже участвовал в соревновании, заняв на нем третье место. Вторую, темноволосую девушку, он видел впервые. Они поздоровались, и ему ничего не оставалось, как поприветствовав их в ответ, пригласить войти.
Увидев стенды, Эмма издала восторженный вопль и рванула к ним, позабыв при этом отпустить руку друга. Бедный парень дважды чуть не перекувыркнулся, пока она неслась вперед, виляя меж столов. Наблюдая за удивительным марафоном Стиг почувствовал, как его брови поползли вверх. Никогда еще он не видел, чтобы дамы так реагировали на его коллекцию, но сюрпризы только начинались.
Очутившись у стенда с огнестрельным, темноволосая нимфа, начала перечислять все плюсы и минусы предметов его коллекции с такой скоростью, что ей позавидовал бы сам Калашников. И, пусть не совсем точно, но, по сути, девочка неплохо разбиралась в том, о чем говорила. На вопрос: откуда она знает такие тонкости, девушка сказала, что дед-военный обучал её стрельбе с десяти лет. При этом она не смогла изменить привычке и дотошно изучила все, что было об оружии и его использовании в городской библиотеке и других источниках. Взволнованный мужчина предложил студентам немного размяться и, услышав двойное «с удовольствием», скрылся в подсобном помещении.
Через пять минут Эмма и Макс стояли на стрельбище в позиции, готовые начать по сигналу. На расстоянии двадцати метров располагались две мишени. Они были выполнены в форме мужчины, хулиганской наружности, с метками в жизненно важных зонах. Стиг предложил ученикам сделать по пять выстрелов, имея целью зону номер один, представляющую собой лоб деревянного мужчины. Первым начал Макс: на счет три воздух взорвали пять последовательных выстрелов. За ними следом другие пять, выполненных Эммой, и все смолкло. Мистер Стиг подлетел к мишеням и оглядел их. Максу удалось три раза попасть в шею, и по одному в лоб и подбородок. Стиг вздохнул.
Опомнившись, он развернулся ко второй мишени и замер. Спустя секунду площадку и округу огласил его, так похожий на испущенный ранее Эммой, возглас. Зона номер один второй мишени приобрела четыре отверстия, еще одно располагалось на её границе. С минуту он проскакал вокруг мишени, вскидывая руки к небу, после чего подлетел к удивленной девушке, сгрёб её в охапку и начал кружить.
— Ну, наконец-то! — произнес он, чуть отдышавшись, и вдруг насторожился. — А еще раз сможешь?
Макс стоял слегка смущенный, Эмма же только хмыкнула и сделала серию из семи точных выстрелов. Каждый раз девушка сосредоточенно прицеливалась. Когда она опустила оружие, Стиг подбежал к мишени и вновь заголосил, повторяя танец безумного стрелка. Учитель еще раз пять просил Эмму повторить «на бис», а потом так увлекся, что сам не заметил, как от демонстрации они перешли к обучению. И вот он уже показывал юной «Артемиде» одно из стрелковых упражнений.
Внезапно, Макс громко выругался и, схватив подругу за руку, потащил её прочь. Эмма только и успела, что передать пистолет в руки явно разочарованному учителю. Догадка, возникшая в голове, направила взгляд к циферблату часов. Сердце девушки пропустило удар.
