– Ладно, давайте обсудим это, – завершил свою тираду Чак, глубоко вздохнув. – Помните: наши кровати не должны пустовать. Единственное, что имеет значение в этом бизнесе. Кровати должны быть заполнены.
На этом мы закончили. Господин Дэниелс жестом приказал мне оставаться на своем месте, а затем предложил Терренсу провести для меня экскурсию, как только горничные разойдутся. Все высыпали из конференц-зала, оставив нас вдвоем.
– Ну как я выступил?
– Очень грозно, мистер Дэниелс.
– Генеральный директор – это двуликий Янус. В каком-то смысле и президент – двуликий Янус. Его должен любить народ, избиратели, в данном случае – персонал. Но руководство, его кабинет министров, должно его бояться. Целовать младенцев на публике и быть строгим «за кулисами». Так что вот. Терренс ждет тебя на двадцать пятом этаже. Иди.
Я еще даже никогда не был на двадцать пятом этаже. Клуб начинался на двадцатом и занимал все этажи до самого верха, и войти на любой из них можно было только с помощью ключа. На самом деле, поскольку этажи были заперты, мне пришлось выйти на девятнадцатом и дальше идти пешком по лестнице. Я мог бы воспользоваться лифтами для обслуживающего персонала, но на тот момент я был всего лишь каким-то «павлином» с рецепции, вышагивающим только по гостевым зонам. Администраторы рецепции обитали в передней части дома; мне же предстояло проникнуть в самое его сердце.
Не в каждом пятизвездочном отеле есть клубный этаж, но, окажись у вас вдруг такая возможность и деньги, повышенные цены вполне себя оправдают. Это как лететь бизнес-классом. Правильный клубный этаж начинается со швейцара. Выяснив вашу фамилию – то есть прочитав ее на чемоданном ярлыке, или (в идеале) запомнив вас в прошлый визит, – швейцары пробегают глазами список въезжающих на клубные этажи, который получают каждое утро и зачастую приклеивают клейкой лентой к изнанке своих дурацких головных уборов. Затем швейцар тайком предупреждает диспетчера парковщиков, а тот звонит консьержу клубного уровня, чтобы там успели подготовиться. Часто при бронировании номера на клубном этаже спрашивают о том, каков ваш любимый коктейль, и, когда парковщик предупреждает о вашем прибытии, вам готовят любимый напиток и ставят его на поднос рядом с горячим осибори[13]. Швейцар, минуя скучную и отвратительно открытую любопытным взорам стойку регистрации, ведет гостя прямо к посыльному, который провожает клиента до самого двадцатого этажа, где того встречают у лифта с коктейлем и горячим полотенцем, удобно устраивают и регистрируют.
В среднем в салоне клуба проходит пять трапез в день: от простого, но сытного завтрака до закусок в течение дня и десерта вечером. И не будем забывать всегда доступные роскошные хрустальные графины с высококачественным алкоголем и рядом с ними – шейкеры и лед. Первый класс: за три часа еды и питья вы окупите то, что переплатили за номер. Клубный уровень: вы вернете переплаченные деньги, выпив три водки с тоником и поучаствовав в одной из трапез. Затем, за следующие сутки своего пребывания, вы начинаете получать «прибыль». Именно поэтому, в числе прочего, многокомнатный номер или красивый вид из окна – не лучшие из возможных бонусов. Активировать счет на клубном уровне так же просто, как провести картой-ключом в замке. Как зажечь эту лампу? Как получить эту дополнительную опцию? Что ж, дорогие гости, придется подождать.
Терренс на двадцать пятом этаже отчитывал какую-то горничную из-за недостаточно чистой тележки. Когда я подошел, он поднял взгляд и увидел меня, но не подал виду и продолжил распинаться о том, что мешки для мусора надлежит держать на верхнем уровне тележки, и проверять, чтобы банные принадлежности были достаточно хорошо упакованы и не рассыпались, создавая беспорядок. Один беглый взгляд в эту тележку – и я понял, что заглядываю в свой новый мир, который, по-видимому, теперь будет полон… расходных материалов.
Расходные материалы! Ооо! От шапочек для душа до рожков для обуви. Все плотно упаковано и приведено в самый удобный для кражи вид. Представьте себе, что тележку для уборки, оставленную без присмотра, случайно опрокинули, и воспользуйтесь ситуацией. Набейте сумки кремом для рук с миндальным маслом и мылом из гуавы с крупинками молотого кофе! Хватайте всего по три штуки и убегайте из коридора. Даже если вас поймают, просто скажите, что у вас закончился шампунь или, еще лучше, туалетная бумага, и вы решили, что будет проще взять их отсюда. Рассуждайте так: эти принадлежности здесь для вас, они ваши. Мы не вправе оспаривать ваше утверждение, что вы – настоящий фанат душа и любите вылить себе на голову пятнадцать бутылок шампуня с семенами лаванды и мака.
В конце концов Терренс прекратил ругать экономку и представил ей меня.
– Нэнси, это новый менеджер по вечернему обслуживанию номеров, Томми. Прошу любить и жаловать. И наведите порядок в этой чертовой тележке.
Нэнси была прехорошенькой старушкой, черной, еще темнее Терренса, и очень низенькой, с пышными седыми волосами и очаровательной улыбкой. Не впечатленная тирадой Терренса, она улыбнулась и пожала мне руку, прежде чем начать расставлять все упавшие бутылочки с шампунем.
Прошла всего минута моего обучения, а я уже невзлюбил своего босса. Я пока не знал, каким начальником буду сам, но точно знал, каким не буду.
Терренс провел меня по коридорам, проверяя по своим записям, какие люксы не заняты. Несмотря на то, что на бумаге номер числился свободным, он все равно стучал, прежде чем вставить в замок свой желтый ключ-вездеход и показать комнаты мне.
– Это очень легкая работа, – сказал он, стукнув планшетом по кулаку, чтобы подчеркнуть слова «очень» и «легкая». – Главное – внимание к деталям. Видишь этот номер? Сто пятьдесят пять пунктов, по которым мы определяем качество и чистоту комнаты. На плинтусах не должно быть пыли. Простыни должны быть натянуты как можно туже. Ковер – без единого пятнышка, почищен пылесосом. Зеркала и стекла – без разводов. Туалетная бумага – надета на держатель. Вот.
Он протянул мне стандартный список – бесконечные ряды мелкого шрифта, уползающие на другую сторону листа.
– Нэнси – одна из лучших. Именно поэтому у нее эти два верхних этажа на клубном уровне. Я не даю ей спуску, потому что я никому спуску не даю. И тебя ждет то же самое.
– Здорово.
– Ты мне не веришь?
– Верю, конечно.
Толкнув белую дверь без опознавательных знаков и оказавшись у шкафа с хозяйственными принадлежностями, Терренс остановился и повернулся ко мне. Он был из тех людей, кто приходит в тренажерный зал, ворча и кряхтя выжимает гигантский вес и затем уходит еще злее, чем пришел. Когда Терренс сердился, вена на его шее, торчащей из белого накрахмаленного воротничка, бешено пульсировала, будто качая острый соус прямо в мозг своего хозяина.
Кстати (если вам удастся переварить и эту информацию), он был из тех, кто делает педикюр. Три раза в неделю.
– У нас с тобой будут проблемы?
– Нет, сэр.
– Слышал, ты начинал там, в парковщиках. Я узнавал о тебе. Парни тебя любили. Но не думай, что у тебя будут поблажки только потому, что какие-то парковщики считают тебя очень хорошим парнем для белого. Не испытывай мое терпение. И пусть этот костюм не обманывает тебя. Итак, если ты будешь усердно работать и обращать внимание на детали, у нас не будет проблем.
Нет, проблемы у нас появились.
Пока мы обходили отель сверху донизу, с клубного уровня до первого этажа, входя в один грязный номер за другим, я видел пустые пакеты, холодные скрюченные кусочки картофеля фри в кетчупе на полу у кровати, использованный презерватив, который чуть-чуть не долетел до мусорной корзины и повис на ее краешке, грязные простыни, пролитое пиво, растекшееся на поверхности мини-бара, кучу окровавленных полотенец, стыдливо засунутых за дверь ванной, и всякий разный мусор, оставленный нашими очень важными клиентами. Проходя мимо тележек, мы видели горничных на коленях в дальних углах ванных комнат, моющих пол за унитазом, собирающих остатки еды и мусор, полирующих зеркала, аккуратно сворачивающих шнуры фенов, чистящих ковры пылесосами и выполняющих кучу другой работы, которую объединяет слово «уборка».
Вскоре я стал свидетелем уникальных методов, используемых этими горничными: перед тем как положить подушку на кровать, они били ее ребром ладони прямо посередине, а затем – эдакую булочку – клали на постель. Это лучше, чем придерживать подушку подбородком и натягивать наволочку, как штаны; горничные не желали прикасаться лицом к пятидесяти подушкам в день. А знаете, как идеально, без разводов, отчистить зеркало? Windex? Нет. Средство для полировки мебели. Спрей на густой белой основе; разотрите его, и вы окажетесь лицом к лицу с безупречно чистым зеркалом, без разводов. Тем не менее я не рекомендую пользоваться этим советом в собственном доме. Средство для полировки мебели дает быстрый и сильный эффект, но на поверхности стекла со временем накапливается воск, а это потребует глубокой очистки. Итак, дамы чистили зеркала во всем отеле так же, как мебель, но, конечно, не перед Терренсом. Поимка горничной с Pledge в ванной влекла за собой длительную лекцию. Поэтому они хранили эту тайну за закрытыми дверями вместе с другим грязным секретом, который я раскрыл значительно позже. Войдя в номер, я застал одну из горничных с Pledge в одной руке и бокалом из мини-бара в другой. Конечно, не все, но некоторые из них пользовались для полировки бокалов средством для мебели. Чистые бокалы тоже были их обязанностью. Вы хоть раз видели в тележке горничной средство для посуды? Обычно чистота – это горячая вода и полотенце для лица. Но, чтобы быть абсолютно уверенными, что их не будут ругать за пятна на бокалах, горничные иногда покрывали весь бокал средством для полировки мебели. Так что в следующий раз, когда вы нальете немного водопроводной воды в стакан из мини-бара и ощутите странное приятное лимонное послевкусие, знайте, что вы только что выпили порцию Pledge. Честно говоря, вполне возможно, что средство для полировки мебели – более гигиеничный способ, чем простая горячая вода и (надеюсь, нетронутое) полотенце для рук от предыдущего гостя. В любом случае, уж извините.
