в рассвета мраморных лучах,
на низких Сены берегах.
Я хлюпал носом, понимая: то, что мне дала эта девушка, не имеет цены.
среда Бежать, нестись не переводя дыхания. А потом внезапно остановиться и сказать ей, глядя прямо в глаза: мне нужна только ты, честное слово. И поверить в это. Хорошо бы еще не расхохотаться в эту минуту, немножко испугаться, рискнуть, совершить какой-нибудь дурацкий поступок, например, подарить цветы – в любой день, кроме 14 февраля, – или трахнуться на трезвую голову.
четверг “Мохнатый колобок” снова в моде благодаря культовому фильму “Слишком много плоти”, в котором Элоди Бушез выставляет на всеобщее обозрение свой передок, покрытый обильной растительностью. Новое – это хорошо забытое старое, ночные минетки опять заволосатели. Прощай, “писька под Коджака”, теперь носят “письку под Барри Уайта”!
пятница
У меня застой в чувствах.
В Америке люди, находящиеся в моем положении, говорят:
– I am in a transitional stage! [132]
Быть может, у меня переходный период, который продлится всю жизнь.
суббота
Презентация “Паши” в Брюсселе. Знаменитый клуб на Ибице открывает бельгийский филиал (ул. Экюийе, 41), рулит там диджей Пиппи. Знакомлюсь с некой Фло, которая нажирается “Мохито”. Она учит меня нескольким идиоматическим выражениям. Так, например, секс-бомбу брюссельцы называют “топ-киска”, а “шляться” будет “наворачивать”. Фло отказывается перейти в “Зимние игры” (бельгийский “Ледуайен”).
– А топ-киски там есть?
– Нет, там одни пердухи. (Местный термин для обозначения буржуек.) Хороши там только официантки, но они слишком заняты.
Продолжаю исследовать всеобщую клубизацию мира. Сегодня вечером на улице прохладно и свет какой-то печальный, словно утомленный ветром. Я веду этот дневник еще и с целью показать грядущим поколениям: вот как мы жили в начале XXI века, вот то блаженное время, когда мы разрушали вашу среду обитания. Мы завалились в “Фюз” (ул. Блае, 203), где я полностью прочувствовал европейскую экзотику. Фло ест банан. Звучит по-дурацки, но девица, которая в ночном клубе ест банан, создает нужную атмосферу. Девушка за стойкой протягивает мне шорт-дринк, “Блю лемон”. Я спрашиваю ее:
– А что такое “Блю лемон”?
Она улыбается:
– Такая голубая фишка.
воскресенье Мне кажется, я наконец понял, в чем прокол: я бы хотел быть героем. Стоять на носу “Титаника” и кричать, что я властитель мира. Я бы хотел пить цикуту, завоевывать империи, изменять Солнечную систему, свергать “Данон”. Я хочу, чтобы со мной происходили исторические события, а у меня одни “случаи из жизни”. Мир на замке, я не могу к нему подступиться.
понедельник
Новые технологии со страшной скоростью изменяют язык. За несколько лет своего существования эсэмэски преобразили наш язык больше, чем Луи-Фердинан Селин, Раймон Кено и Пьер Гийота, вместе взятые.
Bojus’ 4to ja urodka + zanuda
Ne lubi6 moi prikoly ska*i i ya ujdu
Ni4ego ne men’aj *ivi na vs’u katu6ku
Opjat’ ne znaju 4to govorju
Tam telki est’?
Ya stol’ko tebe ho4u skazat’
Vs’e ok?
4ego *det Akademia, 4toby pererabotat’ svoj slovar’?
вторник
Главный приз за фразу недели присужден Фредерику Боттону [133] :
– Мой пуст остаканел.
Дело было в “Матис-баре”, и я подумал, что души не чаю во всех Фредериках Б. (Боттоне, Бадре, Берте…).
среда Мне худо, но никто этого не понимает, потому что я сохраняю хорошую мину при плохой игре. Остается мне только моя способность увлекаться. Писатель – это не профессия, а диагноз. Надо уметь изумляться при виде чего-то обычного и спокойно взирать на безумие.
четверг
Короткая стрижка – единственный недостаток Анны Гавальда [134] ; все остальное в ней мне нравится. Мы проводим сравнительный анализ своих жизней и в итоге не доедаем ужин. Она пьет коку и разводится. В ее возрасте я занимался тем же. В “Камбодже” нас узнали, но я все-таки заплатил по счету. Она вдруг сообразила, как избавить меня от неутоленных желаний:
– Подумаешь, дело, Оскар, принимай бром, и все тут!
И жизнь моя превратится в нескончаемую военную службу, освобожденную от сексуальной повинности.
пятница
У холостяка одно на уме: с кем бы переспать сегодня ночью?
У женатика одно на уме: с кем бы переспать сегодня в обеденный перерыв?
суббота
На днях зашел к Людо, чтобы оказать ему моральную поддержку на полднике в честь дня рождения его дочери. Дети орали так, что мы покинули поле боя и скрылись в ванной, чтобы забить косячок. Но его двухлетняя дочь нас засекла и вознамерилась во что бы то ни стало пробраться в нашу вип-зону (где мы сидели на бортике ванны и вздыхали о собственной юности, которая развеялась как дым). Она закатила жуткую истерику и, истошно визжа, принялась колотить в дверь, но мы выдержали осаду. Через некоторое время Людо все-таки прикрикнул на нее:
– Софи, успокойся! Если ты не прекратишь орать, пойдешь туда, откуда вышла!
По какому такому праву человек считает, что может делать все, что захочет, под тем лишь предлогом, что ему два года?
воскресенье Я становлюсь важной персоной. В течение одной недели я предложил Жан-Клоду Трише (директору “Банк де Франс”) послать все к черту и купить ферму в Ларзаке, опрокинул бутылку вина на Марка Ламброна, пообедал с Жоржем Мустаки и Киразом (в разные дни), поужинал с Аленом Сушоном и Бернаром Франком (опять же в разные дни), порэповал с МС Соларом и Тиной Киффер [135] (одновременно). Оскар Дюфрен говорит о себе в третьем лице, потому что у него рвет башню. И в этом величие Оскара.
понедельник
По каким признакам узнаешь хороший ночной клуб? По туалетам: если провести пальцем по бумагодержателю, палец становится белым, а если помазать им по зубам, они теряют чувствительность.
Проблема в том, что рано или поздно начинаешь проводить в сортире больше времени, чем у стойки бара. Клозеты некоторых клубов я могу описать лучше, чем танцпол.
– Вчера неслабо тусанулся.
– Правда? Где ты был?
– Весь вечер провел в туалете – нюхал, пил, чихал, рыгал.
– Действительно, ты умеешь повеселиться на славу.
вторник Ингредиенты: 2 бутылки бордо, 2 грамма кокса, 1 бутылка “Абсолюта”. Перемешайте все в башке и в желудке. Несите черт знает что всяким засранцам, потом идите домой и обнаружьте, что у вас кончился стилнокс. Не засыпайте: проведите ночь, глядя в потолок и жалея, что появились на этот свет. (Рецепт для ночных Сизифов.)
среда
Ариэль Домбаль поверяет мне Ключевой Секрет Совращения. Есть фраза, позволяющая склеить где угодно какую угодно телку, при условии, что она молча скучает. Послав в ее сторону парочку томных взглядов, надо подойти поближе и прошелестеть ей на ухо:
– У вас отсутствующий вид, но от вас ничто не ускользает.
Говорят, получается. Я не осмеливаюсь спросить у Ариэль, не так ли к ней подкатился Бернар Анри Леви [136] ?.. Но должен признаться, мне ближе более прозаический метод Пьера Бенишу:
– Мадемуазель, не хотите ли прокатиться на “мерседесе”?
четверг
Встретил стюардессу с улицы Принцессы. Я так ее прозвал, потому что она на самом деле занимается этим престижным делом (в “Эр Франс”) и еще потому, что начиная с определенного часа она путает “Кастель” с “Боингом-747” и переходит к демонстрации аварийно-спасательного оборудования:
– Аварийные выходы, обозначенные световым табло “Выход”, расположены в переднем и среднем вестибюлях, а также в хвостовой части самолета. Светящиеся дорожки вдоль проходов указывают направление к выходам.
(Уверяю вас, в этот час публика гораздо внимательнее, чем в салоне самолета. Все ее слушают так, как будто от этого зависит их жизнь.)
– В случае разгерметизации кабины кислородные маски выбрасываются автоматически из верхних панелей.
(Мы автоматически поднимаем глаза к потолку. Потом я ищу свой спасательный жилет под сиденьем и остаюсь в этом положении до утра.)
пятница Грмблрблммгрббммбл жизни гбнмз грмблр Никчемность.
суббота Уэльбек озаглавил свой теоретический манифест о поэзии “Оставаться живым”. Я думаю, что тому, кто когда-нибудь напишет теорию жизни в лучах славы, придется озаглавить ее “Оставаться нормальным”. Селебрити – ненормальное состояние, но общество требует от звезд, чтобы они оставались нормальными. Таким образом создается впечатление, будто единственная цель знаменитостей – таковыми не выглядеть. Великих мира сего узнаёшь не в лицо (они либо плохо выбриты, либо скрываются за очками или шапочкой), а по их преувеличенной любезности. Они явно перебарщивают, часами жмут вам руку, делают вид, что вы им чертовски интересны… И тут вы начинаете подозревать, что этот тип явно кто-то известный, а то с чего бы это он так старался “остаться нормальным”. Звезды все время извиняются за свою знаменитость. Какого-нибудь самодовольного раздолбая узнаёшь по его подчеркнуто вежливой манере держаться, по тому, как он интересуется вашей говенной жизнью, задает вдумчивые вопросы и делает вид, что выслушивает ответы. Если звезда так звездит (долго и заинтересованно говорит с человеком, который на хрен ему не нужен), то лишь для того, чтобы его собеседник потом всем рассказал, что тот “в жизни в сто раз клевее, чем по телику”, тогда как этот маскарад доказывает только, что он “в сто раз расчетливее, чем нормальный человек”. (Собеседник его больше никогда не увидит, факт его никчемного существования сотрется из памяти звезды минут через пять после незабываемой встречи, во время которой, кстати, вышеозначенная звезда ровным счетом ничего не слушала, поглощенная необходимостью улыбаться фотографам.) Привыкайте остерегаться любого человека, который вами интересуется, особенно если он знаменит. Я знаю, что говорю, я с детства крутышка.
