Одна моя цель — быть на свободе. Для нее я всем жертвую. Но часто, часто думаю я, что доставит мне свобода… Что буду я один в толпе незнакомой?
Ф.М. Достоевский Письмо брату от 16 августа 1839 г.
Название романа в русском переводе изменено по согласованию с автором.
— Итак, это дело решенное, — промолвил он, глубже усаживаясь в кресло И закурив сигару, — каждый из нас обязан рассказать историю своей первой любви. За вами очередь, Сергей Николаевич.
И. С. Тургенев «Первая любовь»
Окончательно я сошел с ума в год своего сорокалетия. До того, как водится, я делал вид, что вполне нормален. Однако финал комедии нравов чреват безумием. Со мной это произошло после второго развода. У меня оставалось немного денег, и я решил уехать из Франции. Я любил и полюблю еще, но тогда я очень надеялся, что смогу обойтись без любви — «смешного чувства, сопровождаемого непристойными телодвижениями», как говаривал Теофиль Готье. Удалось же мне завязать с тяжелыми наркотиками, почему же для любви надо делать исключение? Впервые с рождения я жил один и собирался этим воспользоваться. Возможно, я был лишь типичным представителем нашего бесхребетного времени.
Должен заметить, что жизнь без позвоночника — скучнейшее занятие. Уж не знаю, как они там устраиваются, прочие беспозвоночные. Я рос без отца и не преминул развалить собственную семью, не успела она появиться. У меня не было ни родины, ни корней, ни каких-либо привязанностей, не считая забытого детства, фотографии которого явно фальшивили, и ноутбука, создававшего, благодаря Wi-Fi, иллюзию моей связи с вселенной. Я принимал амнезию за высшую свободу — в наши дни это достаточно распространенное заболевание. Я путешествовал без багажа и снимал меблированные квартиры. Вы находите, что чужая обстановка наводит уныние? Не согласен. А вот часами торчать в магазинах, не зная, какой выбрать стул, — это и правда тоска зеленая. Автомобили тоже меня не интересовали. Мне жаль людей, которые меряются объемами двигателей; страшно сказать, сколько времени они тратят на перечисление марок. Читал я только карманные издания, подчеркивая некоторые пассажи шариковой ручкой, после чего выбрасывал и то и другое (ручку и книжку). Мне казалось, что вещи слишком обременительны, но мысли грузили меня ничуть не меньше. На мебельном складе в парижском пригороде, в глубине старого ангара из гофрированного железа, пылились в картонных коробках мои старые телевизоры. Я вычеркивал в ежедневнике прошедшие дни с упорством заключенного, покрывающего насечками стены своей камеры. Французских газет я не читал, и поэтому новости доходили до меня с многонедельным опозданием. «Умер Эдди Барклай? Да что вы?» Я подолгу не выходил из дому, общаясь с миром через фармацевтические и спанкинг-сайты. В 2005 году я ничего не ел. Думал, что бросил прошлое, как женщину: трусливо, избегая смотреть в глаза. Воображал себя гражданином мира. Европа представлялась мне памятником старины, которым можно любоваться без гида, ограничившись карманным GPS-навигатором и подчиняясь суровым приказам дамы из черной коробочки: «Через 500 метров приготовьтесь повернуть направо». Я писал открытки, но не отправлял их, складывая стопочкой в обувную коробку вместе с теми, что вернулись со штампом «Адресат выбыл». Я старался не вешать нос, но по заказу ведь ничего не забудешь. Не очень понимаю, зачем я вам все это говорю. В сущности, мне бы хотелось рассказать о том, как я понял, что печаль необходима.
Мое занятие трудно считать профессией: скаут, охотник за талантами, ну и название. Я должен был отыскать самую красивую девушку на свете, и в России у меня глаза разбегались. Иногда мне казалось, что я нечто среднее между дармоедом, контрабандистом и сутенером — этакий стервятник, пожирающий живую плоть, капитан Ахав, чей белый кит звался на сей раз Миряной, Любой или Варварой. Мой карьерный рост зависел от нескольких промеров, объема груди, изгиба бедер и игривого личика. По строптивому носику, чувственному рту и выпуклому лбу я научился распознавать куколку, укутанную в шелковистый кокон. Я строго следил за соотношением длина шеи/расстояние между глазами и выискивал пленительную несогласованность дерзкой юной груди с целомудрием хрупкой надключичной впадины. Красоту можно свести к математическому уравнению: скажем, дистанция между основанием носа и подбородком должна равняться промежутку между верхом лба и бровями. Существуют правила, от которых никуда не денешься, в частности «золотое сечение» (1,61803399), результат деления, например, высоты пирамиды Хеопса на половину ее основания. Вы должны получить эту цифру, разделив свой рост на расстояние ступни — пупок, и ей же в идеале будет равняться частное от деления отрезка ступни — пупок на промежуток пупок — макушка. В противном случае вы неебабельны.
Дни мои протекали незамысловато: утром я подолгу валялся в постели, поднимаясь с тяжелой головой только часа в два, конец дня был посвящен кастингам и фотосессиям, вечера — раздаче визитных карточек. В качестве образца для подражания я выбрал француза Доминика Гала, откопавшего в 1987-м на дюссельдорфской дискотеке Клаудию Шиффер. Я с ним познакомился на одном из пляжей острова Сен-Бартельми, где он поселился, выйдя на пенсию в 43 года. Обаятельный мужик с выразительными чертами лица. Он неплохо сохранился для человека, который не спал двадцать лет. Труден хлеб гламурного вербовщика: сколько раз мне казалось, что я напал на редкое сокровище, на топ-модель будущего, на бедра века, а, подойдя поближе, обнаруживал увядшее, тучное, прыщавое существо со срезанным подбородком, толстыми икрами, редкими волосами, пустым лифчиком и узловатыми коленями. Гала неустанно повторял свою любимую поговорку (Уайльд наоборот): «Не доверяй первому впечатлению — оно обманчиво». Клаудия Шиффер, дергавшаяся на немецком танцполе, не представляла из себя ничего особенного. Подумаешь, тевтонская дылда с квадратными плечами и зубами — такие там растут как грибы. Но Гала угадал в ней потенциал новой Бардо. Или вот Гия, грузинский скаут, раздобывший Наталью Водянову в Нижнем Новгороде, и армянин Тигран, крышующий московскую вербовку, у которого в арсенале глаз-алмаз, Windows Vista и всевозможные наводки. Здесь модельфайндером так просто не станешь, надо знать все входы и выходы, иметь связи, а также соблюдать определенный набор правил, шесть наиважнейших привожу ниже.
1. Не насиловать девушек (разве что они того потребуют).
2. Никогда не спрашивать номер мобильного телефона у девушки, уже заключившей контракт с Гией или Тиграном.
3. Перемещаться только на машине, с личным шофером и телохранителем.
4. Никогда не заговаривать с девушками, которые ночью носят темные очки.
5. Не употреблять кокаин.
6. А главное — никогда не влюбляться.
Фотогеничность — великая тайна. Некоторые девочки, от которых в жизни глаз не оторвать, выходят пустышками. Таких лучше трахать, не вербуя. Самые потрясающие красотки тускнеют на снимке, а незаметная писюшка с носом картошкой и затравленным взглядом может оказаться вполне рентабельной, если Богу будет угодно влюбить в нее объектив. Все зависит от телосложения, индивидуальности, теней на щеках, волевого подбородка, меланхолии и звериных повадок. Поэтому я никуда не выхожу без доброго старого поляроида. Цифровые аппараты сглаживают рельефы, и волосы становятся сальными от дигитальности. Коринна Дэй открыла Кейт Мосс и продала ее в «The Face» благодаря случайно попавшемуся ей на глаза поляроидному снимку Сары Дукас из лондонского агентства «Storm», которая столкнулась с Кейт в аэропорту Нью-Йорка. Этой англичаночке было тогда всего четырнадцать лет, и она мечтала стать стюардессой. Теперь она зарабатывает 300 миллионов фунтов стерлингов в год (не забывайте, что скаут получает десять процентов от всех ее гонораров! Иногда мне снится чужое счастье). Не знаю, летает ли еще Кейт Мосс пассажирскими рейсами.
Точно знать, на что встает у мужиков, входило в мои обязанности. Покупательский раж у баб вызывают девицы, возбуждающие их мужей. А в начале XXI века мужчин возбуждает чистота. Вынь да положь им чистоту, сами себе опротивели, что ли. Мужиков теперь привлекает только нимфеточная внешность, поэтому все тетки рядятся в розовых девочек-припевочек. Я всегда с недоверием относился к парням, которые тусуются с юными созданиями, — это либо сен-тропезские крутышки, либо скрытые гомики. Они выступают с ними словно павы и кайфуют, как автомобилисты за рулем новенького спортивного купе. В наше время, когда красивая женщина стала переходящим знаменем, многие вечеринки весьма смахивают на конкурс такс — выигрывает тот, кто продефилирует с самой свеженькой зверушкой под руку. Хозяева ревниво сравнивают фигуры своих спутниц, размер глаз, аромат волос и длину поводка.
