– В вашу личную жизнь я вмешиваться не намерен, Шокли, – сказал ему однажды майор, – напомню лишь, что вашу пассию здесь многие недолюбливают.
Мнение окружающих Адама не волновало – пылкие ласки мадам Леру доставляли ему доселе неизведанное наслаждение, и даже скудные познания во французском не мешали оценить ее тонкий юмор. Вдобавок многие английские офицеры, не обладавшие завидным состоянием, обзаводились женами-чужестранками.
После сражения при Плесси английская армия прошла по миру победным маршем. Генерал-майор Джеймс Вольф, захватив Квебек, присоединил Канаду к британским владениям. В Европе отгремели последние бои Семилетней войны. Чин лейтенанта Адам Шокли получил на поле боя, после гибели своего командира в Минденском сражении[51]. Увы, больше возможностей выслужиться ему не представилось: капитанские патенты расхватывали молодые гвардейцы из состоятельных семей. Когда на английский престол взошел Георг III, Шокли попросил командование о переводе в 62-й пехотный полк, надеясь на военные действия в Вест-Индии. Надежды его не оправдались, и денег по-прежнему едва хватало на жизнь.
По прибытии на Доминику Адам получил от отца прискорбное известие о смерти матери. Джонатан также предупредил сына, что мать оставила ему скромное наследство, но скорого получения денег не предвидится.
Спустя год Адам с удивлением узнал, что отец снова женился и новая жена уже в тягости. О наследстве отец больше не упоминал.
Итак, Адам прозябал на гарнизонной службе в тропиках. Заняться на острове было нечем, разве что проводить бессмысленные учения на плацу да пытаться уберечься от малярии. До знакомства с мадам Леру у лейтенанта Шокли, изнывавшего от вынужденного безделья, было два главных развлечения: переписка с отцом и чтение книг.
Джонатан Шокли любил и умел излагать свои мысли на бумаге. Отцовское остроумие, прежде приводившее юного Адама в замешательство, теперь доставляло ему огромное удовольствие. Джонатан держал сына в курсе всех сарумских новостей: текстильные мануфактуры терпели убытки, мистер Гаррис по-прежнему устраивал концерты, а в семействе Пемброк разразился скандал – Генри Герберт сбежал с любовницей в Шотландию, но вскоре опомнился и вернулся к жене. Читая отцовские послания, Адам мысленно переносился в Солсбери, на соборное подворье. Впрочем, Джонатан не только пересказывал сыну сплетни и слухи, но и внятно описывал политическую ситуацию в стране; более того, его любовь к литературе помогла и Адаму пристраститься к чтению.
– Я закоснел в невежестве, – признался Адам одному из лейтенантов, – но учиться никогда не поздно.
Теперь он тратил бо́льшую часть жалованья на приобретение книг. Джонатан часто присылал ему новинки, сопровождая их насмешливыми комментариями. Отец с сыном обменивались мнениями о словаре английского языка, составленном доктором Самюэлем Джонсоном. Адам с удовольствием прочел «Робинзона Крузо» Даниэля Дефо, «Путешествия Гулливера» Джонатана Свифта и сатирические романы Вольтера с их критикой религиозных предрассудков, а потом перешел к трудам посерьезнее – осилил многотомную «Историю мятежа и гражданских войн», написанную Эдвардом Гайдом, графом Кларендоном, великую поэму Джона Мильтона «Потерянный рай» и философические труды Давида Юма и Джорджа Беркли, епископа Клойнского.
Адам Шокли пришел к выводу, что общество великих умов избавляет от одиночества.
Задумывался он и над мнением отца по поводу политической обстановки в стране. Больше всего он размышлял над письмом, отправленным Джонатаном вскоре после принятия Акта о гербовом сборе, вызвавшего огромное недовольство в североамериканских колониях Великобритании.
…Меня весьма позабавил некий мистер Бенджамин Франклин, представляющий интересы колонистов, – даже не знаю, можно ли именовать его послом. Он, едва прослышав об Акте, немедленно озаботился тем, чтобы три его приятеля заняли посты чиновников, отвечающих за взимание гербовых сборов, – работа, не требующая особых усилий, зато прекрасно оплачиваемая; каждому положено жалованье триста фунтов в год.
Изложу-ка я тебе, мой любезный сын, свое мнение об американских колониях, которого, смею заметить, никто больше не разделяет.
По-моему, мы совершили огромную ошибку, победив французов. Теперь, когда американским колонистам ничто не угрожает, они наверняка сочтут излишним присутствие английских войск на территории колонии и не пожелают нести связанные с этим расходы; более того, откажутся платить налоги в английскую казну.
Разумеется, правительство будет вынуждено прибегнуть к решительным мерам. Я почти уверен, что новый театр военных действий будет в колониях…
Сейчас Адам Шокли ожидал чрезвычайно важных вестей.
Связь с французской вдовушкой длилась почти год, однако недавно мадам Леру упомянула, что желает снова выйти замуж.
– Подходящего мужа на Доминике не сыскать, – с грустью признала она и собралась попытать счастья во французских колониях.
Шокли и сам был бы рад жениться, однако прожить на мизерное лейтенантское жалованье вкупе со скромными сбережениями вдовы не представлялось возможным. Вот если бы приобрести капитанский патент… В распоряжении лейтенанта было двести фунтов стерлингов. Патент стоил семьсот фунтов.
Адам спешно написал отцу – узнать, как обстоит дело с материнским наследством.
И вот наконец почтовый клипер привез ответ.
Мой любезный сын!
Мне вполне понятен твой вопрос касательно наследства, причитающегося тебе после смерти моей возлюбленной жены. За давностию лет я совсем запамятовал, что так и не рассказал тебе, каким образом был приобретен твой первый офицерский патент, который, если помнишь, обошелся в четыреста фунтов стерлингов.
В то время мы с матерью, не желая огорчать тебя известием о прискорбном финансовом состоянии семьи, решили занять деньги в долг у сэра Джорджа Фореста, который, памятуя о моей верной службе и твоем прилежании, милостиво не стал взимать проценты, однако поставил условием, что долг подлежит немедленному погашению в случае кончины одного из супругов.
В соответствии с этим обязательством я погасил долг, выплатив сэру Джорджу Форесту 400 фунтов, взятые из причитающегося тебе материнского наследства в 500 фунтов стерлингов. Таким образом, в твоем распоряжении, мой любезный сын, остается 100 фунтов стерлингов, которые я готов перевести тебе в любое время.
Твой любящий отец Джонатан ШоклиРодители не желали его огорчать…
Мадам Леру уехала две недели спустя.
Через три месяца гарнизон охватила эпидемия малярии.
6 октября 1777 года
Капитана Адама Шокли тревожило предстоящее сражение.
Полк занимал позицию у местечка Стилуотер, над левым берегом реки Гудзон; справа виднелся поселок Фрименс-Фарм. Напротив, в трехстах ярдах, расположились силы противника – американские мятежники под командованием Горацио Гейтса. В восьми милях за ними лежала Саратога.
Ввиду нерешительности и полной некомпетентности премьер-министра лорда Фредерика Норта и кабинета министров Великобритании план военных действий составил сам король Георг III. Предполагалось, что войска под командованием генерала Уильяма Хау выступят с юга, а полки генерала Джона Бургойна – с севера, из Канады, оттеснив противника к восточному побережью, однако Хау упорно отсиживался в Филадельфии.
– Говорят, он мятежникам сочувствует, – жаловались офицеры.
План разваливался на глазах. Полки, собравшиеся у Стилуотера, напряженно ожидали, что к ним на помощь из Олбани вот-вот подойдут войска под командованием генерала Генри Клинтона и обозы с припасами.
Капитан Шокли оказался здесь по весьма неудачному стечению обстоятельств.
В 1769 году 62-й пехотный полк – точнее, горстка офицеров и 75 солдат, уцелевших после эпидемии малярии, – вернулся в Ирландию за пополнением. Тридцатипятилетний Адам Шокли, которого до сих пор мучили приступы цепкой хвори, ощущал себя стариком. Впрочем, силы его постепенно восстанавливались – он много гулял, ездил верхом и от крепких напитков отказывался. Постепенно малярия отступила, и Адам объявил, что готов снова встать в строй. Спорить с ним не стали – в полку и так недоставало людей, – и он занялся набором рекрутов.
Это оказалось непростым делом: из четырехсот шестидесяти четырех новых рекрутов вскорости дезертировали сто пять.
– На нас, стариках, вся армия держится, – заявил Шокли. – Похоже, как я до лейтенанта дослужился, так лейтенантом и помру.
Действительно, в армии хватало лейтенантов с долгой выслугой лет, прекрасно знающих службу, но не имеющих денег для приобретения капитанского патента.
Неожиданно Шокли получил письмо от Финса Уилсона, теперь занимавшего высокий пост в Ост-Индской компании; к тому же Уилсон водил знакомство с Уорреном Гастингсом, которому прочили пост генерал-губернатора Индии.
