– Тебе идет волнение, – сказал он.
Вероника промолчала, делая вид, будто внимательно наблюдает за плескавшейся в воде Кирой.
– У тебя необыкновенно синие глаза, – произнес Захарий.
– Знаю, – тихо сказала Вероника, чувствуя, что сердце опять начало выбивать в груди безумный ритм.
– Почему ты их прячешь? Ты меня боишься?
– Ты не бабай, чтобы тебя бояться.
– Тогда посмотри на меня, – попросил Захарий.
Его низкий приятный голос располагал, вызывал доверие, и Вероника не смогла не поддаться его чарам. Она посмотрела Захарию прямо в глаза.
– Ника, – сказал он. – Можно я буду называть тебя Ника?
Вероника не любила, когда к ней так обращались. Кроме как «Вероника», она никому не позволяла себя называть.
– Можно, – ответила она, сама не зная почему.
– Ника, – почти прошептал Захарий, – приходи сегодня вечером на это место.
– Что? – смущенно, как-то по-детски наивно спросила Вероника.
– Я буду ждать тебя ровно в десять. Придешь?
– Не знаю, – пожала плечами Вероника.
– О чем вы там шепчетесь? – спросила Кира, подбегая к ним. Она мотнула головой, и мелкие блестящие капли воды прохладой посыпались на Веронику.
– Идем домой, – позвала Вероника, поднявшись и стряхивая с полотенца песок.
– Ну, Вероника, – Кира надула губы, – мы же только пришли!
– Тогда я пойду домой одна!
Вероника быстро натянула платье на мокрый купальник и ушла, не попрощавшись с Захарием.
– Ника! – позвал он, но девушка не оглянулась.
Кира едва успевала за ней.
– Что с тобой? – спросила она Веронику. – Он тебя обидел? Что он тебе сказал?
– Меня? Ты же знаешь, что я не даю себя в обиду.
– Ну как он тебе?
– Обычный мужчина.
– Ну не скажи! Он старше нас, но каков! С таким и на край света не страшно, – вздохнула Кира.
– Не будь дурочкой. На краю света может быть бездонная пропасть, – задумчиво произнесла Вероника.
– Нехорошо получилось. Пришли на речку вместе с ним, а убежали, как две дикарки. Что он о нас подумает?
– А мне плевать на его мнение! – резко бросила Вероника. – Не нравится – пусть общается с городскими! Они не дикарки. Они красивые, легкодоступные, умные!
Вероника резким движением сорвала с головы венок, отшвырнула его.
– Кира, ну что ты плетешься, как сонная муха?! – раздраженно окликнула она подругу.
– Я тебя не узнаю, – отозвалась Кира. – Почему ты психуешь? Захарий тебя разозлил, а я тут при чем?
– Да иди ты со своим Захарием знаешь куда?
– Я пойду сейчас домой, – сдерживаясь, ответила Кира. – А ты иди куда хочешь, но ко мне больше не приходи.
– Очень надо! – крикнула Вероника и убежала. Она даже не заметила, что в глазах подруги от незаслуженной обиды заблестели слезы. Бывало, конечно, что они ссорились, но то были мелкие перепалки, которые сразу забывались, а здесь…
Встреча с Захарием перевернула все в душе Вероники. Целый день она была в смятении. Она то бежала на огород и со злостью выдергивала мелкие сорняки, густым зеленым ковром устилавшие грядки после недавних дождей, то возвращалась в дом и лежала неподвижно, уставившись в потолок. Мысли о Захарии были наваждением, они внесли смятение в ее размеренную жизнь. Хотела сбросить их, как липкую паутину, и в то же время изнывала от непреодолимого желания увидеть его снова.
Вероника принялась варить борщ со щавелем. Бульон уже был готов, из алюминиевой кастрюли поднимался пар, по кухне расплывался приятный аромат, а Вероника сидела с картофелиной в руке, замерев как статуя. Захарий пригласил ее на свидание. Почему не Киру, не другую девушку, а именно ее? Очень хотелось с ним встретиться, пообщаться, вслушаться в низкий тембр его голоса и снова ощутить запах настоящего мужчины. Но почему он назначил свидание не в клубе, как обычно все у них делают, а у реки? Там тихо и безлюдно. Не причинит ли он ей зла? Ведь она никогда не общалась с ребятами старше себя, к тому же малознакомыми. Правда, Захарий не красавец, но в нем было что-то пьянящее, такое, от чего голова шла кругом. Веронику тянуло к нему, но что-то и сдерживало. Девушка уже пожалела, что вспылила и обидела подругу. Кира была надежной и доброй, она могла дать совет… Впрочем, не сейчас. А что, если он пошутил и не придет? Как тогда Вероника будет выглядеть в глазах подруги? Нет! Если надо принимать решение, то только ей самой.
– Вся вода выкипела, – голос матери вывел Веронику из задумчивости.
– Что?! – Девушка вскочила и выпустила из рук картофелину.
– Да что с тобой? Целый день ходишь сама не своя.
– Все нормально, мама, все хорошо… – Вероника натянуто улыбнулась. – Сейчас я все сделаю.
– Иди отдохни. – Мать пристально посмотрела на дочь. – Я сама приготовлю.
Веронике казалось, что день тянется бесконечно. Иногда так случалось, когда в школе были неинтересные уроки, но тогда длинный день сокращался благодаря веселым переменам, растворялся в шутках друзей. А сейчас девушка была одна, вечер уже приближался, и она не знала, стоит ей идти на свидание или нет. Решение пришло в последний момент. Часы показывали четверть десятого вечера, когда Вероника быстро надела босоножки и тихонько, чтобы не тревожить мать, выскользнула из дома.
Девушка почти бежала по знакомой тропинке. Она часто оглядывалась, словно кого-то боялась. Вскоре воздух начал насыщаться влагой и прохладой, шедшими со стороны реки. Вероника засмотрелась на темные корявые ветки-руки старых ив, выстроившихся в ряд, словно часовые. Тропа под ногами девушки плавно растворилась, переходя в ковер сочной травы. Пахло луговой мятой, росистым клевером и ромашкой. Почти мертвую тишину нарушала стрекотня кузнечиков в траве. Вероника остановилась, перевела дыхание, прислушалась. Со стороны берега доносилось потрескивание. Она сделала несколько осторожных шагов вперед и увидела костер. Дым от него шел не тонкой струйкой, а рассеивался над рекой, смешиваясь с седым туманом, пеленой нависшим над притихшей водой. У костра на корточках сидел Захарий. Он заметил Веронику и помахал ей рукой. Теперь возвращаться было неумно и даже бессмысленно, и Вероника пошла к костру.
– Добрый вечер, – поздоровалась она.
– Добрый, добрый, – улыбнулся Захарий. – А я здесь мясо для шашлыков намариновал. Будем жарить?
– Если намариновал, будем, – ответила девушка.
– Умеешь шашлыки готовить?
– Нет.
– Ну и правильно! Шашлык должен готовить мужчина. Не женское это дело, – сказал Захарий и принялся доставать из стеклянной банки кусочки мяса. Ловкими движениями он нанизал их на шампуры, которые примостил на заранее приготовленные рогачи из палок.
Вероника с удивлением отметила, что ей совсем не страшно быть наедине с этим человеком. Они разговорились. Захарий рассказал, что выкупил здание бывшего садика под швейное производство.
– Здесь, в вашей деревне, будет кооператив по пошиву джинсовой одежды, – объяснил он. – Через две недели сделаем ремонт, затем завезем оборудование, ткани, наберем штат, и будет этакий мини-завод.
– А где ты столько швей наберешь? В нашем селе только тетя Дуся хорошо шьет.
Захарий рассмеялся.
– Найдем и научим!
Вероника ела шашлык второй раз в жизни. Впервые это случилось, когда они с Кирой взяли несколько кусочков соленой свинины из банки, вымочили и поджарили на палках во дворе. Но то, что приготовил Захарий, было необыкновенным.
Они съели мясо, испачкались и побежали к реке мыть руки. Вероника оставила босоножки на песке и пошла по воде. Приятная прохлада щекотала ей ноги. Захарий шел рядом. Вдруг он остановился.
– Стой! Не шевелись! – сказал он таинственно, и Вероника замерла на месте. Он сложил ладони «лодочкой», опустил их в воду.
– Смотри, что у меня в руках, – почти прошептал он.
Вероника увидела, как в его ладонях покачивается отражение яркой звездочки.
– Ой! Какое чудо! – восторженно произнесла она. – Дай мне подержать!
– Держи! Я тебе ее дарю!
Вероника опустила свои руки под его «лодочку», и блестящее отражение заиграло в ее ладонях.
– Тебе никто не дарил звезд? – спросил он.
– Нет.
– Это тебе мой первый подарок.
– И как же я заберу его домой?
– Оставь, – Захарий нежно взял ее руки в свои, – я тебе еще подарю.
Вероника стояла перед ним и смотрела уже без страха. Они потянулись друг к другу, и его губы коснулись ее горячих губ. Чувство тихой радости теплой волной разлилось по ее телу. Второй поцелуй был еще более горячим, обжигающим. Они целовались, стоя по колено в воде. Вероника вся отдалась опьяняющему очарованию и не сопротивлялась, когда его сильные руки нежно погладили ее шею, опустились ниже, прошлись по груди. Казалось, она перенеслась в нереальный, сказочный, неизведанный мир, где были только двое: она и Захарий…
Вероника сидела над учебниками, готовясь к вступительным экзаменам, хотя перед глазами были не скупые и скучные формулы, теоремы и правила, а образ Захария. От одной мысли о нем у девушки приятно щемило сердце, а тело охватывала теплая волна радости. Теперь в ее жизни был он – единственный, милый, любимый. Вероника, чтобы мать ничего не заподозрила, ходила на свидание через день. Если бы мама узнала о связи дочери с мужчиной старше ее на десять лет, то сразу наложила бы табу на их свидания. А девушка так боялась спугнуть свое счастье, что порой не решалась дышать, не то что поделиться с кем-то. Конечно, она могла помириться с Кирой, но тогда пришлось бы раскрыть свою тайну. А Веронике больше всего не хотелось, чтобы кто-то еще оказался в том мире, где существовали она и ее Захарий.
