– Так что ты сможешь вязать лучше, – говорит она.
Мы все трое внесли свою долю в подарок для папы – плотный скандинавский свитер, в котором он выглядит как рыбак. Он ему немного великоват, но папа настаивает, что ему свитер так даже больше нравится. Папа дарит Марго новый навороченный ридер, Китти – велосипедный шлем с ее именем на нем – Кэтрин, не Китти, а мне подарочный сертификат в «Линден&Уайт».
– Я хотел купить тебе то ожерелье с медальоном, на которое ты всегда смотришь, но его не было, – произносит папа. – Но уверен, ты найдешь себе там что-нибудь еще, что тебе так же сильно понравится. – Я вскакиваю на ноги и обнимаю его. И чувствую, что готова расплакаться.
Санта, он же папа, приносит глупые подарки, такие, как мешки угля, водные пистолеты с исчезающими чернилами внутри, а также практичные, как, например, спортивные носки, чернила для принтера и мой любимый вид ручек. Полагаю, Санта тоже отоваривается в «Костко».
Когда мы заканчиваем открывать подарки, я вижу, что Китти разочарована тем, что нет щенка, но она не говорит ни слова. Я обнимаю ее и шепчу:
– Есть еще твой день рождения в следующем месяце, – и она кивает.
Папа идет проверить, нагрелась ли вафельница, и тут раздается звонок в дверь.
– Китти, не могла бы ты проверить? – кричит он из кухни.
Китти идет к двери, и, спустя несколько секунд, раздается ее пронзительный крик. Мы с Марго вскакиваем и бежим к двери, и прямо там, на коврике, стоит корзина со щенком кремового цвета и ленточкой на шее. Мы все начинаем прыгать и кричать.
Китти сгребает щенка в руки и бежит с ним в гостиную, где стоит папа, улыбаясь.
– Папочка, папочка, папочка! – визжит она. – Спасибо, спасибо, спасибо!
По словам папы, он взял щенка из приюта для животных две ночи назад, и наша соседка мисс Ротшильд прятала его в своем доме. Кстати, он мальчик – мы поняли это очень быстро, после того как он описал пол на всей кухне. Но порода – помесь пшеничного терьера, на что Китти заявляет, она гораздо лучше, чем акита или немецкая овчарка.
– Я всегда хотела собаку с челкой, – говорю я, прижимая его к щеке.
– Как мы назовем его? – спрашивает Марго. Мы все глядим на Китти, которая в задумчивости пожевывает нижнюю губу.
– Я не знаю, – отвечает она.
– Как насчет Сэнди? – предлагаю я.
Китти ухмыляется:
– Неоригинально.
Так что я добавляю:
– А что насчет Франсуа? Мы можем сокращенно звать его Фрэнки.
– Нет, спасибо, – произносит Китти. Склонив голову, она говорит: – Что насчет Джейми?
– Джейми, – повторяет папа. – Мне нравится.
Марго кивает.
– Приятно звучит.
– А его полное имя? – интересуюсь я, ставя его на пол.
Китти быстро отвечает:
– Джейми Фокс-Пикл, но так мы будем звать его, только когда он вляпается в неприятности. – Она хлопает в ладоши и произносит воркующим голосом: – Сюда, Джейми! – и он быстро несется к ней, виляя хвостом как сумасшедший.
Я никогда не видела ее такой счастливой и терпеливой. Она проводит все Рождество, пытаясь обучить его трюкам и выводя на улицу пописать. Ее глаза не прекращают светиться. Из-за этого мне хочется вновь стать маленькой, чтобы все проблемы могли быть решены рождественским щенком.
Я проверяю телефон только один раз, чтобы посмотреть, звонил ли Питер. Но он не звонил.
Утром, в день вечеринки я спускаюсь вниз после десяти, а они уже вкалывают в течение нескольких часов. Марго – шеф-повар, а папа – ее со-шеф. Он крошит репчатый лук, сельдерей и моет кастрюли. Нам же она говорит:
– Лара Джин, мне нужно, чтобы ты привела в порядок ванную комнату внизу, помыла и убрала там все. Китти, за тобой оформление.
– А мы можем, по крайней мере, сначала съесть кашу? – спрашиваю я.
– Да, но поторапливайтесь, – она возвращается к замешиванию теста для печенья.
Я шепчу Китти:
– Я даже не хотела этой вечеринки, а теперь она заставляет меня чистить туалет. Почему тебе достается хорошая работа?
– Потому что я самая маленькая, – отвечает Китти, взбираясь на табурет у барной стойки.
Марго разворачивается и говорит:
– Алло, туалет в любом случае нуждается в чистке! И это стоит того. Мы так давно не устраивали концерта, – она засовывает лист с печеньем в духовку. – Папочка, мне понадобится, чтобы ты в ближайшее время сбегал в магазин. У нас заканчивается сметана, и нам нужен большой мешок льда.
– Есть, Капитан, – отвечает папа.
Единственного, кого Марго не заставила работать, – Джейми Фокс-Пикла, который дремлет под елкой.
На мне бабочка в красно-зеленую клетку с белой рубашкой и клетчатая юбка. В одном из модных блогов я вычитала, что вся фишка заключается в смешивании клеток. Я иду в комнату Китти умоляю ее заплести мне косу в корону. Она кривит губы и говорит:
– Это не очень сексуально.
Я хмурюсь.
– Извини? Я не пытаюсь выглядеть сексуальной! Я стараюсь выглядеть празднично.
– Ну… ты похожа на шотландскую официантку или, может, на бармена из Бруклина.
– Что ты знаешь о бруклинских барменах, Кэтрин? – спрашиваю я.
Она бросает на меня испепеляющий взгляд.
– Знаю! Я смотрю Эйч-би-оу[39].
Хмм. Возможно нам придется поставить родительский контроль на телевизоре.
Китти идет к моему шкафу и достает красное вязаное платье без плечиков с шуршащей юбкой.
– Надень это. Оно празднично-рождественское, но менее похоже на костюм эльфа.
– Хорошо, но я приколю к нему брошку в форме конфетной трости.
– Хорошо, ты можешь нацепить брошку. Но оставь волосы распущенными. Никакой косы, – я состраиваю самую лучшую свою грустную физиономию – с надутыми губками, но Китти качает головой. – Я завью концы волос, чтобы придать им немного формы, но никаких косичек.
Я включаю плойку в розетку и сажусь на пол с Джейми на коленях. Китти усаживается на кровать и разделяет пряди моих волос. Она закручивает их как настоящий профи.
– Джош ответил «да» на приглашение? – спрашивает меня она.
– Не уверена, – отвечаю я.
– А что насчет Питера?
– Он не придет, – произношу я.
– Почему нет?
– Он просто не может, – говорю я ей.
* * *
Марго за пианино играет «Голубое Рождество», и наш старый учитель по музыке, мистер Чой, сидит рядом с ней, подпевая. В другом конце комнаты папа демонстрирует новый кактус Шаховым с соседней улицы, а Китти с Джошем и несколькими другими детьми пытаются научить Джейми сидеть. Я потягиваю клюквенно-имбирный пунш и разговариваю с тетушкой Д. о ее разводе, когда входит Питер Кавински в зеленом свитере и рубашке на пуговицах, неся рождественскую жестяную коробку. Я едва не давлюсь пуншем.
Китти замечает его тогда же, когда и я.
– Ты пришел! – кричит она. Китти несется прямо в его объятия. Он ставит на пол коробку печенья и поднимает сестренку, подбрасывая, а когда отпускает вниз, она берет его за руку и подводит к столу, где я переставляю тарелки с печеньем.
– Посмотри, что принес Питер, – произносит она, толкая его вперед.
Он вручает мне коробку печенья.
– Вот. Мама сделала печенье с изюмом.
– Что ты здесь делаешь? – осуждающе шепчу я.
– Ребенок пригласил меня, – он качает головой в сторону Китти, которая уже убежала обратно к щенку. Джош встает, глядя на нас с неодобрением.
– Нам надо поговорить.
Итак, теперь он хочет поговорить. Что ж, слишком поздно.
– Нам не о чем говорить.
Питер берет меня за локоть, и я пытаюсь стряхнуть его руку, но он не отпускает и отводит меня в кухню.
– Я хочу, чтобы ты придумал предлог для Китти и ушел, – говорю я. – И можешь забрать с собой свое печенье.
– Сначала скажи, почему ты так зла на меня.
– Потому что! – выпаливаю я. – Все говорят о том, как мы занимались сексом в джакузи, и теперь в их глазах я шлюха, а тебе до лампочки!
– Я сказал ребятам, что мы не занимались этим!
– Правда? Ты рассказал им, что все, чем мы занимались, – это целовались? – Питер колеблется, и я продолжаю: – Или же ты сказал: «Парни, у нас не было секса в гидромассажной ванне», при этом делая сексуальные намеки.
Питер сердито взирает на меня.
– Кави, поверь в меня хоть немного.
– Кавински, ты такой подонок.
Я разворачиваюсь. Джош, стоя в дверях, сердито взирает на Питера.
– По твоей вине люди болтают гадости о Ларе Джин, – Джош качает головой с отвращением. – Она бы никогда такого не сделала.
– Говори потише, – шепчу я. Мой взгляд блуждает по кухне. Этого не происходит прямо сейчас. На вечеринке с людьми, которых я знаю всю свою жизнь и которые находятся сейчас в соседней комнате.
Челюсть Питера подергивается.
– Это приватный разговор, Джош, между мной и моей девушкой. Почему бы тебе не пойти поиграть в «World of Warcraft» или типа того. Или, может быть, по телевизору показывают «Властелин Колец».
– Да пошел ты, Кавински, – отвечает Джош. Я ахаю. Мне же Джош говорит: – Лара Джин, вот именно от этого я пытался тебя защитить. Он не достаточно хорош для тебя. Он только потащит тебя на дно.
