– Sehen sie?… видите?
Показываю я им… они сразу же замечают часовых, которые жестами предлагают нам уйти… о, секундочку!.. вот моя бумага!.. трясу я ею!.. они позволяют мне подойти, но одному!..
– Профессор Харрас?
Я хочу его видеть!.. из кустов выходит офицер… я представляюсь…
– Ich bin ein Artz von Paris! я врач из Парижа!..
– Gut!.. gut!.. wer sind die da?[69]
Он имеет в виду мальчишек, которые увязались за нами… и Лили с Ля Вигой…
– Моя жена Лили… и мой друг Ле Виган!..
Я не хочу, чтобы нас разлучали…
– Gut! gut!
А ребята? он спрашивает о них…
Да так, зеваки!
Ну все, довольно! weg! weg!..[70] обращается он к ним!.. и они тут же все исчезают… вместе с этим Пикпюсом!.. ни души!.. да это какое-то волшебное заклинание, а не weg! weg!.. теперь остались только мы втроем… кажется, он хочет нам что-то сказать?…
– Прошу вас! я в курсе! вы остановились в отеле «Зенит»!
Да он, как я вижу, и по-французски может говорить, если захочет… и вообще, нас тут уже ждут… в странах с диктаторским режимом, даже превращенных в руины, о вас всегда все узнают раньше, чем вы куда-нибудь успеете явиться сами… так что и говорить ничего не надо… очень удобно!.. мы следуем за ним… сперва через очень большой сад, скорее, даже парк… тут тоже всюду полно развалин… соседние виллы, наверное?… точнее, то, что от них осталось! еще обломки стел и статуй… с мотками колючей проволоки… а вот высоченная оранжерея, правда, без единого стекла… мы проходим через нее… офицер впереди нас идет очень осторожно… может, здесь заминировано?… хорошо бы у него спросить… но какое у него звание в СС?… наверное, какой-нибудь Sturmführerl он не болтлив… мне необходимо избавиться от этой штуковины… но как? еще, чего доброго, рванет!.. может, рассказать о ней эсэсовцу?… должен же он знать, что у меня в карманах… миновав развалины и груды кирпича, мы очутились перед туннелем… все, вероятно, там, в глубине… судя по внешнему виду этого эсэсовца, какой он весь из себя лощеный, холеный, отутюженный… это должен быть комфортабельный грот… я уже много раз тут в Германии… встречаю такие, переоборудованные под жилье… я, конечно, точно не знаю, но, наверняка, так и есть… он меня предупреждает: vorsieht! осторожно! minen! они тут все заминировали на случай нападения… чтобы сразу же взорвать и туннель, и все остальное!.. к счастью, этот Sturmfuhrer забыл проверить наши карманы!.. неожиданно мне приходит в голову мысль показать ему Бебера! хорошо бы он вылез, высунул свою голову… он ведь любит так делать… а у меня с собой, если подумать, не только граната… есть и еще кое-что!.. небольшой маузер например, бритва, два мыла для бритья, три коробка спичек, кусок сала… и это, разумеется, еще не все!.. просто невероятно, какое количество всякого хлама ты вынужден повсюду таскать с собой, когда тебя выбрасывают из дома на улицу… с ума можно сойти, сколько всего человеку нужно для жизни, даже для очень-очень скудной… Матте, министр сельского хозяйства, позже, в Зигмарингене, понимал это лучше других… как-то я заговорил с ним о бегстве в Швейцарию… «запомните, доктор, в лесу вам не обойтись без самого необходимого!.. ножа и спичек! чтобы отрезать ветки и разжечь небольшой костер! еда всегда может подождать!.. но первая же холодная ночь без огня станет для вас последней…» и Матте был совершенно прав!.. огонь – это настоящая душа жизни, даже самый пустяковый огонек из трех былинок… это как колесо в велосипедных гонках: без него не видать вам Тур де Франс как своих ушей!.. но это касается только ножа!.. и спичек… а граната и чека – это уже слишком!.. я очень хорошо себе представлял, сколь высоко мы можем взлететь из-за этой гранаты с чекой в моем кармане! и чего этот эсэсовец так осторожничал?… он так внимательно следил, чтобы мы не сходили с узенькой тропинки… конечно, он опасался мин… если бы он знал про мой карман?… этот парк был просто огромен… скалы, высокие деревья… и почти все деревья повалены… я оглядывался по сторонам в поисках воды… куда можно было бы сплавить мою штуковину!.. тут было несколько грязных заросших травой и илом болотец… но слишком далеко от нашей тропинки… я бы не хотел, чтобы из-за меня кому-нибудь разворотило кишки!.. а вдруг она разорвется под носом у этого эсэсовца?… тогда мне крышка!.. нет, пусть он спокойно проводит нас к Харрасу, а остальное его не касается!.. Харрас же, несмотря на весь свой нацизм, был человеком неглупым, немного философом, и потому не склонным впадать в крайности, в общем, он был мало похож на всех этих простоватых тупых скотов из Партии… горилл с нарукавными повязками… он нас выслушает… я на это очень надеялся… в противном случае, мы обречены… мигом повяжут, и в машину!.. мы уже достаточно засветились! да с тем же Преториусом хотя бы!.. с его глюками и heil! а этот вор, наш Иван… все одно к одному!.. и фотографии! и Пикпюс!.. понимаете, если на вас объявлена охота, лягавым может оказаться кто угодно… Харрас был нашим последним шансом… еще одна узенькая тропинка!.. кажется, этот парк никогда не кончится!.. куда он нас ведет?… о, да тут кратер!.. с водой в глубине… воды столько, что в ней купаются… множество голых мужчин…
– Финский бассейн!
Неужели это все финны?… огромная изба рядом – это их баня… они туда заходят, разогреваются, а потом выскакивают и с ходу кидаются вниз головой… и так без остановки… один!.. за другим!.. пока эсэсовец распространяется о тонизирующем действии подобных бань, в которых он сам частенько бывал, и т. д. и т. п., я извлекаю эту чертову фанату из глубины своего пиджачка и кладу ее на край бассейна… пусть она туда свалится… я ее слегка подталкиваю… так, чтобы никто не видел… буль! она погружается! теперь если она и взорвется, то в воде!.. хорошо бы она оказалась не настояшей, игрушечной!.. авось, пронесет!.. и почему меня постоянно в чем-то уличают? даже теперь, в 60?… во всех клубах, на всех террасах, вечеринках, в отхожих местах!.. ну и черт с ними!.. возьмите тот же Конвент! море крови, виселицы, потоки угроз, а сейчас все это уже ничего не значит… во всяком случае, гораздо меньше, чем самый ничтожный завтрак!.. главное, что там, в парке, мы были все еще живы… по крайней мере, нам так казалось… Reichsgesundheitkammer, Грюнвальд… надеюсь, никто не заметил, как я избавился от этой безделушки… а может, это просто макет?… впрочем, избавились, и ладно!.. но где эсэсовец?… я оглядываюсь по сторонам!.. ищу его… как в воду канул! исчез!.. ха, да к нам идет какой-то толстяк… он в халате и совершенно невероятных размеров… я его сразу и не узнал!.. это же он!.. он! он тоже вышел из избы!..
– О, мой дорогой Селин!..
Очень мило…
– Мое почтение, мадам, рад вас видеть!
А я его не узнал!.. сам Харрас!.. в свою очередь я тоже ему представляю…
– Мсье Ле Виган, знаменитый актер!
Ле Виган кланяется… мы все просто счастливы видеть друг друга!.. о, зато теперь-то уж мы окончательно себя скомпрометировали, обнацистились до мозга костей… не так ли?… как бы там ни было, а это вам не хухры-мухры! Президент Reichsgesund… должно быть, полковник, не меньше!.. я видел его в форме, точно полковник!.. для «профессора» его возраста не такой уж и лысый… энергичный симпатяга, натура тонкая и уравновешенная одновременно… вот свойство характера, которое у нас совершенно отсутствует: лукавая глубина… неотразимая мудрость клоуна… и чем же тут командовал Харрас?… этим погребом за колючей проволокой? туннелем?… он же, насколько мне известно, был фюрером всех практикующих врачей Рейха, Gross Reich и протекторатов… всех!.. кудесников, гомеопатов и даже felchers, этих рыцарей Красного Креста, укротителей эпидемий… вы и не представляете, какой властью был наделен этот улыбающийся тучный Харрас! уж он-то кое-что мог… например, найти нам какую-нибудь работенку подальше, желательно «фельдшерскую»… препарирование дохлых крыс в глубине моравских долин… я очень хорошо себе представлял нас в роли «фельдшеров»… особенно за отлавливанием «подозрительных вшей» в Герцеговине… это как раз то, что нам нужно! мы готовы на все!.. с Харрасом я чувствовал себя раскованно… тут откуда-то издалека, должно быть, из туннеля до нас доносятся звуки фанфар…
– О, дорогой Харрас, это в честь падения еще двадцати пяти вражеских городов! не иначе как снова взят Ростов!.. а в придачу и Севастополь!
– Ну а вы-то как, дружище Селин?
– Да никак, дорогой профессор!.. ваши полицейские никак не могут нас узнать! мы изменились до неузнаваемости!.. у нас фальшивые фотографии!.. хотя вы ведь нас узнаете? не так ли?
– О, чепуха!.. я все улажу!
Я говорю ему, что он прекрасно выглядит… судя по всему, он в отличной форме!
– Вас преследуют неудачи! но Селин, вы всегда сами и создаете себе проблемы!
Громко хохочет он!..
– Вы в Берлине… и не идете ко мне!
