В ответ на столь мудрые речи судьи только головой покачали и сказали:
– Нечистый он, Нечистым и останется.
Разумеется, Малль присудили ее жалованье и дали право взыскать его в законном порядке в течение определенного срока. Такое же решение вынесли и по Антсову иску насчет арендной платы. Все произошло весьма просто и легко, потому что Юрка не возражал против этих требований. Он только говорил: «Ну что ж, если суд этак думает», или: «Вроде бы так». Суд и решил дело в пользу Малль и Антса. Юрка воспринял судебное решение весьма спокойно, словно он со всем согласен или не понял толком, что случилось. После суда к нему подошел Антс и сказал:
– Малль и сейчас согласна получить с тебя одно лишь отработанное жалованье, только она хочет его сразу.
– Мне сразу нечем платить, – ответил Юрка.
– Я могу одолжить тебе эти деньги.
– Золотой ты человек, Антс.
– Только с одним условием.
– Каким?
– Уезжай из Пекла, чтобы можно было сдать усадьбу в аренду кому-нибудь другому, кто вдвое больше заплатит. Перебирайся ко мне.
– Нет, Антс, из Пекла я не уеду.
– Ну, тогда делать нечего.
– Вроде бы нет.
Юрка отправился домой и принялся спокойно работать, словно ничего особенного не случилось. Так продолжалось до тех пор, пока в один прекрасный день в Самое Пекло не явился судебный пристав, пришедший посмотреть, что можно здесь описать в покрытие присужденных сумм. Побродив по дому и амбару, он пришел к заключению, что из описи мертвого инвентаря проку будет мало. Тогда приступили к живому инвентарю. Прежде всего записали лошадь, затем двух коров и, наконец, трех овец. Подумали было о петухе и двух курах, по в конце концов махнули рукой – кто их, пернатых, ловить станет!
– А меня, ребенка и кошку не запишете? – спросил Юрка.
Чиновник, вытаращив глаза, поглядел поверх очков на Юрку и сказал.
– У меня нет времени для шуток. Обращаю ваше внимание на то, что описанную скотину – лошадь, двух коров и трех овец – нельзя продавать, забивать и закладывать.
– А если которая утонет? – спросил Юрка.
– Где утонет? – осведомился чиновник.
– Почем я знаю где? Скотина иной раз тонет, иной раз, бывает, на кол напорется.
– За это отвечаете вы.
– Мне отвечать нечего. Я за свою скотину никогда не отвечал.
– Еще раз напоминаю вам, что описанных животных нельзя ни забивать, ни продавать.
Прикрепив к столбу у ворот извещение об аукционе, чиновник собрался уходить. Юрка поглядел на его возню и спросил:
– Что это?
– Извещение об аукционе.
– Можете его забирать, у нас читать не умеют.
– Другие прочтут, – сказал чиновник.
– Кто это – другие?
– А почем я знаю.
Пристав ушел, и в Пекле зажили по-прежнему. Юрка даже чащобу вырубил под новое поле, как делал он это издавна. Но такая мирная жизнь продолжалась недолго. Снова явился описавший скотину пристав, с ним пришли Антс, соседний хуторянин и несколько человек, совершенно чужих. Сначала Юрка никак не мог понять, что нужно пришедшим в Пекле, но затем он вспомнил суд, опись скотины, клочок бумаги на воротах и понял, что все это, наверно, как-то связано между собой. Так оно и вышло. Вскоре начался аукцион, но из-за того, что народу было мало, а покупателей и того меньше, скотину продали – иную, прямо сказать, чуть ли не даром, а иную за полцены. Лошадь и одну корову заполучил Антс в покрытие аренды, другую корову купил сосед, и эти деньги пошли в счет жалованья Малль. Но расходы по делопроизводству чиновник смог покрыть, лишь продав самую большую овцу. От цены, предложенной за нее, оставались кое-какие гроши, и они достались Юрке, чтобы и ему был доход от продажи животных. С двух оставшихся овец сняли опись и сказали, что Юрка снова может их продавать, бить и закладывать. «Вроде бы так», – молвил он в подтверждение слов чиновника.
Но когда люди, купившие животных, отправились было восвояси, к Юрке подбежала Рийя и спросила плачущим голосом:
– Отец, почему они уводят нашу скотину?
Однако напрасно ребенок ждал ответа: отец не услышал ее вопроса. Тогда Рийя схватила отца за рукав, затрясла изо всех сил и повторила:
– Почему они уводят нашу скотину?
– Потому что Малль, когда ходила, держала руки под передником, – ответил, наконец, Юрка.
Рийя недоуменно посмотрела на отца и снова спросила:
– Куда же ведут скотину?
– Кто их знает!
– А когда приведут обратно?
– Когда сами сходим за нею.
– А когда мы пойдем?
– Успеется.
Юрка охотно промолчал бы, но так как ребенок спрашивал, приходилось что-нибудь отвечать. Когда Юрка молчал, в нем возникало нечто, представлявшее собой смесь размышлений и воспоминаний. Он словно в них искал утешения или объяснения происшедшему. В конце концов дело обстояло не так уж плохо. Когда он пришел в Самое Пекло, у него, кроме старухи, ничего не было. Но все-таки старуха-то была, а это как-никак уже кое-что. Тогда же они раздобыли первую тварь – кошку, и ту задаром да обманом. А как после обзаводились. добром? С помощью Антса. Но он и посейчас жив, и нечего поэтому особенно и горевать. К тому же положение у Юрки сейчас лучше, чем вначале у него есть подсвинок, две овцы, две курицы, петух, кошка, Рийя и немало всякого домашнего скарба, что за годы скопился словно сам собой. Сена у него больше, чем съедят за зиму две овцы, и поэтому можно сразу обзавестись конягой и телкой. Если же это не выйдет, лишнее сено можно будет продать и перезимовать безбедно – картофеля и хлеба хватит. Лошадь, конечно, нужна – возить то, другое. Но можно обернуться и без нее, как вначале, потому что дрова для печи – дома, а сено для овец он стащит и на себе. Но все эти полные надежд виды на будущее опрокинул Антс, лучший друг Юрки, от которого он ждал помощи советом и делом, чтобы начать жить по-новому. Началось с того, что Антс снова пришел в Самое Пекло, и не один, как раньше, а вместе с двумя свидетелями, в присутствии которых он сообщил, что арендный договор у него с Юркой сроком на год, а так как возобновлять договора он не намерен, то Юрке предстоит будущей весной убраться из Пекла.
– Куда? – спросил Юрка.
– Должен сам знать, – ответил Антс.
– Я останусь в Пекле.
– Не уйдешь добром – заставим силком. Велю, чтобы полиция выселила тебя и прогнала.
– Да ведь ты мне друг.
– Ясно – друг, но коли ты не желаешь послушать дружеского совета, то…
– Что же ты советуешь?
– Переходи ко мне в домик, знаешь…
– Ты советуешь не по-дружески.
– Именно как друг, потому что…
– Я хочу остаться в Пекле.
– Из этого ничего не выйдет, тебе не уплатить аренды.
– Уплачу, если ты мне поможешь, как вначале.
– Ты был тогда молод и…
– Молодость не в счет.
– А что же в счет?
– Я Нечистый, вот что…
– В Самом Пекле ты человек, Юрка, ибо хочешь обрести блаженство.
– Как же я обрету, если ты гонишь меня отсюда?
– Блаженство сыщешь не только здесь.
– Нет, для меня оно только в Самом Пекле. Здесь я возделывал землю.
– Но земля-то эта моя?
– Лес, чащоба – твои; поле – мое, моими руками взрыто.
– Юрка, старый мой друг, слушай, что я тебе скажу: у меня есть новый арендатор, и аренды он будет платить вдвое больше, чем ты. Поэтому мне и невыгодно оставлять тебя здесь.
– А новой земли он добавит?
– В этом больше нет нужды. Лес, что стоит сейчас, так и останется лесом.
– Значит, на возделанной мною земле будет жить другой?
– Другой…
– Слушай, Антс, ты мне враг.
– Враг ли, друг ли – неважно, главное чтобы выгодней было.
– Таких, как ты, нужно убивать.
– Эго бесполезно, дорогой Нечистый, – пошутил Антс, – те люди, чго останутся, не лучше, – они такие же.
– Так же дерут с того, кто трудится, и…
– И самая лучшая еда у того, кто ничего не делает, – договорил Антс. – Ты на своем веку работал за десятерых, а нынче, когда я зову тебя пожить у меня повольготней, ты ни за что…
– Я не верю тебе, Антс.
– Зачем же мне врать тебе?
– Ты хочешь, чтобы я отдал тебе клочок земли, возделанный моими руками.
– Я его так или иначе отберу и передам другому, который…
– Кто этот другой?
– А вот он тут же стоит. Будет платить мне вдвое больше, – при этом Антс показал на соседа, который стоял рядом, и спросил его: – Не правда ли, Петер?
– Да, я заплачу вдвое, – ответил тот.
– А чего этому третьему надо? – спросил Юрка.
– Он свидетель, что мы говорим правду, – ответил Антс.
– И что ты гонишь меня отсюда? – снова задал вопрос Юрка.
– Хочешь не хочешь, а придется тебе отсюда уйти. Хватит с меня Нечистого, я хочу человека, который вместе со мной вознесется в рай.
– Всем вам дорога в ад, – убежденно сказал Юрка.
– Отделаемся от Нечистого – будем в царствии небесном.
– И ты, Петер, попадешь в рай? Хоть ты и отнимаешь у меня землю, которую я возделал?
– Не я, так другой отберет, сделка выгодная, – пояснил Петер.
