Вотъ и все, что милордъ Барикрисъ принужденъ былъ отнести въ отвѣтъ своей супругѣ. Больше онъ ничего не добился отъ мистриссъ Родонъ Кроли.
Но чего не дѣлаетъ необходимость? Миледи Барикрисъ, приведенная въ отчаяніе неудачнымъ посольствомъ, рѣшилась сама, скрѣпя сердце, сдѣлать визитъ мистриссъ Ребеккѣ Кроли. Она покорнѣйше просила ее назачить какую угодно цѣну, и даже вызвалась пригласить ее въ столичный чертогъ Барикрисовъ, если только мистриссъ Бекки доставитъ ей средства благополучно возвратитья въ эту резиденцію. Ребекка расхохоталась.
— Неужьто вы думаете, сказала она, что я добиваюсь чести быть среди ливрейныхъ констеблей вашего лондонскаго чертога?! Едва ли впрочемъ вы успѣете воротиться туда, по крайней мѣрѣ вмѣстѣ и въ одно время съ вашими брильянтами. Вы отдадите ихъ Французамъ. Они будутъ здѣсь черезъ два часа, и я проѣду этимъ временемъ полдороги въ Гентъ. Я не намѣрена продавать вамъ лошадей — да, хотя бы вы предложили за нихъ тѣ два огромные брильянта, которыми вы изволили гордиться на балу у герцогини.
Леди Барикрисъ затрепетала отъ ужаса и гнѣва. Брильяиты были зашиты въ подкладку одного изъ ея капотовъ, и запрятаны въ самомъ потаенномъ мѣстѣ.
— Женщина! Мои брильянты у банкира, и лошади у меня будутъ, сказала миледи Барикрисъ.
Ребекка засмѣялась ей въ лицо. Взбѣшенная миледи сошла внизъ, и усѣлась въ своей каретѣ. Ея горничная, жокей, кучеръ и ея супругъ — всѣ были разосланы по разнымъ частямъ города отыскать двухъ или трехъ скотовъ — и горе было бы тѣмъ, которые, послѣ безполезныхъ поисковъ, воротились слишкомъ поздно! Миледи рѣшилась ускакать въ ту же секунду, какъ приведутъ лошадей, не обращая вниманія, подоспѣетъ или нѣтъ къ тому времени милордъ.
Мистриссъ Кроли имѣла удовольствіе видѣть, какъ миледи Барикрисъ засѣдала въ своей каретѣ безъ лошадей. Она вышла на балконъ, и устремивъ на нее свои зеленые глазки, принялась громогласно оплакивать ея бѣдственную участь.
— Не найдти лошадей, тогда какъ всѣ брильянты зашиты въ подушкахъ экипажа — какая ужасная исторія! восклицала мистриссъ Кроли. Какую драгоцѣнную добычу найдутъ Французы… не въ миледи, разумѣется, а въ ея брильянтахъ и каретѣ!
Ребекка сообщила это извѣстіе содержателю гостинницы, всѣмъ слугамъ, всѣмъ гостямъ и безчисленному множеству ротозѣевъ, собравшихся на дворѣ. Леди Барикрисъ готова была выстрѣлить въ нее изъ окна своей кареты.
Наслаждаясь такимъ-образомъ уничиженіемъ своего врага, Ребекка уловила взглядъ мистера Джоя, который прямо пошелъ къ ней, лишь-только замѣтилъ ее.
Его блѣдное, запуганное, обезсмысленное лицо ясно обнаруживало роковую тайну, которая щемила его сердце. И Джой, какъ миледи Барикрисъ, отыскивалъ средства къ побѣгу.
«Онъ купитъ моихъ лошадей, подумала Ребекка. У меня еще остается лошадка Тюфто».
Джой быстро подошелъ къ своей пріятельницѣ, и предложилъ вопросъ, повторенный имъ больше сотни разъ впродолженіе одного часа:
— Не знаете ли вы, гдѣ и какъ достать лошадей?
— Неужели и вы хотите бѣжать? сказала Ребекка улыбаясь. А я думала, что вы будете рыцаремъ нашихъ дамъ, мистеръ Седли.
— Я… я не военный человѣкъ, замѣтилъ Джой.
— Какъ же останется Амелія? Кто будетъ безъ васъ покровительствовать бѣдную вашу сестрицу? спросила Ребекка. Вы, конечно, ие оставите ее.
— Могу ли и быть полезнымъ для сестры вслучаѣ… вслучаѣ, если прійдеть непріятель въ этоть городъ? отвѣчалъ Джозефъ. Женщинъ они пощадятъ, конечно, но каммердинеръ мнѣ сказывалъ, что эти подлые трусы поклялись торжественно не давать никакой пощады нашему брату.
— Это ужасно! воскликнула Ребекка, любуясь на его томительное отчаяніе.
— Ктому же, вы угадали, мистриссъ Кроли, я не намѣренъ оставлять сестру, продолжалъ великодушный братъ. Въ моей коляскѣ найдется мѣсто для нея… да и для васъ, если только вамъ угодно. Вся бѣда лишь въ томъ, что лошадей до сихъ поръ я никакъ не могу найдти, заключилъ Джой съ глубокимъ вздохомъ.
— Я могу продать двутъ лошадей…
Джой отъ радости чуть не бросился къ ея ногамъ.
— Живѣй коляску, Исидоръ! закричалъ мистеръ Седли. Лошади найдены, любезный, найдены, найдены!
— Но моихъ лошадей нельзя впрягать въ экипажъ, продолжала мистриссъ Кроли, Бульфинчъ разобьетъ вдребезги вашу коляску.
— Но удобенъ ли онъ для верховой ѣзды?
— Онъ смиренъ, какъ ягненокъ, и прытокъ, какъ заяцъ, отвѣчала Ребекка.
— Подыметь ли онъ меня? спросилъ Джой.
Онъ уже скакалъ, въ своемъ воображеніи, по открытому полю, нисколько не думая о своей бѣдной сестрѣ. Какой бы, впрочемъ, гиппофилъ устоялъ, на его мѣстѣ, противъ такого соблазна?
Вмѣсто отвѣта, Ребекка попросила его войдти въ комнату, куда Джой послѣдовалъ за ней, сгарая нетерпѣливымъ желаніемъ окончить поскорѣе торгъ. Еще ни разу мистеръ Джой не сорилъ такъ много денегъ, какъ теперь, не болѣе какъ въ полчаса своей жизни. Соразмѣряя цѣнность товара съ горячностью покупщика и чрезмѣрною рѣдкостью продаваемой статьи, Ребекка запросила за своихъ рысаковъ такую чудовищно-огромную цѣну, что статскій джентльменъ невольно попятился назадъ и даже въ изумленіи всплеснулъ руками. «Если хотите покупать, такъ покупайте обоихъ коней, или я не продаю ни одного», сказала Ребекка энергически-рѣшительнымъ тономъ. Родонъ строго запретилъ ей уступать меньше той цѣны, которую она теперь назначила Джозефу.
— Лордъ Барикрисъ, если угодно, дастъ мнѣ еще больше; но мнѣ бы хотѣлось услужить собственно вамъ, мистеръ Седли, говорила Ребекка, такъ-какъ я очень хорошо помню всѣ ваши благодѣянія и притомъ люблю вашу сестру.
Словомъ, никто въ мірѣ не обнаруживалъ столько нѣжной привязанности, и вмѣстѣ такой непреклонности воли, истинно-желѣзной, какъ мистриссъ Ребекка Кроли.
Джозефъ, какъ и слѣдовало ожидать отъ него, согласился на предложенное условіе безпрекословно, прося, однакожь, нѣкоторой отсрочки для платы; такъ-какъ сумма, вырученная Ребеккой, была слишкомъ огромна — огромна до такой степени, что изъ нея могъ даже составиться маленькій капиталецъ для мистриссъ Кроли. Присоединяя умственно къ этой суммѣ выручку отъ распродажи вещей послѣ смерти Родона, и вдобавокъ еще вдовій пенсіонъ отъ казны, Ребекка быстро расчитала, что она будетъ совершенно независима въ этомъ мірѣ, и, стало-быть, ей можно безстрашно смотрѣть на будущую перспективу.
Мысль о бѣгствѣ изъ Брюсселя тоже прнходила ей въ голову разъ или два впродолженіе этого дня; но свѣтлый и проницательный разсудокъ внушилъ ей лучшіе совѣты.
— «Ну, пусть Французы прійдутъ, думала Ребекка, какое зло могутъ они сдѣлать вдовѣ бѣднаго офицера? Фи! Времена грабежей и заточеній прошли давнымъ-давно для прекраснаго и нѣжнаго пола. Насъ преспокойно отошлютъ домой, или пожалуй, я могу, съ нѣкоторымъ комфортомъ, жить и за границей при своемъ маленькомъ доходѣ«.
Между-тѣмъ, Джозсфъ и достойный его каммердинеръ, мосье Исидоръ, отправились въ конюшню обозрѣвать новопріобрѣтенныхъ коней. Джозъ приказалъ осѣдлать немедленно обоихъ рысаковъ. Онъ хотѣлъ ѣхать въ эту же ночь, въ этотъ самый часъ. И, оставивъ каммердинера возиться съ лошадьми, онъ пошелъ домой готовиться къ отъѣзду. Все это должно быть сдѣлано втайнѣ. Онъ пройдетъ въ свою комнату черезъ чорную лѣстницу въ боковую дверь. Сборы будутъ не продолжительны, и только одинъ содержатель гостинницы узнаетъ объ его отъѣздѣ. Онъ не хотѣлъ прощаться ни съ Амеліей, ни съ мистриссъ Одаудъ: пусть себѣ остаются и живутъ какъ умѣютъ. Своя рубашка ближе къ тѣлу.
Въ ту пору какъ Джой торговался съ Ребеккой, и обозрѣвалъ дорогихъ животныхъ, время шло своимъ чередомъ и разсвѣтъ быстро приближался. Но хотя полночь прошла уже давно, городъ, повидимому, не думалъ отдыхать отъ вечерней тревоги. Во всѣхъ окнахъ свѣтились огни, толпы женщинъ и мужчинъ стояли въ дверяхъ и у воротъ, и по улицамъ все еще бродилъ народъ. Молва съ разнообразными оттѣнками переходила изъ устъ въ уста: одни говорили, что прусская армія истреблена въ конецъ; другіе, что Англичане потерпѣли рѣшительное пораженіе; но были и такіе, которые утверждали, что Веллингтонъ устоялъ крѣпко на занятой позиціи. Этотъ послѣдній слухъ, распространяясь постепенно, пріобрѣталъ большую вѣроятность и силу. Въ городѣ, съ поля битвы, еще не появлялся ни одинъ Французъ. Нѣсколько бродягъ, воротившихся изъ арміи, принесли довольно благопріятныя вѣсти. Наконецъ, къ общему удовольствію, прискакалъ въ Брюссель адъютантъ съ депешами отъ главнокомандующаго къ городскому коменданту, и скоро, въ разныхъ частяхъ столицы появились оффиціяльныя объявленія объ успѣхѣ союзниковъ при Quatre-Bras, и о совершенномъ отраженіи Французовъ, сражавшихся шесть часовъ подъ командою маршала Нея. Адъютантъ пріѣхалъ, вѣроятно, въ ту пору; когда Джозъ и Ребекка производили свой торгь, или, когда Джозъ уже осматривалъ въ конюшнѣ купленныхъ лошадей. Возвращаясь домой, онъ ясно разслышалъ, какъ у воротъ гостинницы разсуждали о свѣжихъ новостяхъ, уже не подлежавшихъ никакому сомнѣнію. Онъ пошелъ сообщить ихъ женщинамъ, состоявщимъ подъ его опекой. Джозъ не считалъ нужнымъ доводить до ихъ свѣдѣнія, какъ онъ собирался разстаться съ ними, какимъ образомъ купилъ двухъ рысаковъ, и какую груду злата отвалилъ за оныхъ.
