Реньельм бледнеет как полотно, он вынужден встать и выпить воды.
– Ты ее знал? – спрашиваю я, чтобы как-то отвлечь его.
– Знал ли я ее? Она была актрисой в N., в городском театре, а потом перебралась в Стокгольм и стала работать в кафе под именем Бэды Петерссон.
Посмотрел бы ты на Фалька. Произошла сцена, которая закончилась тем, что Реньельм стал осыпать проклятьями вообще всех женщин, а Фальк с горячностью возражал ему, что существует два типа женщин и разница между ними такая же, как между дьяволом и ангелом! И говорил он об этом так взволнованно, что на глазах у Реньельма выступили слезы.
Да, Фальк! Его я приберег напоследок! Он обручен! Как это произошло? Сам он объясняет это следующим образом: «Мы увидели друг друга!» Тебе ведь известно, у меня нет каких-то раз и навсегда сложившихся взглядов и я неизменно исхожу из заново приобретенного опыта, но все пережитое мною до сих пор убеждает меня в том, что любовь – это нечто такое, о чем нам, холостякам, трудно судить; то, что мы называем любовью, на самом деле просто распущенность и легкомыслие! Смейся, смейся, старый зубоскал!
Я никогда еще не видел, кроме как в плохих пьесах, такого быстрого развития характера, какое наблюдал в этот раз у Фалька. С помолвкой, правда, дело решилось далеко не сразу. Отец – старый вдовец, эгоист, пенсионер, считавший, что дочь – это капитал, который благодаря богатому зятю обеспечит ему приятную старость (самая обычная ситуация!). Он категорически сказал: нет! Посмотрел бы ты тогда на Фалька! Он изо дня в день приходил к старику, и тот выгонял его вон, но Фальк снова приходил и говорил ему прямо в лицо, что, если тот будет по-прежнему упорствовать, они поженятся без его согласия; не могу утверждать, но, по-моему, дело доходило до драки! И вот однажды вечером Фальк провожал свою нареченную домой от каких-то ее родственников, куда ворвался следом за ней. Подходя к дому, они увидели при свете фонаря своего старика в окне – у него маленький домик на Хорнстульсгатан, где он живет один. Фальк стучит в дощатые ворота; стучит четверть часа, но их не отворяют! Тогда он перелезает через забор, и на него набрасывается большая собака, которую он хватает и запирает в мусорный ящик (это наш-то робкий Фальк!); потом он поднимает с постели дворника и заставляет его отворить ворота; наконец они попадают во двор, но предстоит еще открыть дверь; он ударяет в нее большим камнем, но из дома не доносится ни звука; тогда он идет в сад, берет лестницу, добирается до окна, где сидит старик (я сам поступил бы точно так же!) и кричит: «Открой дверь, а не то я разобью окно!» В ответ раздается голос старика: «Попробуй только, негодяй, и я пристрелю тебя!» Фальк разбивает окно. На какой-то момент воцаряется мертвая тишина. Наконец из разбитого окна доносится голос: «Вот это мне нравится! (Старик из военных.) Молодец!» – «Я не хотел бить стекла, – говорит Фальк, – но ради вашей дочери я готов на все!», и все решилось само собой.
Они обручились! Надо сказать, что, после того как риксдаг предпринял крупную реорганизацию государственных учреждений, удвоив оклады и количество рабочих мест, молодой человек теперь имеет возможность вступить в брак, даже когда получает жалованье низшей категории! Фальк женится осенью. Она по-прежнему остается учительницей. Я плохо разбираюсь в женском вопросе, поскольку меня это не касается, но я надеюсь, что наше поколение когда-нибудь покончит со всей этой азиатчиной, которая все еще присутствует в браке. Обе стороны заключают по доброй воле свободный договор, ни одна из них не отказывается от своей независимости, они не пытаются друг друга воспитывать, уважают слабости, присущие другой стороне, и тогда возникает дружба на всю жизнь, которую не будут отравлять назойливые притязания одной из сторон на какую-то особую нежность. Жену Николауса Фалька, осатаневшую от благотворительности, я считаю просто une femme entretenue[50], и сама она считает себя такой же; большинство женщин выходит замуж, чтобы хорошо жить, не работать и «стать самостоятельной»; в том, что сейчас заключается так мало браков, виноваты женщины – и мужчины!
Но Фальк – непостижимый человек; он набросился на нумизматику с такой страстью, что она представляется мне не совсем естественной; да, он сказал мне на днях, что работает над учебником по нумизматике, который будет принят в качестве учебного пособия в школах, где нумизматика станет одним из предметов; он никогда не читает газет, никогда не знает, что творится в мире, и, по-видимому, даже не помышляет больше о том, чтобы стать литератором. Он живет только для своей службы и своей невесты, которую боготворит; однако я всему этому не верю. Фальк – фанатик от политики и знает, что сгорит, если даст разгореться пламени, и поэтому упорными сухими занятиями старается потушить тлеющий огонь; но я не думаю, что ему это удастся, и сколько бы он ни пытался сдерживать себя, боюсь, все равно рано или поздно произойдет взрыв. Между нами говоря, мне кажется, что он принадлежит к одному из тех тайных обществ, которые возникли на континенте в результате разгула реакции и произвола угнетателей. Когда я увидел его на днях в зале риксдага при чтении тронной речи в качестве герольда, в пурпурной мантии, с пером на шляпе и жезлом в руке, у подножья трона (у подножья!), то в первый момент подумал, что даже говорить грешно о нем такие ужасные вещи; но когда на трибуну поднялся премьер-министр и передал на рассмотрение палаты от имени его королевского величества высочайший законопроект о положении страны и ее нуждах, то в глазах Фалька я прочел немой вопрос: «Да разве знает его королевское величество хоть что-нибудь о положении страны и ее нуждах?» Удивительный человек, удивительный!
Надеюсь, что, делая свой обзор, я ничего не забыл. Итак, до свидания! Скоро напишу тебе опять!
X. Б.Роман впервые был напечатан в 1879 году и принес Стриндбергу шумный успех и известность. Замысел произведения относится еще к 1875 году, когда Стриндберг впервые сообщает о своем намерении написать социальный роман. Книга основывается на личном опыте писателя, истории его вхождения в жизнь и столкновения с обществом. За вымышленными названиями газет, акционерных компаний, благотворительных обществ, о которых говорится в романе, угадывались их настоящие имена.
В литературном плане одним из импульсов, побудивших Стриндберга к написанию «Красной комнаты», было чтение Диккенса; особенно большое впечатление произвело на него описание «министерства околичностей» в «Крошке Доррит». Подобно Диккенсу, Стриндберг сатирически изображает жизнь государственных учреждений буржуазной Швеции, шведского парламента.
Роман озаглавлен по названию одной из комнат в ресторане Берна в Стокгольме. В 70-е годы в «Красной комнате» собиралась радикально настроенная часть шведской интеллигенции, там велись споры о политике и новых путях развития искусства. Сам Стриндберг на протяжении нескольких лет посещал салон Берна.
Актуарий – чиновник, регистрирующий и хранящий поступающие в учреждения акты.
После того как была предпринята крупная реорганизация государственных учреждений и ведомств, нарисованная здесь картина, естественно, уже не соответствует существующему положению дел. (Примеч. автора.)
Следовательно (лат.).
Во-первых (лат.).
Кристина Августа (1626–1689) – королева Швеции с 1632 по 1654 г., дочь Густава II Адольфа.
Фактически, на деле (лат.).
Густавианум – одно из зданий университета в Упсале, построенное по инициативе короля Густава II Адольфа, откуда и получило свое название.
Здесь и далее оратор пересыпает свою речь отдельными терминами формальной логики.
Дословно: порыв ветра (фр.).
Аугсбургское исповедание (конфессия) – изложение основ лютеранства в 28 статьях, на немецком и латинском языках.
Тегнель. – Имеется в виду Эсайас Тегнер (1782–1846) – знаменитый шведский поэт-романтик, автор «Саги о Фритьофе».
Эреншлегель. – Речь идет об Адаме Готлобе Эленшлегере (1779–1850), писателе-романтике, главе датской романтической школы.
Густав Эриксон – шведский король Густав I Васа (1496–1560).
Франке Август Герман (1663–1727) – немецкий богослов и педагог.
Арндт Эрнст Мориц (1769–1860) – немецкий писатель.
«Ангел-хранитель» (нем.).
