Но вернемся к нашим овечкам! раз уж я затащил вас на эту вечеринку! пофилософствовали, и будет!.. а вы, наверное, уже подумали: он опять решил поиздеваться над читателем!.. вовсе нет! зал я вам уже описал… и Кретцершу с ее мужем… и весь состав Dienstelle… постепенно, оглядевшись по сторонам, я узнавал то одного… то другого… Кретцеры сидят в следующем ряду… чуть позади нас… такое впечатление, что им очень весело… впервые вижу, как они смеются… а тем временем представление продолжается… из глубины сцены появляются старые цыганки… они подходят к рампе и готовятся петь… главный цыган с серьгами в ушах объявляет…
– Дунайский хор с гитарой и кастаньетами!
Браво! браво!.. этот спектакль, призванный поднять наш моральный дух, длится уже не меньше часа, а конца все не видно… я интересуюсь у Крахта…
– А антракт скоро?
– Трудно сказать!
– Однако нам нужно туда сходить!
– Ну если вы так настаиваете!
Меня волнует, как там два мои старика… Ля Вига недовольно ворчит, ему не хочется уходить… Лили тоже недовольна, что мы не даем ей послушать кастаньеты… мы пробираемся между рядами, стараясь как можно меньше шуметь… не думаю, что кто-то обратил на нас внимание, весь зал как раз подпевал «Дунайскому хору», хлопая в ладоши и стуча ногами… «Сила через Радость»! вот мы и на улице, какой холод… хорошо бы, Крахт немного посветил… у него ведь целых два фонарика… хотя бы на секунду их зажег… а впрочем, не обязательно, и так сойдет, достаточно неба… которое все светится каким-то розоватым светом… с желтоватым оттенком… сияющие облака… если хорошенько присмотреться, видна дорога… стены хижин… чуть дальше – замок… и тут вдруг: halt! сразу за бакалеей… мы на что-то натыкаемся!.. на чью-то физиономию!.. Крахт направляет на нее свой фонарик… этот тип что-то бормочет… шепотом… я его никогда раньше не видел… и не понимаю, о чем они там шепчутся… по-немецки… да еще на местном диалекте… физиономия у него мертвенно-бледная, совсем белая, как будто вымазанная гипсом… толстые губы и длинные ресницы… но ведь на улице нет никаких прожекторов! может, это мне просто кажется, оттого, что я был ослеплен ацетиленовым светом? вряд ли… вылитый Пьерро… а сколько здесь еще таких пьерро? Крахт удивлен не меньше моего… они с этим мертвяком продолжают о чем-то беседовать… а тут и еще одна физиономия выныривает из темноты!.. потом еще одна!.. целый сонм!.. и все что-то шепчут ему на местном наречии… никогда в жизни не видел таких белых, таких напудренных физиономий… может, это беженцы?… но откуда?…
– О чем они там шушукаются?
Мне нечего ответить на этот вопрос Ля Виги, потому что я сам ничего не понимаю… должно быть, о чем-то важном…
Мы и глазом не успели моргнуть… как вдруг Крахт начал стрелять!.. в воздух!.. достал пистолет!.. и два раза пальнул!.. что это были за напудренные личности?… так и не понял… они ушли, не попрощавшись… больше я их никогда не встречал… Крахт теперь шел впереди с двумя зажженными фонариками… он отбросил все предосторожности… куда это он так торопится?… со всех сторон к нам спешили запыхавшиеся люди… обитатели деревни, этих я знал в лицо… они прибежали на выстрелы… «Крахт! Крахт!..» окликали они его из темноты… должно быть, они тоже возвращались с представления… вероятно, там все уже закончилось… люди окружили нас плотным кольцом, толкались и переговаривались… «что случилось?»… Крахт стрелял из револьвера… но мы и сами ничего толком не знали!.. надо подождать!.. не фиг здесь околачиваться!.. вот и лесок!.. потом парк…и замок!.. все изъявляют желание идти вместе с нами! хотят зайти в замок… но Крахт их прогоняет… рано он успокоился!.. снова выстрел в воздух! еще! панг!.. и все разбегаются… все же Крахту нельзя отказать в решительности!.. пушка и фонари по-прежнему у него!.. он, я, Лили и Ля Вига сразу же направляемся к раненым… не опоздать бы!.. сперва я осматриваю ревизора… ему лучше… guten abend! добрый вечер!.. пульс слабый, но все же прощупывается… я его слушаю… дыхание ровное… и жара нет… им не холодно?… вроде нет!.. а нога у него и впрямь сломана… пусть пока не двигается, а там посмотрим!.. а вот другой, граф-улан, ничего не говорит… я беру фонарь… освещаю его лицо, ну все, готов… «glauben sie?» вы уверены? спрашивает у меня Крахт «oh ja! ja!..» он умер уже больше часа назад… подобные «констатации» мне приходилось делать уже не раз… ревизор не может в это поверить, он ведь был все время рядом с ним, но ничего не слышал!.. никаких стонов… граф фон Лейден скончался скоропостижно… мы отсутствовали всего около двух часов… он был плох, безусловно… но кто бы мог подумать… что все произойдет так стремительно… может быть, обычный обморок? и все-таки надо об этом всех оповестить, чтобы к нам потом никто не приябывался! «риттмайстер граф фон Лейден скончался»… я предлагаю формулировку: пал смертью храбрых… нет! нет!.. Крахт против!.. сперва нужно оповестить Моорсбург!.. но как оповестить?… он может поехать туда на велосипеде!.. как, прямо сейчас?… да!.. ночью?… по дороге?… я протестую… «Крахт, мы поедем с вами! мы не можем остаться здесь одни!..» весь местный сброд, хозяйки, мужики, заключенные, только и ждут удобного случая, когда мы останемся одни, без нашего эсэсовца… тогда бы они с нами сразу расправились!.. и опустошили бы шкаф с продуктами!..
– Ja! ja! ja! sicher!
Он соглашается со мной… у немцев при всех их недостатках есть одно положительное качество… если вы говорите им разумные вещи, они с вами соглашаются… французы же – никогда!.. Крахт согласился, что если он уедет, от нас и вправду останется мокрое место… нас освежуют и разделают!.. местная шелупонь вполне на такое способна… мы еще не успели решить, что же нам делать… и тут вдруг кто-то стучит в дверь… «herein! войдите!»… никого!.. ан нет, чья-то рожа, не напудренная, гипсового цвета, а самая обычная, хотя и не местного жителя… тех я всех знаю…
– В чем дело?
Крахт наводит на него свои два фонарика… незнакомец что-то ему говорит… опять на местном наречии… я с трудом разбираю одно… два слова… о, и то с большим трудом!.. вроде, там где-то какой-то человек… но где?… на ферме?… или во дворе?… в общем, там что-то еще произошло!.. где-то неподалеку!.. видимо, в наше отсутствие!.. Крахту необходимо туда идти!.. ну нет, уж извините! извините!.. только вместе с нами!.. конечно, этот ублюдок Леонар был опасен, с подобными личностями нужно держать ухо востро… но Леонар понимал, что если он нас не предупредит, мы будем спокойно продолжать заниматься своими делами, а из шкафа все полностью вынесут… подчистую! и тогда ничего не останется… ни тому из свинарника… ни ему самому… «не отходите от него ни на шаг!» так что понять его можно!.. вообще, когда люди проявляют о вас заботу, значит, им что-то от вас надо, они что-то задумали… «не отходите от него!»… да уж, представляю, если бы мы от него отошли!.. ладно, сходим, глянем!.. в чем там дело? вот мы уже и на улице вместе с Крахтом… так!.. в сопровождении целого эскорта… наших проводников… они указывают нам путь… к пруду со стороны долины под окном Ле Вигана, где он, как я уже сказал, давно не жил… в его каморке с зарешеченным оконцем были кирпичные стены и земляной пол… совсем как в камере., так вот там, в этом небольшом пруду под окном, воды почти нет, но зато полно водорослей!.. отдельные травинки, пучки, целые кусты… сплошь трава и песок… при свете фонарика можно было разглядеть дно и струйки проточной воды… правда, сверху, с облаков тоже падали отсветы… от видневшегося вдали пожара… розовые и желтые всполохи света… по-своему даже красиво… подчеркиваю: по-своему… но вскоре мы обнаруживаем кое-что еще… торчащие из-под водорослей со стороны долины сапоги, их уже многие заметили… я смотрю на Крахта: «ja! ja!.. понятно!» мы понимаем друг друга с полуслова… там, в пруду, кто-то был!.. и я догадывался, кто это… но сперва нужно было вытащить его из воды… не сомневаюсь, именно о нем ему и говорили те «бледнолицые»… а я-то ничего не понимал… там, неподалеку от Tanzhalle… Крахт отдает распоряжение: четыре bibelforscher'a!.. те тут же выскакивают и кидаются к сапогам… по воде… по грязи… вцепляются в сапоги и вытаскивают тело из-под кучи водорослей… вот и он! теперь он лежит распластавшись на водорослях, на спине… о, так я и думал, никаких сюрпризов не произошло!.. ландрат Simmer… мертв, причем не просто захлебнулся водой!.. помимо всего прочего, его еще и душили!.. у него с шеи снимают веревку… толстенный шелковый шнур… и где они взяли шелк?… странно, так как в Цорнхофе я даже шелковых ниток, не то что шнуров, вообще никогда не видел!.. да и в Берлине тоже! но факт остается фактом, это шелк… сначала его оглушили… рана на голове… глубокая и все еще кровоточит… судя по всему, от удара лопатой… над правым виском… после этого его задушили… но сперва, наверняка, ударили лопатой… следствие все расставит по местам… ну а после его бросили в воду и закидали водорослями… но как он здесь очутился?… каким образом?… он ведь должен был вести вечер… может, ужинал на ферме? похоже на то… точно мы не знали, но, вероятно, так оно и было… в любом случае, хорошо, что нас в это время не было в замке… или во дворе… я даю указания… нужно надавить ему на живот, в области желудка… да посильнее!.. перевернуть с одного бока на другой! попытаться сделать так, чтобы его стошнило!.. но все напрасно!.. он уже остыл… еще бы, в воде… смерть наступила несколько часов назад, и он уже успел окоченеть… одно мне не понятно… он весь мокрый… с головы до ног… однако лицо его абсолютно спокойно, даже не сведено судорогой, только слегка пожелтело… никаких следов борьбы… вокруг все шепчутся… как будто что-то знают!.. а на самом деле, никто ничего не знает, чушь все это!.. я и то не уверен, что нас заранее предупреждали именно об этом… даже сам ландрат в пруду, и тот не все знал… хотя в его распоряжении были и полицейские, и осведомители… и вот вам! его взяли и обвели вокруг пальца!.. ну, и что теперь?… что?… у Ля Виги вид по-прежнему совершенно отъехавший…
