правилами. Мы не будем ставить барьеры и устраивать таможню, — сообщила ВВ.
Аня продолжила:
— Что-то с массажем гуриков надо сделать. Я не разобралась, но именно после массажа Наталья пошла топиться. Программу изменить? Запретить пользоваться в алкогольном опьянении? И конечно, не пускать в воду пьяных! Тем более прыгать с платформы. Хорошо, что Влад ограничил подъём платформы до трех метров, вместо семи для Лили. Она бы шею сломала. Насмерть. Влад бы не помог!
— Спасибо, Аня, и последние предложения от Влада, — объявила ВВ.
Влад начал говорить, уверенно и четко:
— Я с ребятами согласен и по гурикам, и чтобы управление убрать в подсобку, и пьяных в воду не пускать. С одним дополнением. Я предлагаю оставить весь функционал, как есть, для пользователей с ЛеДоК. Их рефлексы позволяют в космосе жить и работать, с отдыхом на искусственном острове они точно справятся. Основатель линии Карины — Урбан, на мой взгляд правильно назвал ЛеДоК сертификатом вменяемости. Вменяемым — весь функционал, остальных ограничить, чтобы не получили травм, не убились, в конце концов.
ВВ ответила:
— Влад, мы с Васей предполагаем сделать то же самое. Незачем ограничивать вменяемых людей. Их надо поощрять, а не ограничивать. Братья наши меньшие такое неравноправие не стерпят, непременно захотят в лигу избранных попасть. В «Антипальме» всегда рады новичкам! Там курсы ЛеДоК бесплатные для всех желающих. В «Антипальме» равноправие.
Все засмеялись.
Вася, улыбаясь, сказал:
— По дежурству Ани вопросов у меня нет. Свои обязанности группа отработала на отлично.
04.07.2029 03:55 (07:55 по Мальдивам)Москва. Офисный центр «Шаболовка»
Розовый свет вылился из-за домов, упал на крыши, дороги и окна, расплескался множеством бликов. Над Москвой поднималась заря.
С высоты Ленинский проспект напоминал широкую кривоватую линейку, прокинутую между кирпичиками и ниточками, рассеченную множеством других потоньше и несколькими потолще с редкими ползущими машинами, в утреннем свете похожими на жучков, покрашенных розовым лаком.
В районе Первой Градской больницы «жучки» никуда не ползли. Они хаотично валялись порознь, уткнувшись в стены, и кучками, друг в друга. Пару таких кучек дополняли рухнувшие на них автолеты. Еще несколько просто валялись сами по себе. Один, судя по вмятине, напоследок пытался таранить стену второго этажа.
Разгром со стороны Калужской площади отсекал вспыхивающий пунктир. Со стороны Гагарина гурики водрузили последнее звено, и весь отрезок вспыхнул, предупреждая о перекрытии. Внутри периметра стояли и помаргивали периферийными огнями огромные «бочки» медбусов.
Две одинаковых утки висели в воздухе, каждая у одной из границ периметра. Экипажи смотрели на творящееся внизу, на фигурки в скафандрах, тащащих носилки от медбусов в кучу-малу и обратно.
— Оперативно, — одобрил элест стилла 955.
— Прибыли раньше нас, — заметил сотрудник Нашей Службы.
Еще двое элестов ограничились кивками.
— Карабелла, чего тянут? — кинул тот же элест в воздух. — Время…
— Разрешение застиливанния получено секунду назад, — сообщил женский голос.
— Так чего?.. Сближаемся!
Машины пришли в движение. Приземлись почти вплотную на небольшом отдалении от медбусов.
На площадке собрался стилл из шести человек, одетых строгие костюмы. Вокруг двигались, наводили датчики, перехватывали медиков в скафандрах, что-то уточняя, люди в униформе Нашей Службы. Вся процессия двинулась в сторону старенького четырехэтажного здания, кое-как переоборудованного под офисный центр, с тянущимся ремонтом, заметным по заклеенным окнам верхнего этажа.
На руке одного из элестов ожил браслет.
— Глеб! — раздался из воздуха низкий хрипловатый голос. — Что происходит?
— И тебе, Толик, тоже доброго утра.
— Какое оно доброе? Что случилось?
Сотрудник Нашей Службы показал одному из элестов планшет с картой и цветной диаграммой поверх.
— Молодец! — стилл взял планшет, передал в несколько рук, вернул сотруднику. — ЭМИ. Судя по мощности и последствиям, установку делали на колене. Предположительно теракт. Аналог белградского. Может, кто-то до твоего кабинета километра полтора не доехал… Не исключаю аварию.
— Какую аварию? Что значит, предположительно? Ты стилл! Ты точно должен знать!
— А ты главный по безопасности… — элест выдержал паузу, — этого города. Должен был заранее знать. Знал?
— Да блин! Откуда?.. Ладно. Что пресс-службе говорить?
— Версия с аварией не устраивает?
— Устраивает. Главное, чтобы…
— Костюмчик сидел, — с усмешкой закончил за него элест, стряхивая соединение. — Господа, — он развернулся к НС. — Предположительная цель атаки, — рука ткнулась в офисный центр.
Люди в форме кивнули, подбежали к дверям.
Освещение в здании не работало. Жидкий утренний свет просачивался сквозь матовые стекла, разливаясь розоватыми лужицами по мраморным ступенькам, заканчивающихся у возвышения поста охраны.
— Медиков! — распорядилась элест, показывая на распластавшуюся по полу фигуру.
— Сделаем так. Группы Андрея и Анны осматривают вспомогательные помещения, включая подвал. Если будут еще пострадавшие, медики их забирают, оказывают всю возможную помощь, но не увозят. Пусть хоть на месте госпиталь разворачивают. Как только будет кто-то, способный говорить, тут же сообщать. Ям и остальные группы смотрим все здание. Поехали.
Серые стены, серый пол. Коридоры без окон в свете фонарей из-за высоких потолков похожие на ущелья. Офис за офисом, неотличимые друг от друга. Одинаковая мебель, одинаковые мониторы-моноблоки, расставленные в одинаковом порядке с одинаково одетыми оглушенными людьми, хаотично лежащими на полу. Некоторые пытаются шевелиться, но стиллу понятно, что ни говорить, ни даже слышать они не в состоянии.
Первый этаж. Второй.
На третьем обнаружились комнаты с гостиничными капсулами.
— Они тут жили? — спросила элест у ближайшего сотрудника НС.
— По отметкам охранника о входе и выходе, похоже на то. Он на бумажке заметки делал, — усмехнулся парень.
— Спасибо ему за это.
Перед лестницей, ведущей выше, посередине коридора замерла шайба робота-уборщика. Стилл перешагнул ее, вошел на площадку.
Заляпанный изнутри полиэтиленовый занавес отсекал пролет, идущий наверх.
Фонари высветили картину брошенного ремонта. Все выглядело так, как если бы рабочие внезапно перестали шпаклевать и красить, и бросили все как есть, предоставив хозяевам возможность доделать работу самостоятельно. Судя по засохшим валикам, случилось это давно.
Вход на четвертый этаж преграждали трубчатые козлы, так, что пройти, а точнее — протиснуться, мог бы только один человек.
— Как-то странно, — заметил сотрудник НС, прижимая конструкцию к стене.
Она со скрипом двинулась, стало на несколько сантиметров просторнее.
— Ремонт бросили, а эту дуру не убрали. Неудобно же.
— Смотря что и кому, — почти пропела элест, посветив вглубь коридора.
Заблестели кожухи неподвижно стоящих гуриков с подозрительным обвесом манипуляторов. Сотрудник присмотрелся.
— Блин!
Группа НС пробралась за и под козлами. Ощетинилась датчиками, сделалась похожей на ежа с электронными иглами. Еж двинулся, щупая каждый сантиметр коридора.
— А вот и не угадал, — пробасил элест, пробравшийся за козлы. — Это ГРсто пятьдесят. Залповый.
Он подошел к одному из гуриков, щелкнул ногтем по контейнеру боезапаса.
— Армейский. С разделяющимися
