20—25 декабря
Наташа
В четыре часа дня на школьном дворе ни души. Это потому, что сегодня пятница и все уже разбрелись по своим компаниям, чтобы традиционно отпраздновать конец недели. Я уже пять минут топтала снег у школьного крыльца, бесцельно разглядывая собственные следы, и ждала, пока Нинка и Настя накрасятся и оденутся. К шести нужно успеть в «Крейзи Дейзи».
Скрипнула дверь, и на улицу вышли трое малолеток. Наверное, четвертый или пятый класс. Мальчик и две девчонки. Девочки были обычными, укутанные в теплые пуховики и бесформенные шапки. Мне почему-то всегда немного жалко девочек в таком возрасте. Страшненькие почти все, прыщи, фигуры нет, да и одежда обычно – отстой полный. Мне повезло, в десять лет я была красивой, и грудь у меня выросла раньше всех.
В общем, девочки были обычными. А парень был хорошеньким. Даже очень. Та, что повыше, все время что-то шептала той, что пониже, и толкала ее в сторону мальчика. Он равнодушно водил по снегу носком ботинка и не смотрел на девочек.
– Ну, давай! Скажи-и-и! Скажи-и-и ему! – снова толкает ее к мальчику. Девочка поправляет шапку и нерешительно подходит к нему.
– Ди-и-им.
– Что? – отозвался мальчик.
– Дим, а я тебя люблю, – сказала девочка.
– А я тоже тебя люблю. – По школькой лестнице уже спускалась наша физручка. Спустилась и ушла, будто так все и должно быть. Вот это эпик фейл. Неловкий момент – как он есть.
– Дим, пойдем погуляем… – тихо продолжила девочка.
– Да, Дим, пойдем, – поддержала вторая.
– Отстаньте от меня. Чего вы пристали!
Стеснительная обычная девочка не нравилась красивому мальчику. Я это просто знала. Для этого не нужно смотреть ей на ладонь и долго изучать линии. Мальчик одиннадцати лет пускал слюни на аппетитную одноклассницу – на ту, какой я была почти шесть лет назад. Впрочем, как и большинство его одноклассников, и не только. Ей же они – до фонаря, хотя и приятно до безумия – быть объектом всеобщего внимания.
Первый раз я пришла в «Крейзи Дейзи» год назад, когда Настя еще встречалась с Алишером. Мы ходили туда вчетвером – Настя с ним, и мы с Нинкой. Было весело.
Мы сразу устроились за небольшим столом в виде железной бочки. Говорить было сложно из-за громкой музыки. Еще сложнее было слушать собеседника. Но у нас получалось, хоть и с трудом.
– Где будем Новый год встречать? – спросила Настя.
– Миша всех зовет к себе на дачу, – ответила я. – Это недалеко, в Подмосковье.
– И что, хорошая дача? – не доверяла Нинка. – Что там есть?
– Два этажа, – задумалась я. – Нет, два с половиной даже. Настольный теннис, бильярд, бассейн, сауна, мангал на участке и еще пенопластовая собака в траве у забора. Ну, и все удобства. Ванная, душ, диваны, кровати – места всем хватит, да и вряд ли мы все одновременно заляжем спать. Кстати, девчонки, есть три двуспальные кровати… Такие мягкие, просторные.
– А бассейн-то какой? Большой? Глубокий?
– Да нет, Михе по грудь, но поплавать можно. Главное, не нырять с разбегу.
– А сауна? – интересовалась Нина.
– Маленькая такая, уютная. Человека три поместится. Может, и четыре, если девочки.
– А кто там будет? – спросила Настя.
– Его подруги и друзья будут, человек пятнадцать где-то.
– Что, поедем? – задумалась Нина, глядя на Настю.
– Поедем, – пожала плечами Настя. – Чего дома сидеть.
– Ой, смотрите, кто идет! – кривляясь, протянула Нина и кивнула вперед. – Ванильное чудо.
– Приветики! – радостно поздоровалась девочка.
– Привет, Тань, – хором сказали мы с Настей. – Как дела?
– Отличненько, – улыбалась она. – Я здесь с подругами, – многозначительная пауза. – И с парнем!
Тане – пятнадцать лет. До сих пор не могу понять, как ее сюда пускают. Она обожает сериал «Сплетница» и знает трилогию «Сумерки» наизусть. Еще у нее очень большая грудь, которой она гордится. Если ты общаешься с Таней и у тебя вдруг заканчиваются темы для разговора, то всегда можно поговорить о груди, потому что об этом Таня может говорить бесконечно.
Еще она хорошенькая до невозможности – этого не отнять. Как сотни смуглых, небрежно лохматых девочек с фотографий из ванильных групп, под которыми обычно пишут что-то вроде «если люблю, то по-настоящему… Если помню, то вечно… Если прощаюсь, то навсегда…». Или: «Хорошей девочкой я уже была… Мне не понравилось…» Или: «Все парни думают что они сильнее девушек, но для каждого найдется та, которая заставить его страдать одним взглядом!»
– Нин, а какой у тебя размер груди? – важно спросила она, поправляя очки в черной оправе.
– Не знаю, – еле сдерживая раздражение, ответила Нина.
– Ну, как так, ты не знаешь? – не поверила Таня. – Что у тебя на лифчике написано?
– На моем лифчике написано «фак офф», – ответила Нина, одарив Таню наглым взглядом. – И вышит средний палец. На другом лифчике написано «секси», – издевалась она. – И что? А зачем тебе мой размер?
– Мне просто интересно… Ты не знаешь кого-нибудь, у кого первый номер? Так интересно, как это выглядит, когда грудь маленькая…
– А у тебя что, она с рождения такая?
– Не знаю, но, сколько я себя помню, она у меня всегда такая, – ответила Таня, слегка приподняв снизу свои формы, чтоб казались еще больше и пышнее. – У Насти, мне кажется, где-то второй номер, у Наташки третий, а у тебя, наверное, минус первый…
Мы молча переглянулись. Такого сказочного хамства мы от нее не ожидали. Играла современная поп-музыка; народ постепенно прибывал. Среди них было много новых лиц, но иногда встречались и знакомые.
– Я, конечно, понимаю, что не могу похвастаться особо пышными формами, но чтоб так наехать… – сказала Нина, когда Таня вышла на улицу с новым парнем.
– Не слушай грудастых ванилек.
– Между прочим, ни один парень не жаловался, – сказала Нина.
– Вот и не парься.
С улицы вернулась Таня. Мы делали вид, что не обращаем на нее внимания.
– Знаете, девчонки… – сказала Таня так, будто хотела признаться нам по секрету, кто является тайной любовницей Джастина Бибера.
– Не знаем, – отрезала Нинка.
Но Таня не растерялась и продолжила речь:
– Знаете, иногда мне кажется, что я просто гиперсексуальна!
– Хорошо, что только кажется, – ехидно улыбнулась я, пялясь прямо в глаза Тане.
– Кстати, а где с парнем познакомилась? – спросила Настя.
– А что, правда хорошенький? – заулыбалась Таня.
– Да ничего, – кивнула Настя. – Симпатичный.
– Ты не поверишь, – продолжала улыбаться Таня. – На сайте знакомств месяц назад. Смотрите, какой зая… – Таня быстро достала айфон, открыла папку фотографий, обработанных самыми нежными фильтрами инстраграма, и села, чтобы нам всем было удобно смотреть.
– Вот это мы в аэротрубе летать ездили, – рассказывала Таня. – Это мы на первом свидании. Это мы в Ботаническом саду гуляем. Это мы в кино ходили недавно. Правда, он зайка? Обожаю его, он такой хороший…
Таня медленно водила пальцем по экрану, перелистывая фотографии. Настя и Нина внимательно смотрели, одобрительно поддакивали и кивали головами. Мне же было скучно.
– Так его люблю, прям не могу! – улыбалась Таня. Когда фотографии закончились, она крепко поцеловала экран айфона, вытерла его рукавом, засунула в карман и убежала к своим, куда ее уже звали.
– Стерва, – плюнула вслед Нинка и засмеялась. – Как же она меня бесит.
Тем временем ее подруги принесли поднос с коктейлями. Невысокая блондинка поджигала их зажигалкой. Под громкие одобрительные крики Таня выпила один через соломинку.
Тем временем заиграла «Ai se eu te pego» Мишеля Тело. На барную стойку вылезли полураздетые барменши и начали откровенно танцевать. Таня с подругами резвились рядом, тянули вверх руки и визжали. На середине песни одна из барменш спустилась вниз, добежала до Тани, схватила ее за руку и быстро уволокла за собой на стойку. Таня не растерялась – тут же начала отплясывать, размахивая руками и широко улыбаясь. Хорошая девочка, которая безумно хочет стать плохой и не упускает ни одной возможности доказать это.
Дотанцевав под «Ai se eu te pego», мы втроем спустились в туалет. Перед умывальниками стояла группа девушек. Кто-то мыл руки, кто-то фотографировал свое отражение, кто-то поправлял макияж, остальные просто разговаривали. А я поправляла волосы, ждала Нину с Настей и слушала.
– Сережа еще говорил, что Паша ему больше, чем друг. Почти брат. Сказал, что я могу с ним один раз поцеловаться, и он тогда не будет к нему ревновать меня. Ну, разрешил, типа. Я его и поцеловала. Ну, сначала просто два раза, а потом один раз с языком. Сережа все узнал, наорал на меня, сказал, что не может меня сейчас видеть, что потом поговорим, когда он сам ко мне сюда приедет… – ревела худая лохматая блондинка, по ее щекам текли угольно-черные слезы.
– Ой, ну это же глупо со стороны Сережи! – утешала ее блондинка чуть выше ростом, обнимая ее за плечи. – Он же сам тебе разрешил…
