нарушил обещание. Гарри действительно думал, что Снейпу будет всё равно. Но ведь он в самом деле обещал и нарушил своё слово.
«Почему он не бросает меня?» — внезапно задумался Гарри. Мальчик вёл себя скверно, был ужасен с самого начала. Что заставило профессора мириться со всем этим безобразием так долго? Гарри устроил пожар в кабинете, откуда Снейпу знать, что он не сделает этого снова?
— Гарри? — Стук в дверь прервал его размышления.
— Да, сэр? — нервничая, отозвался Гарри.
— Мне подумалось, что сейчас два ночи. У меня есть для тебя пижама и зубная щётка. Я хочу, чтобы ты сегодня переночевал здесь, а утром мы закончим обсуждение этого вопроса.
— Да, сэр.
— Хорошо. Тогда выходи.
Выйти? Придётся снова встретиться с профессором лицом к лицу? Гарри с опаской открыл дверь, но смотрел в пол, чтобы не видеть выражения лица Снейпа.
«Он сказал, что мы обсудим это завтра, а это значит, что теперь он больше не будет на меня кричать».
По крайней мере, Гарри на это надеялся. Очень. Он не знал, сможет ли выдержать, если Снейп будет долго сердиться, даже если мальчик этого заслуживал.
«Какого чёрта он вообще хочет иметь со мной дело?»
Лёгкое прикосновение пальцев к волосам заставило Гарри немного поднять глаза, и в этот момент рука на затылке притянула его к груди Мастера зелий.
***
Северус посмотрел на своего юного подопечного, внезапно отметив, каким потерянным тот выглядел. Он и раньше замечал, что мальчик не смотрит ему в глаза, хотя в последнее время Гарри почти всегда так делал, так что это не показалось Северусу странным. Но на этот раз Мастер зелий чувствовал в мальчике настороженность и стыд, которые не мог игнорировать. Он ясно дал понять, что недоволен и разберётся с этим завтра утром, но сейчас ему хотелось, чтобы эта настороженность исчезла из глаз ребёнка. Осторожно дотянувшись до затылка мальчика, Северус ласково притянул его к себе. Гарри на секунду застыл, явно удивлённый, но затем, как и прежде, уткнулся лицом в ткань мантии на груди Снейпа. И теперь, хотя он и не решился обнять Северуса, но вцепился обеими руками в его мантию, как в какой-то спасательный круг. Северус просто крепче сжал руки, надеясь передать в объятиях то, что никак не мог выразить словами.
— Простите, — бормотал Гарри, уткнувшись лицом в грудь декана. — Я знаю, я очень плохой.
— Ты не плохой, — возразил Северус. — Ты никому не причинил вреда. Не буду отрицать, твоё поведение было весьма скверным, но я расстроен в основном из-за того, что ты так рисковал. Бессмысленный погром, по крайней мере, поддаётся ремонту. Но я не смогу заменить тебя, если ты умрёшь из-за подобной глупости.
Следующее бормотание Северус не смог разобрать.
— Пожалуйста, говори яснее, Гарри, — попросил он.
Гарри немного отвернулся в сторону и буркнул:
— Я бы не умер.
— И откуда ты это знаешь? — спросил Северус.
Мальчик спрятал лицо обратно в мантии и ничего не ответил.
— Гарри…
— Простите.
— Всё будет хорошо, — Северус вздохнул. Завтра. Мы поговорим об этом завтра. — А теперь иди почисти зубы, пожалуйста.
Гарри, покраснев, отпустил мантию Снейпа, и профессор просто положил руку ему на затылок и мягко подтолкнул в сторону ванной.
***
Не в силах заснуть, Северус мерил шагами свою спальню, напряжённо размышляя. Как он ни старался, он не мог придумать, кто взял бы мальчика к себе. К кому бы Гарри вообще добровольно пошёл? Мальчику становилось лучше, но он по-прежнему подозрительно относился к незнакомым взрослым. Северус, конечно, будет наставлять его в течение учебного года — он даже не думал отказаться от этой обязанности. Но кто мог нести ответственность за мальчика в остальное время? Куда бы ребёнок поехал на Рождество, на летние каникулы? Он не мог просто остаться в Хогвартсе один.
Конечно, Хогвартс был весёлым местом на Рождество для тех учеников, которые жили слишком далеко, чтобы возвращаться домой, или чьи родители куда-то уезжали. Но для мальчика, у которого не было родителей, или для того, кто боялся ехать домой? Это ничем не отличалось бы от Рождества в сиротском приюте. Северус знал это, потому что сам пережил подобное и не мог допустить, чтобы это случилось с Гарри. Но кто мог взять его к себе? И самая тревожная, самая жестокая мысль из всех — действительно ли ему нужно искать кого-то, чтобы заботиться о своём ребёнке?
Следующим утром, в субботу, Гарри поймал себя на том, что ему очень, ну просто очень хочется вообще не вставать. Снейп сказал, что они закончат обсуждение вопроса «утром». Но что, если Гарри просто не встанет? Он мог притвориться, что вчерашнего дня просто не было, и он не был таким идиотом, и у него нет больших, огромных, чудовищных неприятностей. Весьма, кстати, заслуженных. Обычно Гарри не особо возражал против наказаний, на самом деле он привык к ним и поэтому просто отсиживал положенное время, не слишком жалуясь. Но такого рода неприятности всё ещё были для него в новинку, и он ненавидел их. Он больше не мог просто отмахиваться от наказаний. Не со Снейпом, и не тогда, когда он так сильно облажался. Вдобавок ко всему, Снейп безошибочно дал понять, что он по-прежнему заботится о Гарри, несмотря ни на что. Вопреки всему. И в том, что этот человек до сих пор не бросил мальчика, не было никакого смысла.
И он этого не сделает. В конце концов Гарри смог окончательно в это поверить. Мальчик вряд ли сумел бы сделать что-то хуже, чем уже натворил, и до сих пор всё худшее в нём просто сбрасывалось Снейпом со счетов, как будто ничего не значило — профессор не собирался его бросать. С ума сойти! Он просто очень рассердился, наорал и отправил Гарри в его комнату. А теперь поставит в угол до конца его жалкого существования, а после посадит под домашний арест на веки вечные.
«Но он не может кричать на меня, если я сплю, верно?»
Четверть часа это работало, однако, похоже, Снейп оказался экстрасенсом.
— Я знаю, что ты не спишь, Гарри. Хватит волынить, иди сюда, пожалуйста.
«Чёрт».
— Хорошо, — прошептал Гарри, глубоко вздохнув, поднялся с кровати и натянул вчерашнюю одежду, затем аккуратно сложил пижаму, очень тщательно заправил постель, и у него закончились дела,
