– А вы думаете, снаряды не рикошетируют? – не унимался «специалист».
Спор разгорался.
В противоположном углу на кресле безучастно сидела хозяйка. Она, как и все, находившиеся в комнате, была обсыпана известкой.
– Мария Ивановна! Вы!.. – радостно крикнул Миша.
Мария Ивановна, узнав его, приветливо улыбнулась.
– Ты зачем, Алексеев, пришел?
– Я к вам… Вас не ранило?
– Нет. Я случайно вышла из квартиры. Значит, еще не суждено…
– А больше никого не было здесь?
– К счастью, никого.
– Вот хорошо… – вздохнул Миша.
– Хорошего мало. Смотри, как разворотило. Все засыпало, исковеркало…
– Главное, что сами живы и никого другого не ранило.
– Да, конечно… А это все пустяки. Уборки много, ремонт большой… Товарищи, вы еще долго будете осматривать? – обратилась она к собравшимся активистам.
– Да вот не можем понять, в чем дело. Снаряд не снаряд…
– Ключ от квартиры я оставлю управхозу, – устало предложила Мария Ивановна. – Вы осматривайте сколько угодно, а я пойду.
– Куда?
– К себе на работу, в детский сад.
* * *
Миша проводил Марию Ивановну до Кировского проспекта*, попрощался и направился домой. Там он рассчитывал позвонить Ивану Васильевичу и сообщить о взрыве мины.
Казалось, что этот богатый событиями день закончился.
Но Миша ошибся.
Впереди его ожидало такое, чего он, конечно, никак не мог предусмотреть.
Брюнет возвращался с Васильевского острова. Он видел Тарантула, получил указания и ехал успокоенный. Некоторое время придется выждать и снова взяться за работу. Все, что случилось, не так еще страшно… Семен Петрович предупрежден, Нюська сидит где-нибудь в блиндаже и дрожит от холода и страха. Пускай ждет. Он сначала должен заехать домой, взять часы, ценные вещи и только тогда поедет в Старую Деревню. Времени сейчас… Брюнет взглянул на часы. Без пяти семь. Значит, прозевал… Ему хотелось быть на улице в шесть пятнадцать и услышать взрыв. Мишка в момент взрыва должен был находиться на судне или на улице, и Брюнет был убежден, что взрыв услышит весь Ленинград. «Нужно было бы его послать с противогазом в кино…» – подумал бандит.
На углу Введенской кондукторша предупредила, что трамвай пойдет на Барочную. Это не устраивало Брюнета, и он вышел из вагона. Подняв воротник, он зашагал по Большому проспекту.
Именно в ту минуту, когда Брюнет окончательно успокоился, убедив себя, что теперь советская разведка осталась ни с чем, Ивану Васильевичу привезли те самые часы, за которыми бандит шел к себе домой. Кроме того, в комнате Брюнета нашли семейный альбом с фотографиями. Жора маленький, Жора с отцом и матерью. Отец в молодости… Жориным отцом Иван Васильевич особенно заинтересовался. Письма его, различные документы, несколько рукописей, технические записки и пометки на книгах – все это не осталось без внимания. Все, кроме Брюнета, были уже обезврежены. Самого Брюнета пока не трогали, рассчитывая через него напасть на след Тарантула…
На город спускались вечерние сумерки. Сокращая дорогу, Миша пересек площадь Сытного рынка и переулками вышел на Большой проспект. Около кино «Молния»* он столкнулся лицом к лицу с Брюнетом.
В первую минуту оба растерялись.
– Мишка?!
– Ага… Ты-то мне и нужен!
Замешательство атамана было понятно. Он встретил «покойника». Миша сразу пришел в себя, и в сердце у него закипела горячая ненависть. Он ухватил Брюнета за рукав.
– Не уйдешь, гад!.. Идем!
– Куда идем? Подожди… Как ты здесь очутился?
– Ладно. Потом поговорим.
Перебирая пальцы на рукаве, Миша захватил побольше материи и крепко зажал в кулаке. Он ждал, что бандит рванется, но Брюнет спокойно стоял на месте.
– Подожди, надо выяснить. Почему ты не пришел?
– Довольно дурака валять! Идем!
Миша потянул атамана обратно к Введенской улице. Тот слабо сопротивлялся.
– Где противогаз? Тебе передал Крендель противогаз?
Брюнет думал, что Миша еще ничего не знает, что противогаз он где-нибудь оставил.
– Какой там противогаз? Не видал я никакого противогаза… Идем, идем!
– Куда идем? Ты объясни как следует.
– Там тебе все объяснят.
– Пусти рукав, – сердито сказал Брюнет, ухватившись свободной рукой за водосточную трубу.
– Брюнет, хуже будет! Идем! – угрожающе сказал Миша.
– Пусти, говорят! Не дорос еще мной командовать!
– А вот увидим…
– Чего тебе от меня надо?
– Ты не строй дурака. Я знаю, кто ты, и ты знаешь, кто я. А хлопушка твоя осечку дала. Понял?.. Идем!
После этих слов у Брюнета никаких сомнений не оставалось. Он оглянулся. Народу на улице было мало, но навстречу приближались две фигуры.
– Ну хорошо… Твоя взяла, – сказал он жестким голосом. – Я пойду…
Миша не то чтобы поверил бандиту, но от ненависти он чувствовал такую силу, что Брюнет казался ему ничтожеством. Казалось, что если он ударит его, то насмерть. Он перехватил атамана за другой рукав и, слегка подталкивая, повел вперед, к своему дому.
Встречная пара поравнялась, и скоро шаги ее затихли сзади. Брюнет незаметно расстегнул пальто.
– Ты что? – спросил Миша. – Пальто хочешь снять?
– Да нет… жарко.
Миша еще крепче зажал рукав и успокоился. Все складывалось очень удачно. Они приближались к дому 31, где жил Миша. Там его знали все. В штабе, или, проще, в конторе домохозяйства, он посадит Брюнета в чулан и позвонит Ивану Васильевичу. Поимкой атамана он хоть немного искупит свою оплошность с письмом.
Была минута, когда Брюнет решил, что для него все кончено. Но это продолжалось недолго. Свободной правой рукой он нащупал финку. Думая, что Миша вооружен, Брюнет постарался достать ее незаметно. Это ему удалось. Теперь нужно было широким взмахом описать полукруг, и как раз острие попадет в левый бок…
Миша инстинктивно подставил руку, и финка наткнулась на кость руки, повыше локтя. Боли Миша не почувствовал, но, поняв, что произошло, он выпустил рукав и что есть силы ударил врага в лицо. Брюнет взмахнул руками и отлетел в сторону. Ударившись о край выступивших досок, которыми была заколочена витрина магазина, он охнул, но сейчас же выпрямился и побежал.
Миша не отставал. От локтя вниз по руке потекла горячая кровь, но он не обратил на это внимания.
– Не уйдешь, гад! – крикнул Миша, сжимая губы.
Надо же было случиться так, что Брюнет свернул под высокую арку дома 31. Здесь он, вероятно, надеялся на сквозной проход.
Проскочив мимо дежурной, он выбежал на первый двор. Увидев синюю лампочку под второй аркой, бросился туда. Здесь был второй двор, заканчивающийся забором. Если бы было хоть немного времени, он успел бы перелезть через забор, но Мишины шаги стучали уже за спиной. Брюнет бросился в подъезд и побежал по лестнице наверх.
Миша услышал, как хлопнула дверь. Он засунул пальцы в рот и на бегу пронзительно свистнул. Может быть, друзья услышат и придут на помощь.
Перед дверью Миша остановился на секунду. Что, если тот стоит за дверью с финкой? Миша сразу же отбросил эту мысль и распахнул дверь. На первой площадке прислушался. Брюнет был где-то на третьем этаже. Умышленно громко топая ногами, Миша побежал следом.
Шесть этажей – и наконец огромный чердак. Здесь был знаком каждый закоулок, каждая балка. Много воздушных налетов Миша с приятелями просидел на крыше.
Старик управхоз очень добросовестно относился к обороне дома. Везде у него был порядок и необходимый инструмент. Посреди громадного чердака горели синие лампочки.
Миша свернул направо и среди пожарного инструмента сразу нашел багор. Теперь он был вооружен.
Хруст песка под ногами торопил. Брюнет успел убежать далеко. Прежде чем пуститься в погоню, Миша еще раз пронзительно свистнул. Левая рука ослабла и онемела.
Быстро темнело, но у атамана оказался фонарик, и он легко ориентировался.
Началась погоня. Все деревянные переборки на чердаках были сняты, и поэтому можно было бегать по огромным сквозным чердакам без конца. Брюнет это скоро понял, очевидно надеясь, что рана сделает свое дело и Миша сдаст. Но не тут-то было…
Хотя потеря крови убавила сил, Миша не собирался отступать. С ловкостью перебегал он от трубы к трубе, перескакивал через балки, старался сбить врага с пути и загнать в тупик. Наконец Миша добился своего, и ему удалось перерезать Брюнету дорогу. Не зная расположения чердака, атаман свернул в другой проход и попал в тупик. Миша увидел мелькнувший луч фонарика, остановился, свистнул еще раз и осторожно пошел вперед.
Добежав до стены и не найдя двери, Брюнет понял, что попался. Теперь оставалось идти напролом и схватиться с Мишкой. Но в последний момент он метнулся к слуховому окну. Это был выход, и Брюнет поспешил воспользоваться им. Под ногами загромыхало железо.
Миша услышал шум и бросился к другому окну. Оно было заколочено. Недолго думая, он выворотил багром раму и вылез на крышу.
