– Ты издеваешься над Люси, – спокойно сказала Мейзи. Если бы ей действительно была нужна эта работа, она бы так не говорила. Лизабет и Флоренс тоже не ответили бы в подобном тоне. Но Мейзи вернётся домой, как только поймёт, что тут происходит. Девочка поёжилась. Хорошо, что её работа не зависит от того, со сколькими вечно ругающимися девочками она подружилась. Иначе Мейзи не задержалась бы в этой академии.
Белла усмехнулась и ещё сильнее потянула Люси за волосы. Мейзи испугалась, что она вырвет прядь.
– Хватит! – прошипела Мейзи и ударила Беллу по руке.
Та так удивилась, что действительно отпустила волосы Люси. Отшатнулась, ошеломлённо посмотрела на Мейзи. Потом Белла развернулась и с глазами, полными злобы, быстро ушла из класса.
– Ты ударила её! – не веря собственным глазам, прошептала Кларисса.
– Ты правда её ударила! – согласилась Арабель, а то вдруг Мейзи не заметила, что произошло.
– Милли, спасибо большое! – пискнула Люси и крепко обняла Мейзи.
– Мне лучше зашить твой передник, – пробормотала Мейзи. Стоит поторопиться на случай, если Белла пошла плакаться к мисс Прендербай. Возможно, Мейзи уволят ещё до обеда.
* * *
– Ты и правда ударила Беллу? – прошептала Элис следующим утром за завтраком, Мейзи поставила перед ней на стол блюдце с гренками.
– Откуда ты узнала? – нахмурилась Мейзи. Вчера они с Элис не разговаривали.
– Девочки уже всем рассказали! – ответила Элис. – Они просто в восторге, а вот Белла мрачнее тучи.
– Знаю. Странно, что она не пожаловалась мисс Прендербай, – пробормотала Мейзи.
– Её бы отругали за то, что она обижает Люси. Но, Мейзи, мне кажется, она хочет тебе отомстить. Будь аккуратна, пожалуйста.
– На нас смотрит мисс Флотилия, – тихо проговорила Мейзи и обернулась к другим девочкам.
Молодая учительница с недовольством смотрела на Мейзи и Элис – служанкам не разрешалось болтать с ученицами.
– Зайди ко мне попозже, – шёпотом попросила Элис.
После завтрака Мейзи предстояло убираться в комнатах девочек, хотя некоторые из них придётся оставить на послеобеденное время – комнат очень много, к тому же Мейзи и Лизабет должны ещё разносить утренний чай и открывать дверь посетителям. Но зато, чтобы поговорить с Элис, Мейзи надо просто прийти у неё убраться.
– Где ты была так долго? – спросила Элис, как только Мейзи открыла дверь и зашла в комнату.
– Элис, у меня почти нет времени, – предупредила подругу девочка. – Очень много работы.
Мейзи начала аккуратно заправлять постель Элис, посередине которой спала Снежинка, а котята играли в прятки прямо в простынях.
– Знаю. – Элис обошла кровать с другой стороны и стала помогать. На самом деле она так сильно натягивала простыню, что мешала Мейзи, но сказать ей об этом девочка не решилась. – Слушай, Мейзи, мне надо сообщить тебе кое-что очень важное. Первое – будь внимательнее с Беллой. Она всё ещё злится. Уверена, она сделает что-нибудь ужасное! И второе – сегодня утром придёт месье Аллан, наш учитель танцев, – добавила она, когда Мейзи неуверенно взглянула на подругу. – Он очень подозрительный. Посмотришь на него? Может, это он вор.
– Я постараюсь. – Мейзи кивнула.
Элис радостно на неё посмотрела:
– Отлично! У меня есть план!
* * *
Когда Мейзи заправляла постель Арабель, сама Арабель влетела в комнату:
– Милли, вот ты где! Тебя срочно зовут в танцевальный зал. Мы танцевали польку, и Элис уронила вазу с цветами, там всё залито водой.
– Что, правда? – тихо пробормотала Мейзи. Кажется, планы Элис всегда основаны на хулиганстве. Зато сейчас Мейзи сможет увидеть месье Аллана.
Со шваброй в руках она прокралась в танцевальный зал. Девочка сразу поняла, что именно в учителе танцев показалось её подруге подозрительным. Он был до нелепого высоким, худым и в самых узких брюках на свете. Конечно, в таких брюках удобно танцевать, но месье Аллан всё равно выглядел очень смешно, особенно в этой забавной жилетке. К тому же у него странные брови-гусеницы, про которые говорила Элис, и невероятно маленькие усы – казалось, над его губой притаился слизняк. Мейзи еле сдержалась, чтобы не рассмеяться.
Месье Аллан с радостной улыбкой посмотрел на девочку и указал на лужицу на полу, потом обернулся к своим ученицам.
Мисс Флотилия играла на фортепиано, поэтому Мейзи не могла долго рассматривать учителя. Странно, что Элис считает его именно «подозрительным». Да, выглядит он необычно, а его французский акцент не похож на акцент мадам Лориме. Когда он говорит, создаётся впечатление, что у него во рту шипят змеи:
– Ещ-щё шаш-шок. И ещ-щё! И больш-ше душ-ши!
Но ведь если у него странный акцент – это не значит, что он вор!
Мейзи мыла пол и наблюдала за учителем. В итоге она с грустью решила, что Элис не любит месье Аллана скорее потому, что сама не блещет на его занятиях. Элис постоянно путала движения, и учитель её поправлял.
– А вот и одиннадцать час-сиков. Урок окончен! Au revoir, Mesdemoiselles![2]
Месье Аллан низко и грациозно поклонился и вытер пот со лба носовым платком с вышивкой.
Мисс Флотилия поторопила девочек в раздевалку переобуваться и переодеваться. В зале остались только месье Аллан и Мейзи. Когда девочки танцевали в цыганском стиле, они пользовались серебряными шарфами и бубнами – учитель начал их собирать. Казалось, шарфики были разбросаны вообще по всему залу, и Мейзи поспешила помочь месье Аллану.
– Ах, merci beaucoup![3] – француз улыбнулся. – Вы очень помогли!
– Сэр, вот ваш платок. – Девочка подняла его с пола. – Не теряйте его, он очень милый! – добавила она.
По краю платка был красиво вышит вьюнок. Мейзи подумала, что сама она так красиво никогда не вышьет.
– Его выш-шила моя жена, – загрустил месье Аллан и убрал платочек в карман. – Она сейчас болеет. Весь день леш-шит на диване и выш-шивает. – Он вздохнул и покачал головой. – Мне пора идти к другим ученицам. – Он грустно улыбнулся. – Оч-чень дорого обходятся врачи нам, оч-чень. Я работаю в нескольких ш-школах. – Он смущённо посмотрел в пол, будто сказал что-то лишнее.
Мейзи задумчиво кивнула. Первое дело, которое она расследовала, – это кража. Все произошло в мясной лавке. Оказалось, деньги воровала молодая девушка, чтобы оплачивать лекарства для больной сестры. Когда Мейзи это обнаружила, Салли уволили. Сейчас она работала служанкой в пансионе её бабушки на Альбион-стрит. Но вряд ли месье Аллан вор. Он бы тогда не стал никому рассказывать, что ему нужны деньги, так ведь? К тому же если бы он воровал золотые браслеты, то одного места работы ему было бы вполне достаточно.
– Сэр, а когда у вас занятия в этой академии? – внезапно спросила Мейзи.
– По вторникам и четвергам, – с улыбкой ответил он. – Au revoir, Mademoiselle![4]
Месье Аллан сделал забавный книксен, и Мейзи хихикнула.
Она придержала учителю дверь и, нахмурившись, вышла за ним следом, чтобы поставить швабру на место. Она попросила Элис составить список всех вещей, которые украли или просто были потеряны, и написать рядом, в какие именно дни недели это произошло. Сама Мейзи пока не видела никакой закономерности – вещи, кажется, пропадали не только по вторникам и четвергам. Она вытащила из кармана листок, что дала Элис, и внимательно на него посмотрела. Пропадали абсолютно разные вещи в абсолютно разные дни недели. Золотой браслет. Туфли. Перчатки. Любимая – наверняка старая – фарфоровая кукла.
«У этих вещей нет ничего общего. Кроме одного. Они очень любимы своими хозяйками…» – подумала Мейзи и подошла к шкафу.
Если найти место, где никто не будет задавать вопросов, браслет можно продать за хорошие деньги. Но за старую куклу вряд ли много заплатят, несмотря на то что мисс Лидия очень сильно из-за неё расстроилась. Получается, все пропажи объединяет лишь любовь их владельцев.
Кажется, вор просто хочет всем сделать больно.
Ещё раз всё взвесив, Мейзи пришла к выводу, что ворует кто-то из школы. Не мальчики на посылках, не гости. Это либо кто-то из девочек, либо работники. Может быть, даже учителя, хотя в этом Мейзи сомневалась. Родители учениц платят мисс Прендербай за то, чтобы девочки были довольны и счастливы, а мисс Флотилия не так умна, чтобы быть вором.
Мейзи всё же склонялась к мысли, что вор завёлся именно среди девочек. У служанок слишком много работы, чтобы красть кукол и туфли – делать им больше нечего! Это, скорее, глупые шутки со стороны вредной ученицы.
В то же время некоторые девочки – например, Белла, Фредерика или Марианна – очень грубы со слугами. Мейзи сама слышала, как утром Марианна накричала на Лизабет лишь потому, что та не успела заправить её постель. Если бы Мейзи приходилось терпеть подобное обращение изо дня в день, она захотела бы преподать урок самодовольным выскочкам.
