— Точно не знаю, смылась из-за какой-то истории с сотней кислотных марок, которые она отправила по почте. Они так и не попали по адресу. Ей повезло, что легавые пришли, когда ее не было дома. Она смылась в тот же день — я должна передать ей паспорт и конверт. Рекомендация и пожелание успехов. Неплохая девчонка, я ее видела несколько раз…
— Наверное, херово быть в бегах — спокойно не поспишь.
— Скоро узнаем.
— Надо нажраться, прилично нажраться. И снять ебаря. Чем больше трахаешься, тем меньше думаешь и тем лучше спишь. Что скажешь насчет ебаря на двоих? На случай, если тебя прихватят раньше, чем ты ждешь, не тяни с этим. Не хочу, чтобы меня посадили прежде, чем обожрусь спермой… Мне бы блондинчика-серфера. Я бы приставила ему пушку к виску, и пусть лижет мне клитор, пока я буду смотреть клипы.
Маню нравится шутка, и она склоняет ее на все лады. Надин прерывает ее:
— А мне бы покорного мальчика.
— У тебя все по-другому — предпочитаешь отсасывать, у тебя другие приколы. А вообще-то я сказала просто так. Я не люблю серферов. Кстати, а в Минителе ты что писала в своем резюме?
— Порочная девушка, покорная, ищет сурового мужчину.
— О'кей… Значит, тебе все же нужен крутой ебарь. Пошли?
Надин просит счет. Официант признателен ей за то, что она сдерживает рыжую и что он может рассчитывать на нее, если начнется скандал.
Она подписывает чек, вспоминает о Северин и громко произносит:
— Интересно, ее нашли? И вообще, есть ли кому до нее дело?
Сидя у стойки, залитой унылым синим светом, они рассматривают заходящих в бар парней, нагло выискивая самца.
Вскоре Маню начинает клеиться к парнишке в узких брюках и маечке, открывающей плечи. У него накачанные мышцы, которые так и хочется погладить и полизать. Он улыбается, когда она плетет какие-то небылицы. Он выглядит милым и не злится, позволяет тискать себя. Не зануда.
Надин слушает другого парня, который обнял ее за талию и рассказывает о своем путешествии в Таиланд. Он вернулся во Францию, чтобы подзаработать и тут же уехать назад. Он доволен собой, считает себя красавцем, небрежно подмигивает всем и вся. Привык нравиться девушкам. Она смотрит на его руки, слушает его и думает: «Вскоре он этими руками дотронется до моего лобка, раздвинет губки и полезет вглубь». На его предплечье выступают громадные вены. Он целует ее в шею с нежностью заядлого сердцееда. Она желает его, но жалеет, что он так болтлив. Надин тянет Маню за рукав, говорит, что хочет вернуться в номер. Они уходят вчетвером.
По пути Надин вспоминает о фотографиях из журналов, купленных на заправке. Где девица на табурете бара, а два парня в костюмах суют ей члены в задницу и в рот. Ей интересно, как пойдет дело, когда они окажутся в номере. Бросает косые взгляды на Маню. Малявка в своем репертуаре — громко тараторит и уже не держится на ногах. Шатен рядом с ней внимательно слушает ее, словно ожидает услышать от нее вечные истины.
Тот, кто идет рядом с Надин, шепчет ей на ухо, весело и заговорщически: «У тебя та еще подружка». Желание потрахаться было бы сильней, если бы он помолчал.
Она гладит его по спине через маечку, проводит ноготком вдоль позвоночника.
В номере пары занимают соседние койки.
Парень, который суетится на Надин, считает себя крутым и спрашивает:
— А вы часто трахаетесь вчетвером? Она отвечает:
— Часто, но, если будешь отвлекаться, сегодня вечером мы будем трахаться втроем.
Она целует его в губы, извлекает член, и он тут же вставляет его по самые яйца, даже не направляя рукой. Хорошее начало. Он обрабатывает ее медленно, входит глубоко, шумно дышит. Она, схватив себя за ляжки, старается пошире раздвинуть их, а чтобы он проник еще глубже, обнимает его ногами, и тогда он начинает двигаться быстрее. Влагалище сжимается — он кончает. Он не выходит сразу, и она медленно двигает тазом вверх и вниз, ловя волну наслаждения. Еще одно движение, и внутри у нее все обрушивается, ей становится легко, и восхитительная судорога сотрясает все ее тело от ступней до головы. Хорошо поеблась. Она удовлетворенно отодвигается в сторону.
Потом поворачивает голову в сторону соседней кровати. Маню оседлала своего компаньона, покачивается и что-то распевает, затем грациозно приподнимается и насаживается на его член до упора. Она не похожа на саму себя. Надин смотрит на нее и думает: «Она изгоняет из себя зло». Это похоже на церемонию изгнания дьявола. Парнишка тискает ей грудь, и Маню не сопротивляется. Она закидывает руки за голову, ее рот кривится, словно от рыданий, руки парнишки внезапно притягивают ее к себе. Сцена эта в черно-белых цветах ночи выглядит забавно.
Парнишка высвобождается из ее объятий и запрокидывает ее на спину. Она направляет его голову к своей промежности. Ее взгляд встречается с глазами Надин. Два огромных внимательных глаза.
Чуть позже партнер Надин встает, утоляет жажду, потягивается и немного развязным и сообщническим тоном предлагает:
— Девочки, а теперь неплохо бы поменяться и устроить шестьдесят девять.
Второй сидит на краю кровати и потягивает косячок. Он словно не слышит и не видит улыбки первого. Маню взрывается:
— Мне вовсе не хочется тебя развлекать. А если честно, лучше бы ты смылся. Сейчас же — ты воняешь. От тебя, мудила, просто невыносимо несет дерьмом.
С этими словами она поворачивается к Надин, словно прося у нее разрешения выгнать его. Тот тоже смотрит на нее, ожидая, что она за него заступится, ведь он доставил ей удовольствие. Надин пожимает плечами. Ей не хочется просыпаться утром рядом с ним, но она не собирается и ссориться. Пусть сами разбираются — она получила свое и теперь будет спать.
Парень не знает, что делать. Маню скалится:
— Ты покатался сегодня вечером, значит, свое получил.
Довольная шуткой, смеется. Парень изображает джентльмена, быстро одевается и исчезает, не сказав ни слова.
Надин хватает бутылку и заявляет:
— Убедительный финал. Маню кивает и подтверждает:
— Вроде дело знает. Но это не причина, чтобы надоедать нам своим присутствием.
Оставшийся парнишка молчит, словно все случившееся его не касается. Когда Маню присаживается меж его ног и берет член в рот, он гладит ее волосы, получает наслаждение, но думает о другом. Потом вскидывает голову и улыбается Надин, которая засыпает, глядя на них.
Он будит ее поздно ночью, водя пальцем по спине. Приятные судороги пробирают ее до самых лодыжек — она не успевает опомниться, а его язык уже у нее во рту. Приятный и проворный. У него грациозное тело ребенка, горячий член, который умиротворяет ее чрево. Она бесконечно ему признательна, что он именно таков, что крепко обнимает ее, когда она шепчет: «Мне с тобой славно, честно». Ей хочется расплакаться на его груди.
Когда она просыпается утром, его уже нет. Ей плохо — она перепила. Она пьет прямо из крана, пока не утоляет жажду. Маню храпит, лежа поперек кровати. Ее рот широко открыт. Надин берет плеер и отправляется на прогулку. Touch те, I'm sick. Она несколько раз обходит квартал, пьет апельсиновый сок,
106
ТРАХНИ МЕНЯ!
сидя на скамейке. Прекрасная погода, сияет солнце. If I think, I'll think of you. If I dream, I will dream of you. I open my eyes but they cannot see[11]. Она снова видит умирающего Франсиса — в горле возникает комок. Она возвращается в отель, чтобы разбудить Маню.
— Вот ведь дрянь дело — мы даже не знаем, ищут ли нас.
— Не забывай, что легавые глупы от природы.
— Но не стоит забывать и то, что они въедливые, а мы не приняли особых предосторожностей.
— Все равно надо поменять тачку. Когда мать вернется, то заявит, что ее угнали. Попасться за угон — дурацкое дело. Хуже, что нужны деньжата. Моя сумочка скоро опустеет. Блин, поверить не могу, как быстро мы спустили его жалкие гроши. Но хорошо покутили — ни в чем себе не отказывали. Немного порезвились — и жизнь видится в другом свете.
Они уехали утром и добрались до Кимпера, поселились в огромном номере с окнами до потолка. Маню платит наличными, вытаскивая деньги пригоршнями из сумки. Надин попросила у администратора бумагу, уселась в позе лотоса на кровать и задумалась. Что должны и чего не должны делать люди в их положении? Она рисует круги и треугольники разных размеров, тщательно выводя каждую линию.
Сидя на окне и свесив ноги на улицу, Маню не выпускает из руки бутылку «Джека Д». Она грызет «баунти» и глядит на улицу. На ней крохотные красные трусики с черными кружевами, как в вестернах. То и дело окликает прохожих:
— Эй, мудила, успокойся, я слежу за тобой. Да-да, за тобой, и не строй из себя умника.
Она смешит сама себя. Надин встает, чтобы наполнить стакан. В соседнем номере ругается парочка. Надин спрашивает:
— Как быть с деньгами?
