Сериал «Секретные материалы» построен на этом «как будто бы», как ни одно другое явление современной культуры заговора: здесь ведется непрекращающееся исследование эпистемологических зыбучих песков, расположившихся между уверенностью и подозрением, причем все это преподносится в драматическом ключе с перепадами от мистификации до ужасно серьезных вещей. Первое приземленное объяснение сменяется более зловещей гипотезой и наоборот, и так раз за разом. Так, ученая из Министерства сельского хозяйства США с немыслимой фамилией д-р Бамби делится с агентом Малдером своей теорией о том, что рассказы о случаях наблюдения неопознанных летающих объектов на самом деле объясняются светом, отражающимся от туч летающих тараканов. Однако к концу эпизода Малдер находит улики, позволяющие предположить, что пришельцы — это вовсе не обычные, а миниатюрные механические тараканы, образующие загадочные смертоносные тучи. Но даже если это не сами пришельцы, то, по крайней мере, роботы, созданные на основе технологии пришельцев по приказу правительства.[105] Во многих эпизодах «Секретных материалов» предлагаются различные объяснения (какие-то за счет обычных, какие-то за счет паранормальных явлений) какого-нибудь странного явления, причем окончательного ответа зритель не получает никогда. «Не знаю, как еще объяснить то, что здесь происходит», — разводит руками агент Скалли, столкнувшись с несколькими одинаково невероятными теориями. В эпизоде «Маленькие картофелины», например, в какой-то местной больнице младенцы появляются на свет с рудиментарными хвостиками. Сначала Скалли списывает раздутые сообщения об этом явлении на чрезмерную восприимчивость местных жителей к таблоидным историям о спаривании людей с пришельцами, но потом приходит к выводу, что здесь дело может быть в физиологии, а не в психологии. Зрителей то заставляют поверить, что причина рождения детей с хвостами в статистической аномалии, происходящей в редких, но возможных лечебных условиях; потом уродство младенцев объясняется за счет медицинской небрежности, и наконец, появляется какой-то местный чудик с необычными способностями, причастный к этой истории. Оказывается, что этот парень может с легкостью соблазнять женщин. Поначалу Скалли думает, что молодой человек подсовывает женщинам наркотик на свиданиях и насилует их, или что у него есть брат-близнец. Однако оказывается, что этот человек способен менять свою внешность и телосложение по собственному желанию. В следующих эпизодах эта паранормальная способность оказывается связана с гибридами человека и пришельцев, существование которых строго засекречено.[106]
В этом смысле «Секретные материалы» постоянно предлагают правдоподобные объяснения, но лишь затем, чтобы развалить их, выдвигая еще более невероятные (и зачастую конспирологические) предположения, и наоборот. Так, в совершенно пародийном эпизоде «Прометей эпохи постмодерна» Скалли отвергает слухи о чудовище, появившемся в каком-то городишке, полагая, что они вызваны чрезмерным пристрастием местных жителей к программам Джерри Спрингера (в серии есть чудесные эпизоды с самим Спрингером в эпизодической роли). «Перед нами, — как объясняет Скалли, — пример культуры, для носителей которой дневные ток-шоу и заголовки таблоидов стали некой реальностью, по которой они сверяют свою жизнь». В свою очередь Малдер признается, что его «тревожит, что ты свела этих людей к какому-то культурному стереотипу».[107] Тогда Скалли предлагает классическое для психоанализа объяснение, согласно которому чудовища являются проекцией качеств, неприемлемых для отдельного человека или группы людей, и только поэтому чудовище материализуется во всей своей кровожадной красе. Привлекает Скалли и медицинскую науку, но и она не помогает по мере дальнейшего разматывания этой запутанной истории с «чудовищем». Зрителей оставляют в состоянии герменевтической неизвестности, когда правдоподобные объяснения зависают в воздухе — ни полностью опровергнутые, ни полностью подтвержденные. В фильме затрагиваются и такие коварные явления из области культуры заговора, как насилие в сатанинских ритуалах и синдром ложной памяти.[108] Вместо того чтобы выступить с решительным опровержением или энергичной поддержкой той или другой стороны, участвующей в споре, «Секретные материалы» еще больше усложняют дело, намекая на то, что в данном случае истину нельзя сводить к физической достоверности или психологической формулировке. Как подробнее об этом говорится в шестой главе, ключевая объяснительная дилемма «Секретных материалов» выстраивается вокруг двух полюсов: либо пришельцы или гибриды пришельцев и человека действительно существуют (как поначалу верит Малдер), либо, как начинает подозревать Скалли, все обнаруживаемые ими улики — это «всего лишь прикрытие», за которым стоят секретные и незаконные медицинские эксперименты правительства над гражданами, возможно, с целью создания биологического оружия.[109] Раз за разом убеждения обоих агентов ставятся под сомнение, при этом объяснения сохраняют свою правдоподобность, но не становятся окончательными. Всегда существует вероятность того, что на смену одним доказательствам придет другой, более масштабный и еще больше усиливающий паранойю сценарий или появится новая интерпретация событий. Таким образом, постепенно раскручиваемая на протяжении семи сезонов спираль заговора убеждает в том, что раскрытие тайны будет откладываться до бесконечности, что ведет к нескончаемому повтору интерпретаций. В одном комедийном эпизоде, сценарий которого написал звезда сериала Дэвид Духовны, старый полицейский из Росуэлла говорит агенту Малдеру, что Малыш Рут и (вымышленный) знаменитый чернокожий бейсболист 1940-х годов были пришельцами. Саркастическим тоном Малдер лаконично перечисляет возможные варианты: «Был ли Икс пришельцем, который в метафорическом смысле был человеком, или он был человеком, который в метафорическом смысле был пришельцем, или чем-то средним между ними, то есть в буквальном смысле гибридом пришельца и человека?»[110] Грань между буквальным и метафорическим размывается из-за того, что прежние метафорические объяснения обретают новую, яркую жизнь, Психологические объяснения подрывают состоятельность объяснений физиологических, и наоборот.
«Секретные материалы» не только оставляют своих главных героев и зрителей в состоянии герменевтической неопределенности, но и втягиваются в игру, построенную на обмане и двойном обмане, вызывающую определенные ожидания у аудитории и паникеров-критиков массовой паранойи. Так, в эпизоде «Сырой монтаж» избитая идея о том, что телевидение проникает в сознание телезрителей и контролирует их, перевернута с ног на голову. Типичная для 1950-х годов паранойя на тему идеологической обработки подсознания человека при помощи радиоволн в результате расследования получает весьма буквальную трактовку вплоть до того, что тайные сигналы, закодированные в обычных телепередачах, в буквальном смысле спутывают сознание телезрителей. Скалли выдвигает более приземленное объяснение в социологическом духе, согласно которому неоднократная демонстрация фальшивого насилия по телевидению могла вызвать у жителей обычного городка безумное желание убивать. Но стоит ли говорить, что находятся веские доказательства того, что эта технология разрабатывается разведслужбами и тестируется на ничего не подозревающих гражданских лицах, чтобы с ее помощью обнаруживать запрограммированных убийц, которыми управляют на расстоянии?[111] В «Секретных материалах» зачастую намеренно и в остроумной форме используется построенная на самоиронии эстетика, уже полностью оснащенная средствами и риторикой симптоматичного культурного диагноза.
Снова и снова в фильме шутливо использует тот самый обвинительный аргумент, который выдвигается против почти всей безумной культуры заговора. «Еще одна история с прощупыванием через задний проход, гиро-пиро, инопланетное антивещество в виде левитирующей эктоплазмы, и я вытащу свой пистолет и пристрелю кого-нибудь», — объявляет рассерженный и разочарованный агент Малдер агенту Скалли в пятом сезоне.[112] Таким образом, самоироничная социологическая критика крайностей, до которых доходят «Секретные материалы», оказывается вмонтированной в сам фильм и, по сути, замыкает на себя обычные отношения, складывающиеся между «патологией» массовой паранойи и ее диагнозом. Узнав о том, что Малдер смотрел «гарантированно подлинную» запись вскрытия пришельца, которую он получил по почте, Скалли возмущенно бросает своему напарнику, что «это еще примитивней, чем то, что крутят по сети Fox».[113] Первая ирония оказывается в том, что в этом эпизоде сеть Fox запускает трейлеры мерзкого вскрытия пришельца. Вторая ирония в том, что запись вскрытия в эпизоде «Нисэй» действительно оказывается подлинной. Но еще больше волнует третья порция иронии: получается, что хотя запись и подлинная, она не столько служит доказательством существования инопланетян, сколько дает ключ к секретной правительственной программе по проведению медицинских экспериментов. Но и этот разоблачительный вывод вскоре подвергается сомнению.
