Рассеянно улыбаясь, миссис Рейнментл сделала большой глоток:
— Нет, все нормально — он был открыт. Но мне не захотели помочь.
— Что? — воскликнул доктор. — Мне кажется, если бы вы связались с консулом, он бы, возможно, что-нибудь сделал. («Хотя вряд ли, — подумал он. — Пожалуй, нет, если б хорошенько к тебе присмотрелся».)
— Я встречалась с ним, — пояснила она. — Он был очень мил. Но сказал, что не готов взять на себя ответственность. У меня при себе не было удостоверения личности. Я показала ему паспорт и письма… — Голос у нее сорвался, как только она вспомнила в подробностях сцену своего провала.
К счастью для нее, миссис Слейд рассмеялась. «Молодчина!» — подумал он, дерзко надеясь, что ее досада теперь пройдет. Но, продолжая смеяться, она мельком глянула на него, и он понял свою ошибку.
Они заказали еще выпить. Пока разговаривали, миссис Рейнментл отвела стюарда в сторонку и подписала счет, прежде чем кто-либо из них осознал, что происходит.
— Разумеется, я пригласила вас, — царственно заявила она, и обоим пришлось смолчать.
Она встала:
— Я собираюсь принять чудесную горячую соляную ванну. До скорого.
— Ах вот как, — сказал доктор Слейд. Когда она ушла, он сел: — Там все равно не было десяти долларов.
После обеда они бродили по верхней палубе: дул теплый ветер, и ярко светила луна.
— Как ты можешь говорить, что я был груб? — воскликнул он. — Почему я должен изменять себе и церемониться с этой женщиной?
Опираясь руками о перила, она смотрела на мерцающую гладь залитой лунным светом воды.
— Да! Да! — сказала она тихо, но с горячностью. — Должен! Мне всегда трудно с твоими друзьями.
— Друзьями! Да, но разве она подруга?
— Ты видел, что мы с ней дружим.
Он минуту помолчал, думая: «Я придаю этому слишком много значения».
— И зачем мы только спорим? — сказал он, а затем рассмеялся, взял ее за руку и отвел от перил. Они зашагали дальше.
— Больше это не повторится, — пообещал он ей. Не отпуская руку жены, он сильнее сжал ее. Позже, когда они танцевали, доктор Слейд все еще подстерегал миссис Рейнментл, чтобы суметь вовремя скрыться, но среди посетителей «Байя-Бара» ее не оказалось.
Когда корабль вошел в порт Пуэрто-Фароль, моросил очень мелкий дождик. Он затуманивал контуры крутых гор, которые громоздились, исчезая в бескрайнем тяжелом небе. Еще до того, как бросили якорь, доктор Слейд услышал с суши кваканье бесчисленных лягушек. Для пассажиров, желающих осмотреть стелы Сан-Игнасио, организовали экскурсию на берег.
— Какое гнетущее зрелище — куча народу, собравшаяся в одном месте, — произнесла миссис Слейд. — Слава Богу, мы покидаем этот ковчег.
Они стояли у перил и смотрели на сушу; она слегка мотнула головой назад, указывая на пассажиров; за спиной.
— Папа, а в воде есть акулы? — Девочка с косичками, стоявшая возле доктора Слейда, тыкала рукой вниз. — Папа, есть?
Никто не обращал на нее внимания, и поэтому доктор Слейд хладнокровно ответил:
— Разумеется, есть, милая.
— Не верь ему, детка, — сказала ей миссис Слейд. — Он тебя просто дразнит.
Доктор Слейд рассмеялся.
— Прыгни вниз, и посмотрим, что будет, — сказал он. Поглядывая то на него, то на нее, девочка попятилась от перил.
— Почему ты такой противный? — спросила миссис Слейд. — Зачем пугать эту несчастную кроху?
Доктор Слейд занервничал.
— Она обратилась за информацией и получила ее, — категорически заявил он. Доктор изучал в бинокль прибрежный лес кокосовых пальм. Он только что заметил миссис Рейнментл, шедшую вдоль палубы, и надеялся, что не придется с ней здороваться. Меньше всего ему хотелось отправляться на берег в одной лодке с ней. Притворяясь, будто смотрит в бинокль, он краем глаза увидел, как она пробирается сквозь толпу к перилам дальше на корме, и мгновенно успокоился.
Они стояли у конторки портье в парадном холле отеля, прислушиваясь к громкому шуму дождя, который теперь лил как из ведра. Мужчина за конторкой ел манго. В его густых усах застряли короткие волокна мякоти, свисавшие вокруг губ, подобно крошечным желтым червячкам.
— Plies si, senores,[4] — подытожил он, не вытирая лица. — Поезд в столицу отправляется каждое утро в половине седьмого. Но здесь в Пуэрто-Фароль есть много чего посмотреть.
Доктор Слейд выглянул через дверной проем на веранду со сломанной плетеной мебелью и, сквозь водопад дождя, плескавшего в дверь, — на пустой сад вдалеке. Внезапно появился большой стервятник и неуклюже уселся на голую доску, служившую для веранды ограждением. На мгновение доктору показалось, что птица опрокинется. Похожий на груду обугленных газет, стервятник покачнулся, а затем пришел в равновесие, сложил крылья и свесил взъерошенную красную голову на грудь.
Теперь, разговаривая, мужчина ковырял в носу указательным пальцем.
— В тридцати двух километрах отсюда есть местечко под названием Параисо. Есть развалины Сан-Игнасио. Очень интересно. Большие камни в джунглях, с высеченными лицами. Потом вам будут сниться кошмары! — Его смех перешел в кашель, и он сплюнул прямо себе под ноги, пронаблюдав, как сгусток слюны упал на пол. Затем словно заплясал за конторкой шаркая подошвами. — Sabe lo que son, las pesadillas?[5]
— Да-да, разумеется, — ответил доктор Слейд. — Мы уедем завтра утренним поездом, и нам понадобятся человека три, чтобы погрузить багаж. Я просто хотел сейчас вам это сообщить.
— Фантастика! — воскликнула миссис Слейд, взглянув на мужа. — Такой большой город — и ни единого такси!
— Такой большой город, и в нем лишь одна эта гостиница, — парировал он. — Тут ведь рукой подать.! Идти — минут пятнадцать. Но Господи, нам придется здесь спать. Да еще и есть. А такси волнует меня меньше всего.
Мужчина за конторкой снимал кожуру с очередного манго; холл наполнился терпким ароматом, напоминавшим запах лака. Миссис Слейд очень плохо говорила по-испански.
— Mango bueno?[6] — спросила она мужчину.
— Regular,[7] — ответил тот, не поднимая головы.
Они вышли на веранду — стервятник не шелохнулся. В воздухе пахло цветами, и сквозь плеск дождя непрерывно слышалась целая гамма насекомых звуков. Оба сели в протертые плетеные кресла-качалки, вперив взгляды в ослепляющий, волглый серый полдень. Время от времени доносился очень громкий крик петуха, кукарекавшего где-то поблизости.
— По-моему, мне надо переодеться к обеду. Я вся мокрая и грязная, — сказала миссис Слейд.
— По крайней мере, у нас хороший номер, — удовлетворенно ответил доктор Слейд.
Миссис Слейд иронически рассмеялась — он предположил, что над словом хороший.
— Говорю же тебе — будут рис и бобы, — продолжил он. — Все, как ты любишь, — он снисходительно посмотрел на нее.
— Как же мне повезло! — улыбнулась она и чуть-чуть качнулась: кресло угрожающе заскрипело.
По краю безлюдной плазы, объезжая глубокие лужи, двигался небольшой автомобиль; он остановился прямо перед ними, у лестницы на веранду. Стервятник плюхнулся с перил вниз и скрылся из виду, дверца машины открылась, и доктор Слейд увидел то, что, как он мгновенно себе сказал, и ожидал увидеть: румяное лицо и высокую седую прическу миссис Рейнментл, вылезшей из маленького седана. Она кивнула водителю, хлопнула дверцей и поспешила вверх по ступенькам, мокрая и запыхавшаяся. Когда она узнала Слейдов, сидящих прямо перед ней, озабоченность у нее на лице сменилась изумлением и радостью. Доктор Слейд медленно встал и протянул руку.
— Только не говорите мне, что вы опоздали на все три автобуса в Сан-Игнасио! — воскликнула она. — Можно? — Она опустилась в его кресло. Он равнодушно глянул на нее, отчасти надеясь, что кресло под ней развалится, но оно оказалось на удивление прочным. — Ах да, ну конечно, а я и забыла. Вы ведь тоже здесь сошли? — Она сжала обеими руками волосы, и по лицу у нее заструились ручейки дождевой воды.
— Вы промокли до нитки, — заметила миссис Слейд. Она рассмеялась:
— По-моему, до костей.
Миссис Слейд проследила за машиной, пробиравшейся через грязь на той стороне парка.
— Вы взяли такси? — вдруг спросила она.
— Это британский консул. Очередные неприятности. Теперь мне не разрешают выгрузить с корабля багаж. У меня не оплачен счет из бара. Ну да ладно, а то начну сейчас скулить.
— Ха! — сказал доктор Слейд, который медленно прохаживался перед женщинами из стороны в сторону.)
— Это очень странно, — осторожно произнесла миссис Слейд. А затем добавила: — Значит, вы высадились здесь, в Пуэрто-Фароль?
Миссис Рейнментл рассмеялась:
— Разумеется. Консул займется этим сегодня же после обеда. Если бы только мой сын смог со мной встретиться… Так не вовремя. — Она громко чихнула.
