Это штаб-квартира психологических операций армии США.
В мае 2003 года небольшая часть философии Первого Земного батальона была применена на практике на задворках заброшенной ж/д станции в крошечном иракском городишке Аль-Каим вблизи сирийской границы. Произошло это вскоре после того, как президент Буш объявил об «окончании основных боевых действии».
Эта история началась со встречи двух американцев: репортера еженедельника «Ньюсуик» по имени Адам Пьоре и сержанта психоперативных войск по имени Марк Хадселл.
Адам сидел в «хаммере», направляясь в Аль-Каим. Они миновали КПП коалиционных сил возле дорожного указателя на въезде в город. Кто-то уже успел расстрелять табличку, и вместо слова «Аль-Каим» сейчас можно было прочитать только две буквы: «К» и «м». Машина подъехала к полицейскому участку. Это был второй день Адама в Ираке. Он практически ничего не знал об этой стране. Ему срочно требовалось справить малую нужду — хотя бы даже перед входом в полицейский участок или, скажем, в кустах, — но он опасался обидеть кого-то из местных. Какие вообще приняты обычаи в Ираке на этот счет? Адам рассказал о своей насущной проблеме сидящему рядом солдату-водителю. В конце концов, такова их работа: психоперативные войска должны понимать и уметь использовать настроения и традиции противника.
— Встань у переднего колеса да сделай свое дело, — ответил тот.
Адам выпрыгнул из «хаммера»; тут-то к нему и подошел сержант Марк Хадселл, угрожая убийством.
Эту историю Адам рассказал мне два месяца спустя, в нью-йоркской редакции «Ньюсуика». Мы сидели в зале для совещаний, который был украшен увеличенными копиями обложек недавних номеров: например, исламский фундаменталист в маске и с автоматом под заголовком «ПОЧЕМУ ОНИ НАС НЕНАВИДЯТ», или президент Буш и «первая леди» в саду Белого дома под заголовком «ГДЕ МЫ ЧЕРПАЕМ СВОЮ СИЛУ». Адаму двадцать девять лет, но выглядит он моложе. И немножко трясет коленом, вспоминая тот инцидент.
— В общем, так мы с ним и познакомились, — сказал Адам и хмыкнул. — Он спросил, хочу ли я получить пулю. Ну, я сразу застегнул ширинку и…
— Он, наверное, улыбался, когда это говорил? — спросил я.
У меня перед глазами уже стояла картинка: некий сержант Хадселл с широкой, дружелюбной ухмылкой на физиономии интересуется, желает ли Адам получить пулю.
— Нет, — ответил Адам. — Он просто сказал: «Хочешь получить пулю?»
Адам и сержант Хадселл подружились. Они спали на соседних раскладушках при командном психоперативном центре на заброшенной ж/д станции в Аль-Каиме и обменивались фильмами на DVD.
— Он очень заводной, даже слишком, — продолжал Адам. — Ротный командир называл его «психованным», потому что Марк вечно рвался пострелять. Ха! Вот, к примеру: он однажды рассказал мне, что наставил дуло на какого-то типа и нажал на спуск, но автомат был незаряжен, и тот парень просто обмочил штаны. Не знаю, зачем он это рассказал, потому что я лично не вижу здесь юмора. Если на то пошло, он вообще, мне кажется, был шизанутый.
— А он думал, что это смешно? — спросил я.
— Да, похоже. Наверное. Тренированный американский убийца.
Жители Аль-Каима еще не знали, что Багдад взят коалиционными войсками, поэтому сержанту Хадселлу и его психоперативному подразделению было приказано распространять соответствующие листовки. Адам увязался следом, чтобы запечатлеть «окончание основных боевых действий» с точки зрения психологической войны.
Май 2003-го в Аль-Каиме выдался довольно спокойным, хотя к концу года американские силы окажутся под частым ракетно-минометным обстрелом со стороны местных партизан. В ноябре того же года один из бывших командующих силами противовоздушной обороны Саддама Хусейна — генерал-майор ВВС Абед Хамед Мохуш — скончается во время допроса, который имел место на этой заброшенной ж/д станции. («По естественным причинам, — сообщит официальное пентагоновское коммюнике. — Во время дознания на голову Мохуша мешок не надевался».)
Но пока что все было тихо.
— Однажды, — продолжал Адам, — какой-то местный житель пронесся мимо и на бегу украл целую пачку листовок. Хадселл сказал, что это очень важные бумаги и что если такое случится еще раз, придется этому типу навалять как следует, чтобы впредь неповадно было. Вероятно, это связано с изучением арабской культуры. Надо показать свою силу.
Как-то вечером Адам прохлаждался на командном пункте, и тут к нему подошел сержант Хадселл. Он заговорщицки подмигнул и сказал: «Хочешь поржать? Сходи за депо».
Адам знал, что на заднем дворе станции, куда армия сгрузила порожние транспортные контейнеры, держали пленных. Когда Адам подошел поближе, то возле одного из контейнеров увидел мигающий огонек. Кроме того, почему-то звучала и музыка: композиция группы «Металлика» «Enter Sandman».
С этого расстояния возникало впечатление, будто в контейнере кто-то устроил странную и несколько зловещую дискотеку. Музыка имела ярко выраженный жестяной тембр, а огонек то и дело мигал: вспыхнет-потух-нет, вспыхнет-потухнет…
Адам пошел на свет. Он был очень и очень ярким. Выяснилось, что исходит он из ручного фонарика, который держал в руке молодой американский солдат, подсвечивая внутрь контейнера. Включит-выключит, включит-выключит. Стальные стенки контейнера тряслись от музыкального напора песни «Enter Sandman». Адам остановился и стал наблюдать.
Композиция закончилась и тут же началась вновь.
Солдатик с фонариком бросил на Адама взгляд, не переставая щелкать выключателем. Потом он заявил: «Задерживаться не советую».
— Ха! — сказал мне Адам, сидя в редакционном офисе «Ньюсуика». — Это его точные слова: задерживаться, дескать, не советую.
— А вы заглянули в тот контейнер? — спросил я.
— Нет, — ответил Адам. — Когда он сказал мне, что не советует задерживаться, я сразу ушел. — Адам помолчал. — Но и так было понятно, что там творится.
Он со своего мобильника позвонил в «Ньюсуик» и перечислил возможные сюжеты для репортажа. Больше всего народу в редакции понравилась история про «Металлику».
— Они сказали мне, что это юморная вещица, — пояснил Адам. — И попросили подготовить полный список их музыкального репертуара.
Адам принялся опрашивать знакомых солдат. Оказалось, что, помимо сингла «Металлики», пленным внутри карго-контейнера на вывернутой до отказа громкости проигрывают следующее: саундтрек к фильму «XXX», рэп-композицию «Гори, падаль, гори!» и — несколько неожиданно — песенку «Я тебя люблю» из детского телесериала «Барни и его друзья» с главным героем пурпурным динозавриком Барни, а также куплеты из передачи «Улица Сезам».
По электронной почте Адам переслал репортаж в Нью-Йорк, где один из редакторов позвонил создателям Барни насчет комментариев. Его попросили обождать на линии. И пока он ждал, в телефонной трубке звучала песенка Барни «Я тебя люблю».
Когда этот номер «Ньюсуика» вышел в свет, последней строчкой статьи, написанной тем редактором, было вот что: «Мы тоже на ней сломались!»
Впервые о том, как динозаврик Барни используется для пыток, я узнал 19 мая 2003 года из утренней программы новостей «Сегодня» на телеканале Эн-би-си, где этот сюжет шел в юмористической рубрике «А под конец…».
ЭНН КАРРИ (телеведущая): Для подавления воли военнопленных американские силы в Ираке применяют тактику, которая, по мнению ряда наблюдателей, является неоправданно жестокой. И уж поверьте мне, с этим согласятся многие родители! Некоторых заключенных двадцать четыре часа кряду заставляют слушать песенку динозаврика Барни «Я тебя люблю»…
На экране появляется видеоклип из «Барни», в котором пурпурный динозаврик скачет в гуще своих улыбчивых друзей-приготовишек. Вся студия заходится весельем. Энн Карри излагает новость нарочито жалостливым голоском: ах, мол, как нелегко приходится этим бедненьким иракским военнопленным.
ЭНН КАРРИ: …сообщает «Ньюсуик». Один из оперативников сказал еженедельнику, что он слушал Барни сорок пять минут подряд и больше никогда не решится повторить этот опыт!
(Смех в студии. Энн Карри поворачивается к своей соведущей, Кейти Курик.)
ЭНН КАРРИ: Кейти! Давайте споем ее вместе!
КЕЙТИ КУРИК (смеется): Нет уж, увольте! Я думаю, они уже через час были готовы выложить всю подноготную, как вы полагаете? Давайте лучше выйдем на улицу и там спросим Эла насчет погоды.
ЭЛ РОУКЕР (синоптик): А если не сработает Барни, наши молодцы подключат «Телепузиков». Брызнет как из раздавленных клопов!..
«Вот оно! Первый Земной батальон в действии!» — подумал я.
Я ни минуты не сомневался, что идея задействовать музыку как одну из форм психологической пытки была популяризована и усовершенствована в результате появления Полевого устава Джима. До этого момента применение музыки в военном деле ограничивалось рамками парадных и походных оркестров. Все в ней было насчет показухи, в лучшем случае поднятия настроения войск. Во Вьетнаме солдаты самих себя обрабатывали вагнеровским «Полетом валькирий», настраиваясь на штурм. Но именно Джиму пришла в голову идея задействовать на поле битвы динамики для передачи «нестройных звуков», в частности, «кислотного несинхронизированного рока» для введения врага в замешательство, или аналогичных звуков при допросах.
