И, конечно, Гас был обязан повторить свой подвиг.
В то время любая ржавая посудина под иностранным флагом, разгружающая какие-то мешки по лодкам, наводила на мысль о кокаине. Прибыль была настолько сумасшедшей, что наркобароны стали слать целые пулеметные очереди лодок на береговую охрану, которая не успевала с ними справляться. Несколько всегда добирались до цели.
По слухам, в Форт-Лодердейл вот-вот должен был прийти фрахтовик из Либерии. Пора отправлять Гаса на Ки-Уэст.
Его послали искать героин на северном конце Уайт-стрит. В то время торговля героином находилась в упадке. При некотором везении Гасу мог бы попасться торговец десятидолларовыми пакетиками.
Гас маскировался, но ничего не помогало. Иногда подозреваемые улыбались и махали ему, когда он подстерегал их, сидя в машине у мотеля.
Однажды к Гасу, отдыхавшему на скамейке под видом туриста, подошел бродяга.
– Ты коп, да?
– Нет.
– Люди, которые тебе нужны, с другой стороны мотеля. Номер четырнадцать.
– Откуда вы знаете?
Бродяга открыл вынутый из мусорки бумажный пакет и забросил в рот недоеденную половинку крокета.
– Я бездомный, но не дурак.
На следующий день такой же бродяга смахивал мух с куска крабового пирога. К мотелю подъехал красный «мазерати». В четырнадцатый номер вошел мужчина в слаксах цвета хаки. Вернулся с товаром.
– Дай сюда.
Мужчина обернулся и впервые заметил бродягу. Он еще никогда не видел бомжей с револьверами и золотым полицейским беджем.
Вот так – девять унций героина. Еще один раунд почестей, благодарностей и фотосессий. Тогда его и прозвали Серпико.
Гаса отправили в элитный отряд коммандос по борьбе с наркотиками, члены которого ходили в черной форме, раскрашивали лица и носили светошумовые гранаты. Он первым ворвался в заднюю дверь мексиканского ресторана, откуда «черная смола» расходилась по всему югу Майами. Бронежилет Гаса был рассчитан на любые тактические бои. Увы, четыреста фунтов кухонных шкафов он не выдержал. В кино Гас отшвырнул бы их в сторону и закричал: «Вы арестованы!» В реальности Гас сказал: «А-а, спина!»
Снимков героя напечатали даже больше, чем раньше, потому что они были с больничной койки. Выздоровление шло медленно. Гасу предложили сидячую работу, но это означало… сидячую работу. С таким же успехом он мог бы торговать ботинками. Гас с радостью принял понижение чина до заместителя шерифа и поехал на работу в небольшое отделение на Кис. Шли годы, копились фунты. Его личное дело распухало уже не от благодарностей, а от напоминаний о требованиях к физической форме сотрудников. Гас никогда не жаловался.
Раскрыть бы еще хоть одно крупное дело!
«Бьюик-ривьера» семьдесят первого года выпуска переехал через мост на Аппер-Матекумбе-Ки и попал в пробку. Люди в оранжевых жилетах, махая, направили автомобиль на специальное поле для сегодняшней парковки.
Серж и Коулмэн пошли по траве к столам блошиного рынка. Стереосистемы, компьютеры, телевизоры, японские фотоаппараты, немецкие бинокли, видеооборудование, очки для ночного видения, параболические направляемые микрофоны для подслушивания.
– Обожаю аукционы конфиската! – сказал Серж. – Коулмэн, ты где?..
– Я устал ходить, – отозвался Коулмэн, который испытывал тренажер-дорожку, пока Серж его оттуда не сдернул.
Столы закончились и уступили место более крупному улову: мотоциклы, спортивные автомобили, катера. Серж остановился и приложил руку к груди.
– Какой красавец!
Вот он, сияющий, прекрасный, как мираж. Серж молча подошел и погладил его, нежно, как мать – младенца. Восемнадцатифутовый «Даймондбек», мощность – полтысячи лошадиных силы, на плавном ходу, прост в управлении.
– Я мечтал о таком с шестьдесят седьмого года!
– Ты же тогда был совсем маленький, – возразил Коулмэн.
– Именно тогда на Си-би-эс начали показывать «Хозяина горы». Самый классный сериал: лесник ездит по Эверглейдс в катере с воздушным движителем, его сын спасает медвежонка от злобного охотника Фога Хэнсона, и из него вырастает добрый великан, который выручает семью из всяких переделок.
Кто-то встал рядом с Сержем. Невысокий пожилой джентльмен в ковбойской шляпе, в галстуке-боло* и с толстой сигарой во рту, которую он больше жевал, чем курил.
* ковбойский галстук в виде шнурка с декоративным зажимом.
– Это мой катер!
– Да ну? – спросил Серж.
– Будет моим. Я отпугиваю всех большими начальными ставками. И они ссут в сапоги.
– Правда? – спросил Серж. – А я отпугиваю всех абсурдно маленькими ставками. – Он широко ухмыльнулся.
Ковбой напряженно всмотрелся в Сержа. Потом расхохотался и хлопнул его по плечу:
– Ты мне нравишься, малец! Они вместе повернулись к катеру.
– Хорош, – сказал ковбой.
– Это да, – согласился Серж.
– Война против наркотиков – это просто праздник какой-то! Когда вступил в силу закон о конфискации, я начал покупать классные вещи. Теперь забирают что хотят, даже без надлежащей правовой процедуры.
– Нет, правовая процедура есть, – возразил Серж. – Это же Америка.
– А ты что, не против наркотиков? – спросил ковбой. – Доказательства ему!
– Доказательства – это плохо?
– Мальчик, речь о наркотиках!
Серж шлепнул себя кулаком по ладони:
– Проклятие грязному наркоторговцу!
– Это все придирки Совета по защите гражданских свобод! – Мужчина достал изо рта сигару и сплюнул. – Но мы разобрались с доказательствами. Вот новое: собака лает. И они забирают все, что хотят.
– Лает?
– Одна семья ехала по округу Паско. У них было где-то десять тысяч наличкой. Их остановили за разбитую габаритку или за то, что они были какие-то слишком смуглые. В любом случае машина оказалась чистой как лепесток. Тогда приводят овчарку, и та лает на деньги. Может, на них следы кокаина или у собаки глисты. Не важно. «Что ж, придется нам забрать у вас эти грязные деньги». И отпускают их с миром. В старые времена такое соглашение назвали бы подкупом. Сейчас это конфискация. Если семья захочет вернуть свои деньги, им придется нанять адвоката, потому что по закону судебные траты несут они.
– Как-то несправедливо, – заметил Серж. Мужчина расхохотался и опять похлопал его по плечу.
– Так и есть! Ха-ха-ха-ха… Серж:
– Ха-ха-ха-ха!
– Фу-у… – Ковбой вытащил носовой платок и промокнул глаза. – Ты, часом, не хочешь торговаться против меня, а?
– Да я, похоже, тоже на этого красавца запал. Последний хлопок.
– Ты мне нравишься, парнишка!
Ковбой ушел вместе со своим носовым платком.
Серж и Коулмэн направились к маленькой сцене с рядами складных стульев и сели в первом ряду. Серж обмахивался как веером табличкой участника номер 142.
Аукцион проходил жарко, ставки делались быстро, и все продавалось с лету. «Корветт», индийский мотоцикл, сорокафутовый катер.
Коулмэн через плечо покосился на ковбоя. Тот сидел в трех рядах от приятелей.
– Сколько у тебя денег?
– Сто долларов, – ответил Серж.
– И все?
– Вполне хватит.
Аукционист перешел к предмету тридцать два.
– Прекрасный катер с воздушным движителем, фирма «Даймондбек». Проработал всего пятьдесят часов. Кто хотел бы начать?
– Ой, я, я, я, я! – поднялся номер 142. – Я делаю большую заявку!
– Тысячу долларов?
– Сто, – ответил Серж.
– Сэр, это очень дорогой катер.
– Я так хочу.
Аукционист пожал плечами.
– Заявка – одна сотня долларов.
Громовой смех с задних рядов. Поднялась другая табличка.
– Пятнадцать тысяч!
Толпа охнула. Запуганные участники опустили свои номера.
– Раз, два… продано за пятнадцать тысяч долларов!
– Похоже, ты проиграл, – сказал Коулмэн.
– У тебя еще осталась травка?
– Я думал, ты не куришь.
– Не курю.
Серж и Коулмэн держались на аукционе до победного конца. Работники сложили стулья и отключили микрофоны. Покупатели заплатили гарантированными чеками.
Мужчина в ковбойской шляпе, высовываясь из окна «бронко», пятился к катеру.
– Поздравляю! – сказал Серж. – Давайте помогу.
– Очень по-добрососедски!
Серж привязал катер к буксиру. Помахал в зеркало водителю.
– Все готово!
Потом Серж подошел к агенту Управления по борьбе с наркотиками, стоявшему рядом в темных очках, наклонил голову и что-то прошептал.
«Бронко» тронулся со стоянки в направлении автодороги номер один.
– Не двигаться с места! – закричал агент. – Выключите двигатель и выйдите из машины!
– Что за японский городовой… Агенты привели собак. Собаки залаяли.
– Это что? – Агент предъявил ковбою извлеченную из катера сигарету с марихуаной.
– Это не мое!
– Отвязывайте, – сказал агент.
– Я только что его купил!
– Теперь это собственность государства.
– Простите, – сказал Серж агенту, – но чек не обналичен и соответствующие государственные бумаги не заполнены.
