Квартира была еще не полностью оборудована, и все же эта скудная обстановка подействовала на него удручающе.
Этот тип там, вероятно, Ульф. У него физиономия журналиста. Всем интересуется, всегда занят поисками оригинального. Поверхностные специалисты — так Йохен именовал представителей этого круга.
Зачем в ее квартире этот Ульф? Его время как будто давно уже кончилось. Почему здесь нет портрета Йохена Шпербера, тоже бывшего? Он вышел на балкон. Там, внизу, он с нею проходил по дороге в эту квартиру… после обеда в «Наполи», вечером в «Рок-Шап», между этими громадами, которые теперь приняли фиолетовую окраску вечернего неба. Видны были провалы улиц, как бы вылепленных из сырой глины. Людей различить нельзя. Мелькали лишь фигуры, освещаемые желтым светом фонарей на перекрестках. Здесь и там проносились огни автомобильных фар.
Он видел Либигштрассе, улицу, на которой стоял дом, где жила Сюзанна. Видел ее квартиру, белое вязаное пушистое покрывало на ее кровати, чемодан с пластинками.
Вдруг Йохену показалось, что там, внизу, все должно разрушиться, все должно погибнуть.
Он вновь зашел в комнату, присел на подоконник. Появилась Сюзанна и опустила на пол поднос, на котором стояли тарелки, лежали приборы, высились две бутылки пива и бутылка красного вина. Девушка усмехнулась, но не взглянула на него, когда проходила мимо, возвращаясь на кухню. Она продолжала там хозяйничать. Сюзанна уже не выглядела той беспомощной мечтательной школьницей старшего класса, которой он иногда помогал готовить уроки. Вот бы перенестись на два года назад! И если она сейчас еще интересуется им, то для чего? Что у нее на уме?
Да, он нужен ей. Зачем? Йохен слышал, как она возилась на кухне, напевая какую-то незнакомую песенку. Нужно ли опять искать убедительные объяснения? Ведь прошло два года. Они же не знают друг друга. Но как узнать, как заново познакомиться? Казалось, он понимает, что надо делать. Просто довериться этой новой Сюзанне. Такой, какой она стала без связи с прошлым или с этим Ульфом.
Она просила его рассказать все. Но что именно? События из его жизни, излияния его души, солдатские анекдоты и веселые армейские истории?
Он ходил взад и вперед перед окном, не выглядывая на улицу. Из маленького коридора — снова в комнату. Перед наборной кассой он остановился, вытащил один за другим несколько сувениров и, бегло осмотрев, положил их обратно. Среди них где-то была детская итальянская игрушка… Он поискал Чиполлино. Ага, вот здесь. Он взял Чиполлино.
Что она так долго возится на кухне? Йохен вошел туда и прислонился к притолоке. Сюзанна порезала огурцы и смешала в большой глиняной миске светло-зеленые салатные листья, ломтики лука, искрошенный овечий сыр, посыпала все это зеленью.
— Если хочешь, выпей воды. — Она протянула ему бутылку сельтерской и стакан. Шпербер посадил Чиполлино на стол и налил воды. Она отобрала сувенир:
— Брось возиться с ним.
Шпербер взял стакан и осушил его, хотя пить ему не хотелось.
Сюзанна мыла помидоры. Он вскочил, принял основную стойку и сначала вполголоса, затем все громче начал командовать:
— Мыслям построиться! Если я проявляю непослушание, я должен быть наказан! Отделение, кру-гом! Если я повинуюсь, меня не наказывают. Напра-во! Если я не повинуюсь, я должен иметь основания. Отделение, кру-гом! Без оснований для отказа выполнить приказ я должен его выполнить!
Сюзанна навострила уши, с испугом глядя на гостя. В руках она еще держала нож.
— Нале-во! Раз начальник приказывает, значит, у него есть основания. Отделение, кру-гом! Если начальник не имеет оснований, он не приказывает.
Молча был разрезан на кружочки еще один помидор.
— Кто выпендривается, — направил он указательный палец на девушку, — того будут толкать вниз. Не сразу, а медленно, день за днем, делая его все меньше, низводя до общего уровня.
Он вновь налил воды, выпил залпом и вытер губы
— Недавно я ехал на пятитонке по учебному полю. Перед машиной внезапно вырос Хайман. Он хотел остановить меня. Я пытался затормозить, но по ошибке надавил на педаль газа.
— Как? — нож у Сюзанны выпал из рук.
— И переехал его.
— Йохен!
— Затем я вижу, как Хайман улыбается мне в зеркале, а лицо у него оливкового цвета.
Сюзанна попыталась засмеяться.
— Передо мной стоит лейтенант Вольф и расстреливает меня за саботаж и дезертирство. Затем я вновь сижу за рулем. Над сиденьем в кабине фото женщин, некоторые из них голые. Они прикрывают наготу одной рукой, другой посылают мне воздушные поцелуи. Затем встречается река, и мы погружаемся в нее. Когда я выныриваю, женщины плавают по волнам и призывно машут мне. Я возвращаюсь и неудержимо погружаюсь с моей пятитонкой дальше и дальше. И… просыпаюсь.
— Итак, все женщины на твоей стороне. Во всяком случае, ты хотя бы во сне отомстил Вольфу.
После обеда за сигаретой, открыв вторую бутылку пива, Шпербер рассказал о стрельбе: как Вольф наступал ему на пятки до тех пор, пока у него не перегорели предохранители, об аресте, допросе. Он действительно был в трансе. Теперь он вновь видел всемогущего Вольфа возвышающимся на троле, а затем самого себя вскочившим с винтовкой Г-3.
— Посмотрела бы ты на него, каким паяцем он стал, — радовался Шпербер. — Офицерскую фуражку надвинул на глаза, поднял руки, козырек сдвинулся вперед почти до кончика носа. Нет, настоящая слепая корова, скажу я тебе. И затем из-под этого глушителя — дрожащий голос: «Все в укрытие!»
— Ты считаешь это смешным?
Взгляд Сюзанны испугал его. Он пожал плечами.
— И никто не захотел помочь?
Он задумался.
— Помочь? Солидарность? — И ответил, подражая голосу Вольфа: — Нет!
— Я думала, что товарищество играет у вас большую роль.
— Товарищество — да! — Он усмехнулся. — Но оно не должно быть направлено против начальства.
Сюзанна механически взяла новую сигарету.
— Я боюсь, — сказала она, выпуская облачко дыма, — что если ты в отношениях с Вольфом не возьмешь себя в руки, то это может плохо кончиться. — Она стряхнула пепел с сигареты. — Ты боишься, не правда ли?
— Его — нет, — почти с возмущением промолвил Шпербер.
— А в целом — да?
Он откинулся назад и оперся на локти.
Сюзанна с сигаретой во рту подвинулась к нему ближе и легла рядом на ковер. Она лежала молча и курила. Раньше она не курила. Девушка все еще молчала, не двигалась. И эта сигарета у нее во рту была совсем некстати.
Он снова сел. Собрал с тарелки несколько крошек, скатал их в шарик и, широко размахнувшись, выбросил шарик в открытое окно.
Сюзанна положила одну руку ему на колени, другой старательно погасила сигарету о чертежную доску. Щекой она прижалась к нему и погладила Йохена по спине.
— Со мной ничего не случится, — сказал он, успокаивая ее.
— Это мне больше нравится.
— Правда? — Он с недоверием взглянул ей в глаза и после некоторого молчания заметил: — Я совсем не знаю, как идут твои дела с тех пор, как ты ушла.
— Холодно.
Она прижалась к нему.
«По-иному, чем там, у фонтана», — отметил он мысленно. Это было стремление слиться воедино.
Они отрабатывали действия поисковой группы. Хайман окрестил выделенное ему подразделение «Зонде».
— Эдди, Бартельс и Шпербер — ко мне! Форма одежды: тренировочная с ремнем, винтовка, спортивные ботинки.
Бартельс получил, кроме того, микрофонную радиостанцию и вальтер.
— Разведгруппа должна видеть все, не будучи сама замеченной противником, — объяснял Кубик. — Она по возможности избегает вступать в бой. В ее задачу входит: выяснить за линией фронта или просто в неразведанном районе силы и намерения противника, свободна ли местность от противника или нет. В задачу группы входит также контроль непросматриваемых участков.
Они сожгли пачку туалетной бумаги, растерли пепел со слюной и вымазали образовавшейся черной массой лицо и руки в целях маскировки. Шпербер огляделся. Все выглядели как чудовища из фильма ужасов. На черных лицах белели зубы и белки глаз. Кубик сунул в руку Хайману схему, на которой была начерчена местность, подлежащая разведке. Группа должна была вернуться через два часа.
Идти пригнувшись, винтовку у бедра, ствол в направлении движения.
Лес перешел в кустарник. Способ передвижения: ползком по-пластунски. Через двадцать метров Хайман приказал вновь передвигаться согнувшись. У границы кустарника они из укрытия стали наблюдать за лежащим перед ними полем. Впереди находился хутор, который им надлежало разведать. Хайман скомандовал, как двигаться далее: за границей зарослей от последних кустов до полевой дороги, затем разделиться по одному. Иметь в виду, что здесь могут действовать дозоры и разведгруппы противника, поэтому быть особо бдительными. Избегать треска сучьев под. ногами. Идти не перекатами, а ставить ногу сразу на всю ступню.
