…Из его кабинета, опять-таки можно гордиться, я вышел даже толком и не покачиваясь.
И правда, – что такое триста грамм водки в пол-одиннадцатого утра для восходящей звезды русской журналистики?
А теперь, думаю, можно, блин, и позавтракать…
Но для начала, опять-таки думаю, нужно покурить с коллективом.
И не у себя в кабинете, а в курилке, так, чтобы совершенно демократически.
Редакционные сплетни еще вроде как никто не отменял, а лучшего источника внутренней информации в этом не самом лучшем из миров почему-то пока что как-то и не придумали.
Вышел на лестничную клетку, достал пачку «Парламента», пригляделся к народу, типа, с кого начинать будем.
Тут-то он меня и перехватил.
– Привет, – говорит, – Дэн. Нарисовался? А у меня к тебе разговор серьезный имеется.
Я только усмехнуться в ответ сумел, и то – еле-еле.
– И тебе, – отвечаю, – привет, Кир. Если есть серьезный разговор, то давай начинай излагать. Видишь, я здесь, и вполне доступен.
– Ну уж нет, – ухмыляется, – при толпе такие разговоры разговаривать, – только вредить. К тому же, считай, с собственным вышестоящим начальством. Пойдем лучше куда-нибудь по кружке пивка опрокинем, под креветочек с лимончиком, как в старые добрые времена. Там и потрепемся.
– Да, – гляжу на недокуренную сигарету, – говно вопрос. Все равно пожрать собирался. Дома в холодильнике арктическая пустыня фактически, даже яйца несколько дней назад закончились. Один кефир с прошлого месяца в этой зиме загорает, но его пить, по-моему, даже в глубоком и глухом депресняке не стоит. Ибо есть много других, куда более эстетичных способов самоубийства. Так что с удовольствием. Только бычок досмолю. Заодно и сплетнями меня редакционными снабдишь, звезда наша восходящая. У тебя их все одно что блох у Барбоски в не зимний период времени…
Он в ответ только усмехается.
Вполне даже себе удовлетворенно.
Интересно, прикидываю, что за очередную гадость этот наш гламурный красавчик задумал?
У него на них чутье – просто первостатейное.
Причем не просто на гадости чутье, а на гадости с очень даже и неплохим рейтингом.
Я, признаться, сам газетчик не из последних, знаю, откуда и как ноги у скандалов растут. Но, глядя на этого парня, постоянно испытываю самый что ни на есть жгучий комплекс тяжкой профессиональной неполноценности.
Беда прям какая-то.
Может, думаю, мне куда в банкиры податься, в связи с собственной прогнозируемой профнепригодностью?
К тому же Мажору, например.
Что, скажете, не выделит товарищу какую-нибудь хлебную должность в PR-департаменте?
Наверняка выделит.
И зарплатку, наверняка, неплохую положит, и делать там особо не фига. Слоняйся себе по офису банковскому, с девчонками из бэк-офиса заигрывай.
Эх, мечты…
А Кирилл у нас в газете – и впрямь восходящая звездочка.
Фанат профессии.
Умная дотошная сволочь, цепкий интеллектуал с хваткой полицейской ищейки и без особых моральных принципов.
Настоящий газетчик.
И – внешностью господь не обделил: высокий, стройный, блондинистый, в меру маскулинный.
Но – без перебора, что называется.
Всегда отлично, со вкусом и стилем одетый, продуманно-неаккуратный, – я таких парней уважаю.
Мечта всех редакционных блондинок.
И – не только редакционных.
Ему бы на телек, перед камерами красоваться.
Впрочем, он туда, похоже, и собирается.
А газета в его жизненном пути всего лишь трамплин, не более.
К тому же и главный его, по каким-то мне не очень понятным причинам, недолюбливает…
– Ладно, – отщелкиваю бычок в урну, – пошли что ли.
– Пошли, – кивает. – Хорошо, кстати, что ты приехал. А то я эту тему уже в одиночку рыть собирался, могло неудобно получиться. Не по-товарищески. Слухами-то земля полнится, над чем ты сейчас работаешь…
Я внутренне холодею.
Кажется, разговор имеет все шансы быть весьма и весьма неприятным, думаю.
Вот ведь, блин.
Ну да ладно…
Либо пронесет и он что-то другое в виду имеет, либо что-нибудь такое придумаю.
В драке по-настоящему интересны только вход и финал.
А все остальное, вы уж меня извините, – галимая и никому не нужная лирика. Выбора-то ни у него, ни у меня в этом случае – все равно не будет.
А рыть эта сволочь умеет самозабвенно.
…В голове начинает дуть холодный ветерок, и я постепенно трезвею безо всякого кокаина, о котором, признаться, некоторое время назад уже было начинал постепенно задумываться.
Пару весов-то я, один хрен, в бардачке маздовском заначил.
Так, на всякий случай.
Мало ли что.
Нет, я не наркоман, разумеется.
И прекрасно отдаю себе отчет в опасностях, исходящих от этой дряни.
Бывает, по полгода даже травку не курю.
Шарахаюсь от любой синтетической гадости, будь то даже сравнительно безопасное экстази. И никогда в жизни не буду употреблять того, что вызывает хоть какое-нибудь физиологическое привыкание.
Насмотрелся, знаете ли.
Москва – город своеобразный, и когда у тебя несколько одноклассников один за другим умирают от передоза, – тут поневоле задумаешься.
Но бывают, тут уж ничего не поделаешь, ситуации…
Типа сегодняшней.
Когда стимуляторы являются самым простым, хоть и опасным, выходом из сложившегося положения. Со всех сторон опасным – можно и в тюрьму сесть, так, чисто случайно.
И попасть под психологическую зависимость.
Как говорил в свое время Али, просвещавший меня насчет всеразличной дури: опасность кокаина прежде всего в его кажущейся безопасности.
Да, он не вызывает привыкания.
Да, после него не бывает наркотических ломок, даже таких, как после алкоголя. Бодун – это ведь та же ломка, по сути своей.
Только «легальная».
Но безопасных наркотиков не бывает вообще, в принципе. За все в этой жизни надо платить, по-другому, увы, не получается.
И за это – тоже.
…А вот на тебе – и без «первого» мозги чистятся.
Иногда так бывает.
При таких вот наполовину реализованных дурных предчувствиях.
Адреналин, он, знаете ли, – тоже наркотик.
И весьма сильнодействующий.
…Молча спускаемся в лифте, молча выходим на улицу, не торопясь идем в сторону клуба.
Я не знаю, чем себя занять, и снова закуриваю.
А он все время таинственно улыбается.
Похоже, что считает, типа, – бога за бороду поймал.
Если все-таки случится самый худший расклад, – даже не знаю, как его останавливать.
А ведь придется.
По-любому придется, я почему-то так думаю.
…Зашли в клуб, сдали верхнюю одежду чинному и до синевы выбритому седовласому гардеробщику с необычайно аккуратной лакейской прической, разделенной безукоризненным пробором.
Странно, думаю.
Почему у всех гардеробщиков, старших халдеев и прочих прапорщиков сферы обслуживания такая генеральская внешность? Благородная седина, аккуратно отполированные ногти, безукоризненный пробор, тонкие, неторопливые жесты?
Что это, блин, за мимикрия такая?
Ведь все равно, сколько ни пыжиться – халдеи и есть халдеи…
И ничем, никакими аристократичными манерами и благородными сединами их халдейство принципиально не отменяемо и не отмываемо.
…Уселись.
Он заказал кружку легкого светлого пива, я, чтоб не идти на понижение градуса, – стаканчик сингл молта, безо льда, естественно.
И клубный сэндвич с тунцом.
Самое оно в сложившейся ситуации.
Сидим молчим.
Я очередную сигарету прикуриваю. Наконец он не выдерживает.
– Я, – говорит, – вычислил, над чем ты сейчас работаешь, Дэн. В смысле, что это за таинственная местная командировка, куда тебя наш главный отправил, от прочей рутины освободив. Завидую, чего уж там…
Так, думаю.
Значит, по ходу, все-таки придется жестить.
Этот – не остановится.
– И? – спрашиваю.
Он усмехается, берет мою пачку крепкого «Парламента», задумчиво вертит в руках.
Потом брезгливо отбрасывает в сторону, достает из кармана тонкий элегантный «Милд Севен».
Распечатывает.
Закуривает.
Сидим дымим.
– Да вот, – ухмыляется, – я тут решил тоже порыть немного в этом направлении. Самостоятельно, на свой страх и риск. Картинка, признаюсь, складывается любопытная…
– То есть? – поднимаю левую бровь домиком и машу рукой пробегающему мимо официанту. – Чашечку кофе, пожалуйста. Двойной эспрессо, по крепости, а не по объему. Прямо сейчас, до сэндвича.
– Хочешь понять, насколько я глубоко залез, старый? – догадывается.
– И это тоже, – киваю.
Он понимающе хмыкает.
В его систему координат такая пробивка вполне укладывается.
– Хорошо, – соглашается, – будем играть в открытую. К тому же карты все одно у тебя на руках. Начальник, он всегда прав. А если не прав – смотри вышеизложенное…
