Как-то, ближе к концу одного длинного вечера, лосанджелесские друзья Марни собрались в комнате отеля, устроив что-то вроде вечеринки. Мы пили «Джек Дэниэлз» и курили марихуану. Правилами отеля не дозволялись даже обычные сигареты. Раздался телефонный звонок. Мистер Пуусемп звонил из своей комнаты — этажом выше. Он отчитал нас за недостойное поведение и попросил прекратить, сказав: «Tout de suit»[31].
Я вернулся домой и начал вести дневник для Марии. Я неустанно записывал события, происходившие в каждый из дней, когда ее не было с нами. Я просил всех своих знакомых — даже тех, кто не знал Марни, — написать туда хотя бы несколько слов. Я решил сделать все, о чем Марни могла бы сказать: «Это клёво». Во исполнение этого обета я выкрасил волосы в синий цвет, купил спортивные ботинки и бегал по Елисейскому парку. Я поднимал гантели, делал миллионы приседаний и наклонов, играл в теннис и занимался плаванием. Я питался индийской едой и пиццей, посещал многочисленные вечеринки и, рискуя посадить печень, пил шампанское. Я читал «Бесконечную шутку» Дэвида Фостера Уоллеса[32], запоминал анекдоты и потом рассказывал их в лицах, как это делал ее отец — ее божество. Я постоянно фотографировал, рисовал и трахал любую симпатичную девчонку, готовую раздвинуть для меня ноги. Я даже играл в гольф, хотя ненавижу его всеми фибрами души. Я напечатал крошечные портреты Марни на своих лыжах. Я купил лыжный шлем, выкрасил его в белый цвет и покрыл сверху черными пятнышками, похожими формой на снежные хлопья. Я катался по три-четыре дня каждую неделю и один раз едва не угодил под лавину.
В день Святого Патрика я прокатался семь часов кряду, а потом позвонил мистеру Пуусемпу. Я жил в Маммоте, в хижине, принадлежавшей моим друзьям. Там был телефон, и мы с Мариниными родителями постоянно оставались на связи. Мистер Пуусемп сказал, что Марни умерла прошлой ночью. Я стоял в прихожей, бездумно глядя на керамическую фигурку Санта-Клауса. На мне были яркие лыжные штаны, подаренные Марни на очередной день рожденья… Она пролежала в коме десять недель. Доктора не могли с точностью определить, каковы ее перспективы — восстановится ли когда-нибудь ее мозговая деятельность, сможет ли она ходить, разговаривать. Выйдет ли вообще из комы. Мистер Пуусемп рассказал мне, что в один из дней, когда Марни была в более или менее ясном сознании, она дала понять, что предпочитает умереть. Это похоже на нее, сказал мистер Пуусемп. Если она не могла жить полной жизнью — она не хотела жить вовсе.
Минула неделя. Мои мозги под синими волосами сочинили панегирик во славу Марни, и я произнес его в самой большой церкви Пенсильвании для миллионов людей, которые восхищались Марни так же, как восхищался ею я. Я рассказал историю о том, как Марни впервые взяла меня в турпоход. Я был абсолютнейшим чайником, и мне никогда прежде не доводилось спать на свежем воздухе. После десятимильного перехода через высокий альпийский каньон мы остановились возле озера. Марни хотелось искупаться нагишом. Она спросила: ничего, если она поплавает голой? Я ответил: ничего, все нормально. Я взялся следить, чтобы никто не подсматривал. Марни разделась. Я стоял, отвернувшись, но словно бы ощущал ее за спиной — обнаженную и веселую. Глупость или же какое-то психологическое братское чувство не позволили мне обернуться. Я стоял, закрыв глаза, и воображал свою подругу — обнаженную, соблазнительную, стоящую на скале над озером. Потом я услышал громкий всплеск.
Если нынче вы холодны как камень — даже и не пытайтесь улечься поверх своей подружки. Нет смысла…
Дабы избежать сдавливания и удушения, правильно распределяйте свой вес, опираясь на локти. В подобной позиции оба партнера имеют возможность двигать тазовыми частями в любом направлении, что немаловажно.
Ласкайте все тело. Начните с пальцев ног и постепенно продвигайтесь к голове. Полижите между всеми пальцами ног по очереди. Девушки это любят. Прокладывайте себе путь вверх — к бедру, но только не напрямик. Двигайтесь по спирали, действуя в основном языком. Не стесняйтесь лизать. Используйте свой язык по полной программе, разбавляя свое путешествие сухими краткими поцелуями.
Приблизившись к заднему отверстию, действуйте с осторожностью. Целуйте и стискивайте нижние щечки, но не при каких обстоятельствах не следует разводить их в стороны и укореняться между этими нежными холмиками. Успеете. Настанет момент, когда ваша подружка поймет, как это приятно. Она лежит на животе, ноги слегка раздвинуты, и влажный кончик языка ласкает ее дырочку в попке. Сперва эта дырочка плотно закрыта: попка не хочет компании. Зря… Движениями своего языка вы будто бы скажете: «Эй, ты, маленькая дырочка робкого десятка, не бойся! Никто не желает тебе зла». Попробуйте — и вскоре маленькая дырочка расслабится. Дверца открыта… Не вздумайте тыкать! Будьте нежны и изобретательны. Осторожно пощекочите вокруг дырочки средним пальцем и лишь затем нежно введите его внутрь. Истинный сластолюбец никогда не засунет свой палец глубже, чем на дюйм. Не крутите его, не скребите и не втыкайте по самые кишки. Цель вашего пальца — массаж анальной стенки. Не более и не менее.
Ласкать женские груди — это целое искусство. Ни в коем случае не стискивайте их. Ваш основной инструмент в данном случае — кончик языка. Не переусердствуйте. Помните, что грудь — это не еда. Не слюнявьте ее. Не кусайте. Не увлекайтесь одной из грудей — помните, что их две. Чередуйте — левая-правая, левая-правая. Ни в коем случае не следует жевать их, а также грызть и обсасывать. Помните, что вы — не младенец на руках у кормящей матери, а серьезный, взрослый человек. Это важно.
Следующий этап: уши. Их можно целовать, полизывать, а также сопеть в них. Но и здесь надо быть осторожным. Дышите через нос, даже если рот у вас открыт — в ином случае вы рискуете оплевать партнершу, что не «комильфо».
Поцелуи. Не надо совать свой мокрый коровий язык партнерше в рот целиком, стремясь заполнить им как можно больше пространства. Скатайте язык в трубочку и зондируйте с утонченным любопытством — точно как насекомое изучает своим хоботком чашечку цветка; не надо лизать зубы, десны или горло. Можно также поласкать кончиком языка ушные раковины, но помните, что ухо очень чувствительно. Любое слово — даже сказанное шепотом — или просто громкое дыхание могут оглушить. Ни в коем случае не засовывайте язык партнерше в ноздри: это вызывает неприятное ощущение сродни насморку…
Если вы чувствуете, что оргазм приближается слишком быстро, сделайте глубокий вдох и подумайте об ужасах нашего мира-войнах, железнодорожных катастрофах и могильных червях. Равно сгодятся и воспоминания о бытовых проблемах (счета за газ и электричество, прачечная, банк, позвонить маме). Или же думайте о чем-нибудь нейтральном, вроде солнечной энергии. И дышите, дышите! Непременно нужно дышать — иначе вы умрете.
После эякуляции не слезайте немедленно. Оставайтесь в прежней позиции не менее шестидесяти секунд. Нужно дать закипевшей кастрюльке время остыть. Молчите. Не говорите: «супер», «спасибо» или «извини». Не стоит даже произносить фраз вроде: «я тебя люблю» — это может свести на нет весь эффект. Повремените. Пусть магия сработает… Не вздумайте тотчас же по окончании процесса включать телевизор. И никакого душа-даже если вам туда надо (обычно партнерши жутко обижаются). Лежите где лежали и не делайте резких движений. Можете повздыхать — это хорошо. Можно также аккуратно погладить живот партнерши. Поцелуйте этот самый живот. Потом поцелуйте девушку в область лица.
Следуйте этим отработанным и испытанным методам — и вы будете считаться превосходным любовником.
Как вам должно быть известно, вы — весьма уважаемый человек в нашем отделе. Однако налицо проблема, и проблема эта — ваш исполинский орган между ног. Я никого не хочу обидеть, однако хотелось бы обратить ваше внимание на то, что все ваши коллеги относятся к вам приблизительно так же, как греческие женщины относились к Елене Троянской. Иначе сказать: вы низвели всех мужчин на 32-м этаже до состояния писклявых кукол. Поневоле складывается впечатление, что в нашем естестве произошли некие глобальные перемены, и все мы превратились в существ среднего рода. Некогда мы ощущали себя огромными и всемогущими львами — царями зверей, которым были подвластны все, даже самые строптивые львицы. Теперь же мы сделались недомужчинами — робкими и ни на что не годными. Мы не знаем, насколько долговременны эти эффекты и как само ваше присутствие отразится на нас через пять, десять и тем более — пятнадцать лет. Но все мы сознаем, что подобные угрожающие факторы должны быть немедленно нейтрализованы. Я буду с вами откровенен: молодые здоровые мужики испытывают неподдельный страх. Сама концепция бытия мужчиной предполагает определенные действия и возможности. Теперь инверсия: концепция не-бытия мужчиной. Что это значит? Полагаю, все мы представляем себе подобное положение дел — в теории. Однако в тот миг, когда возникает необходимость осмыслить это на практике… не каждый на такое способен. Полагаю, не способно большинство из нас. Короче говоря, мы намерены от вас избавиться. Мы оч-ч-чень сожалеем, однако, с глубоким прискорбием, я вынужден сообщить вам, ч-ч-что коллектив настаивает на вашей отставке. Прошу меня простить: я иногда запинаюсь на звуке «ч». В детстве я сильно заикался, но с тех пор моя речь почти пришла в норму… Так вот. Я не могу не признать, что вы — прекрасный работник и никогда не подводили нашу компанию, однако размеры вашего полового органа деморализуют сотрудников, и это крайне негативно сказывается на их работе. Некогда ребята соглашались, что мой дружок — самая солидная штука после бейсбольной биты. Некогда я внушал благоговение и поощрял фантазии. По утрам парни собирались вокруг кофейного автомата, обсуждали свои сексуальные подвиги и говорили обо мне. Вроде того, как футболисты молятся Кнуту Рокни[33], чтобы обрести вдохновение и совершать подвиги.
