Почему чефуры не говорят о сексе
Утром я опять в лифте с той самой телеведущей с восьмого этажа ехал. Ух, я бы ее по полной! Реально клевая телка. Живьем еще лучше, чем по телику. И всегда при марафете. Шпильки, брюки в обтяжечку, а задницей виляет так, что если сзади идешь — крышу сносит. Я всегда думал, что это редкостный тупизм всякие словечки вслед отпускать. Это меня дико бесит: «Эй, малышка, давай организмами дружить!», «Девушка, какая у тебя попка аппетитная!» Конкретный тухляк. А вот чтобы что-то другое сказать, тут я полный лузер, лох в этих делах. Она в лифт входит, от нее так клево духами пахнет — а я глаза в пол и молчу… Потом, когда она из лифта, тащусь за ней и пялюсь на ее ягодицы: как они подскакивают в этих ее брючках. Вот такой он — мой любавни жи́вот[58]. Полный трындец. Чтоб ей что-нибудь сказать или там намекнуть — это вообще без мазы, бесполезняк даже рыпаться. Я не помню, когда последний раз в лицо-то ей смотрел. Она, понятное дело, послала бы меня куда подальше, но все равно меня дико бесит, что мне слабо даже попытаться. Я прям боюсь ее. В штаны готов наложить, как только ее увижу.
Ади и Деян такие же лохи, да еще и вид у них такой, что даже рыпаться не стоит: Ади надо сперва немного подрасти, а Деяну — с прыщами разобраться. Только Ацо типа мутит с телками, да и те — какие-то чефурки-малолетки, которые ему по-любому никогда не дают, он бесится, динамит их, а они его еще потом полгода достают по телефону. А мы трое — вообще катастрофа. Ади одну только порнушку смотрит, и, по-моему, у него когда-нибудь отсохнет от этого дела, — больной тип. Всех порнозвезд знает, все время рассказывает, что да как, — задолбал, просто сил нет, только хрен его заткнешь. Хуже всего, когда начинает трындеть, как Мирсад трахает Самиру. Прям болезнь какая-то у него: рассказывает и рассказывает. Заливает он, конечно, врёт как срёт, — только меня блевать тянет, как подумаю о Мирсаде и Самире. Если б я слышал, как под ними кровать трещит, у меня бы потом точно никогда не встал. А Ади еще плетет, что Мирсад каких-то там официанток трахает и хрен знает кого еще. Паранойя полная. На фига он об этом говорит? Не семейка, а какой-то зоопарк.
Деян у нас только и делает, что клеится к телкам, и такую похабщину несет, что их как ветром сдувает, стоит нам появиться. Как-то раз он и к телеведущей подъезжал. Как я ему по роже не заехал? Такой он был мерзкий. И свистит. Постоянно. Каждой бабе вслед. Вот это уж точно по-чефурски! Сказали бы мне, кто первый это выдумал?
Чем больше я думаю, тем больше убеждаюсь: у меня с этим — с сексом — проблемы. Был бы я нормальный, давно бы уже с какой-нибудь трахался. А еще мне кажется, всё потому, что дома мы вообще не говорим о сексе. Типа нет его. По-моему, Радован и Ранка лет сто этим не занимались. Да и где им сексом заниматься? Я в соседней комнате, а стены на Фужинах тонкие: всегда слышу, как Радован храпака дает. Если вдруг по телику в фильме двое чего-то там такое делают — Радован тут же на другой канал переключается. Я и представить себе не могу, чтоб у Радована спросить, как у него это в первый раз было, или там Ранку порасспрашивать. О сексе у нас вспоминают, только когда анекдоты рассказывают: как Муё трахает Фату[59]. И всё! В остальном — глухо.
С Ади, Деяном, Ацо мы об этом тоже всерьез не говорим. Так, прикалываемся только: Ади рассказывает, как бы он Таню Рибич и Ребеку Дремель отдрючил, Деян — Елену Карлеушу, а Ацо — Наташу Беквалац[60]. Я им о Северине байки плету, и они потом надо мной стебутся, что я усташ, пароход им в рот. Если телка классная — какая разница, какой она национальности? Ну а чтоб всерьез обсуждать — это никогда. Стремно очень: потом будут все тебе мозг трахать, если сказать, что тебя взаправду волнует. По-любому затрахают. Сказал бы я, что меня телеведущая заводит! Тогда всякий раз, как она мимо идет, Деян вякал бы: «Эй, ведущая! Ведущая! Марко хочет тебя в задницу поиметь!»
Вот я и смотрю в пол. Она опять на каблуках, и лифт ее духами пропах… Двери открываются, и я опять жду, чтоб она вышла, и иду за ней. У нее снова брюки в облипку, и ягодицы виляют вправо — влево, вверх — вниз. Отпад! Иду за ней как дурак до остановки, она в автобус садится, а я типа следующего жду. Автобус отъезжает, а я обратно к подъезду.
Но дрочить на нее я не могу Не получается. Ваще никак! Если там соседки всякие, одноклассницы — без проблем, а на нее не могу. Влюбился я, что ли? Или еще какая-нибудь муть? Не знаю. Только эта моя интимная жизнь в полной заднице, и я вместе с ней, и в следующий раз, как мы в лифте столкнемся, я снова буду молчать, как жопа, и только в пол таращиться. Наверно, Радован такой же лошара был, если не хуже, потому никогда на эти темы не говорит. Видно, до сих пор его это парит. Никуда не денешься, блин: кровь не вода.
Почему я перестал ходить на тренировки
В награду за то, что я одной жирафине из «Олимпии» прошелся по зубам, слева направо по наморднику, меня на неделю отстранили от тренировок. Это нашему лоху тренеру в голову пришло. Весь из себя такой важный, умный… Гнал там что-то про спортивную этику. Ботан нудный! Баскетболу по книгам учился, мать их! Эту свою спортивную этику пусть засунет себе в задницу, ни фига в баскете не смыслит. Вызубрил типа какую-то американскую схему, два раза съездил к америкосам на какие-то там курсы, только ему это все равно ни хрена не помогло: так и не научился мяч в руках держать и о линии спотыкается. Шел бы он со своей этикой, отстранениями и прочей фигней. Выдумал себе эту доску и теперь что-то там на ней чертит… Думает, что это какая-то охренительная тактика. Вот такие умники надутые окончательно просрут словенский баскетбол. Такой уж менталитет! Спросишь такого, кто самый лучший баскетболист, он тебе расскажет: тот, кто хорошо ставит блокшоты, прыгает, перекрывает в защите, знает все комбинации в нападении… А не тот, кто забьет десять трехочковых, обойдя три глисты под щитом. Для них главное, чтоб ты был паинькой и все их тактические заморочки отрабатывал. Если бы Джордан только тренеров слушал, был бы дерьмом в проруби, а не живой легендой. И главное, все эти отстранения не из-за того, что мы слегка помяли зеленых дебильчиков, а потому, что в последнюю секунду я, видите ли, не учел его тактической муры и забил мяч. Вот она, беда словенского баскетбола. Маленькая, толстая, мерзкая гниль всех сортов, которая вешает тебе на уши всякую шнягу о баскете.
Вот поэтому я нарочно пришел на тренировку, опоздав на пятнадцать минут, и с сигаретой в зубах. Пусть жирный пончик отсосет. Позор, что такие медвежата тренируют в «Словане». Хотя клуб вообще-то серьезный. Я сразу этого козла увидел: стоит перед спортзалом, взвинченный уже, опять что-то там втирать собирается… Как увидел меня с сигаретой, так и закипел, а эти его румяные деревенские щечки еще больше раскраснелись. Я в зал хочу войти, а чувак меня не пускает, в сторону тащит. Притащил меня к тому месту, куда я бычок выкинул в траву.
— Подними это.
— Зачем?
— Подними это.
Ну, я поднимаю, смотрю, где мусорка поблизости, раз уж он такое чмо и парит меня этой экологической байдой.
— До свидания. Надумаешь играть в баскетбол, приходи.
И идет в зал, и закрывает за собой дверь на ключ. Не могу поверить. Олигофрен. Да он псих вообще, мать его ботанскую… Тупой! Не могу поверить. На тебе. Это спасибо за то, что ты забил мяч в последнюю секунду и ты чемпион страны. Такого нигде в мире больше нет, дятлов таких… Вот потому Словения никогда ничего в баскетболе не сделает. Скоро кранты всему будут. Полная труба… Мать вашу пидорскую. Тебе мама твоя безрукавки шьет или твой парень? Ты и твой парень пожениться решили? Жопоблуд идиотский! Выкуси, обезьяна задротная! Только в этой грёбаной Словении такое может быть! Забиваешь мяч в последнюю секунду, а на следующий день — гуляй, свободен. Если бы Джордан родился в Словении, носил бы полотенца тем, кто хорошо ставит блокшоты. Пошел бы ты в жопу, козел! Мать твою албанскую! На хрен, пидорас! Чтоб у тебя анус продырявился!
Насрать мне… Достало все… Не буду больше тренироваться. Они еще будут звонить и просить, чтобы я пришел. Они еще пожалеют. Отморозки словенские, тупицы. Пусть вам Нейцы и Ранчичи играют, хрен вы будете чемпионами страны, лузеры потные. Да кому вы вообще нужны? Буду три на три играть на Фужинах. По-любому там баскет получше этих ваших рисуночков на доске.
Пока я вот так ходил из стороны в сторону и строил из себя самого-самого: типа мне все по барабану и положить мне на весь белый свет, — в этот самый момент стук мячей из спортзала меня просто добил. Я слышал тренировку: двадцать мячей стучат, кроссовки скрипят, и все такое. Так меня это проняло, что слезы вдруг полились, мать их… Не помню, когда я еще в жизни плакал, но эти хреновы звуки меня добили. Я так и застыл, слушаю, как другие тренируются. Словно загипнотизированный. А потом вспомнил о Радоване, о том, что с ним будет, если он узнает, что я больше не хожу на тренировки. Вот тут меня по-настоящему проняло! Такая злость накрыла, а из глаз слезы текут. Мне так хотелось пойти в зал и дать в харю этому кретину. А я все стою там, сопли распустил, слушаю, как мячами стучат. Плющило меня не по-детски. Я по сторонам начал оглядываться: вдруг кто меня видел? Давай слезы утирать, к стене отвернулся, а потом по-быстрому свалил оттуда, чтоб никого не встретить. И вот иду вдоль Любляницы в сторону Фужин и думаю, что ни с кем не смогу даже словом обмолвиться, как все это меня расплющило. Радовану я вообще не могу сказать, что больше не тренируюсь, а перед Ади, Деяном и Ацо буду прикидываться, что мне по фигу и все зашибись. Жопа… Облажался я, капитально облажался. Мамашу его пидорскую… Чтоб его Кинг Конг в зад отымел!
