— А кому ты посвятил свою композицию?
— Разве я должен был её кому-то посвящать? — смутился подросток.
Нетрудно было догадаться, что мать обязательно попытается докопаться до истины. Наверное, в её воображении сын встречался с девушкой, которая ему не слишком подходила, и поэтому, по мнению Маргарет, он старательно скрывал данный факт. Вот почему она периодически интересовалась его отношениями с противоположным полом.
— Почему бы и нет? Ведь тебе нравится какая-то девочка? — на лице матери отразилось любопытство. — Ты мог бы познакомить нас с нею.
— Боюсь, что никакого знакомства не предвидится, — отрицательно покачал головой парень.
— Если ты считаешь, что мы с папой станем возражать…
— Я обязательно предоставлю вам возможность пообщаться, как только у меня появится девушка, — обратил всё в шутку Дэвид.
«Сейчас ты говоришь, что у тебя нет девушки, а потом назовёшь имя Виолет во время прямого эфира? — с укоризной прозвучал в голове подростка внутренний голос. — Твои нынешние слова будут выглядеть ложью». Но следует ли упоминать о случайной встрече здесь, сидя за столом под внимательным взглядом матери? Ответ отрицательный. Как можно передать с помощью слов те чувства и эмоции, которыми наполнена душа Дэвида?
Похоже, ожидания Маргарет сменились лёгким разочарованием.
— Я пойду? — вопросительно обратился к ней сын. — Мне ещё нужно сделать домашнее задание.
— Иди, а я пока уберу.
Подросток поспешно покинул место допроса, чтобы укрыться в своей комнате.
Задержись он ещё на пару мгновений, и ему не удалось бы избежать назидательной лекции о половом воспитании. Мать обязательно затронула бы тему безопасного секса и средств предохранения. Почему-то говорить о контрацепции именно с ней Дэвиду было неприятно. Наверное, потому что связь между словами «родители» и «секс» всегда вызывала у подростка такое чувство, словно ему удалось увидеть нечто такое, что не предназначалось для его глаз. Он мог бы заявить матери, что до сих пор остаётся девственником, но даже это определение прозвучало бы, по его мнению, непристойно, поэтому он предпочёл уйти от нежелательного разговора.
Однажды Маргарет положила перед Дэвидом квадратик из фольги и объяснила, для чего тот предназначен. Воспоминание о знакомстве с Мистером Резинкой не вызывало у парня ничего, кроме содрогания. Он давно имел представление о том, откуда берутся дети (спасибо Вику, Ричи и нескольким «обучающим» журналам), но тогда мать использовала настолько нелепые выражения, что сыну стало смешно и стыдно одновременно.
«Когда мужчина любит женщину, — просвещала его Маргарет, — он вынужден стать с ней одним целым. Это единение является величайшей тайной в их отношениях».
Дэвиду тут же вспомнилось, как обнажённые девицы без капли стеснения демонстрировали эту «тайну» объективам журнальных фотографов, и тут же стиснул губы, чтобы не прыснуть от смеха. Матери пришлось использовать множество витиеватых выражений, чтобы втолковать школьнику, что такое обычный трах. Так называл всю эту ерунду о единении Вик. Они часто говорили о трахе в гараже друга.
Потом мать пояснила, что внутри упаковки содержится такая вещь, которая позволит Дэвиду предотвратить роковую ошибку на ранней стадии общения с девушками. Только зачем ходить вокруг да около, если на пачке прямо написано: «Презерватив»? Самым сложным для Маргарет стало объяснение, что, собственно говоря, с ним должен делать любой мужчина.
«Чехольчик для интимной штучки» — вот как это назвала мать. Её щёк коснулся румянец, а Дэвиду и вовсе захотелось провалиться под землю. По определению Вика, трах с презервативом обозначался гораздо проще: «пошуршать пакетом».
К счастью, после той беседы мать долгое время не возвращалась к подобным разговорам. Дэвид же научился предвосхищать, когда это может случиться вновь. Главное, вовремя понять, что пора делать ноги и не мешкать, иначе очередного обсуждения проблем преждевременного отцовства не избежать.
Парень взял с полки книгу и лёг на кровать, но от чтения его отвлекли воспоминания о Виолет. Вернее о сне, в котором он существовал в чужом теле и находился в комнате девушки. Она лежала без одежды и ждала единения с ним. По отношению к ней определение матери подходило куда больше, чем словечко Вика. Но почему он отказался от близости? Потому что Виолет хотела подарить ту ночь не ему, а другому (Рэю), в чьём теле по загадочной воле судьбы оказался Дэвид.
«Ты появилась в моей жизни не просто так, — едва шевеля губами, произнёс подросток. — Когда-нибудь мы обязательно встретимся. Я уверен в этом».
* * *
— Будешь выступать на радио? Это же полный улёт! — Вик крепко пожал Дэвиду руку, когда тот рассказал о предстоящем событии.
— Ничего себе! — присвистнул Ричи, заёрзав на месте. — Они действительно запустят твой трек?
— По крайней мере, так мне сказали.
— И о чём вы будете беседовать? — поинтересовался Вик.
— Роберт Кенна (так зовут программного директора) дал мне список вопросов. В основном они касаются музыки. Когда я начал ею заниматься, какие исполнители для меня предпочтительнее, сколько времени трачу на репетиции и тому подобное.
— Я бы, наверное, умер от волнения, — произнёс Ричи.
— Как только начинаю думать о том, что каждое моё слово будут слышать тысячи людей, тут же чувствую, как сердце готово выпрыгнуть из груди, — признался Дэвид.
— Ты справишься, приятель! — поддержал его Вик. — Представь, что ты находишься не в студии, а здесь, в гараже, и общаешься не с ведущим, а со мной или с Ричи.
— Я постараюсь воспользоваться твоим советом, но не уверен, что у меня получится. Главное, чтобы у меня не дрожал голос. Помнишь наше первое выступление на школьном концерте? Мы так тряслись от страха, что вместо пения получилось какое-то блеяние, хотя почти никто этого не заметил.
— Подожди, через год ты с улыбкой вспомнишь свой первый эфир, потому что к тому времени у тебя за плечами будет несколько десятков таких выступлений, — сделал прогноз на будущее Ричи.
— Сомневаюсь. Это всего лишь удачное стечение обстоятельств, — Дэвид вспомнил о череде тех событий, которые подарили ему возможность попасть в программу «Подземка», начиная со случайной встречи с Виолет и покупки дебютного альбома The Prodigy и заканчивая разговором с Хьюи, показавшим запись «Кислотной королевы» Роберту.
— Не скромничай. Вспомни, как упорно ты двигался к намеченной цели. Продолжал играть с нами даже после того, как отец запретил тебе заниматься музыкой. Работал по ночам, чтобы приобрести синтезатор. Разве нет? Сомневаюсь, что я или Ричи проявили бы такую же настойчивость, если бы родители выбрали для нас другую дорогу. Мы бы забросили группу и двигались дальше по пути наименьшего сопротивления, но ты не такой. Ты постоянно следовал избранным курсом, вопреки всем препятствиям, ни на мгновение не отклоняясь в сторону. Так что речь идёт не о случайном стечении обстоятельств, а о завидном упорстве и преданности своей мечте. Мечты сбываются только тогда, когда мы шаг за шагом стремимся их осуществить. И ты яркий тому пример.
— Вик, а я и не знал, что ты можешь так ораторствовать, — захлопал в ладоши Ричи. — Признайся, у тебя был заранее заготовленный текст?
— Чистой воды импровизация, — ответил Вик с широкой улыбкой на лице.
— Тогда я присоединяюсь ко всему вышесказанному.
— Спасибо, ребята, — поблагодарил друзей Дэвид. — Кстати, сегодня после репетиции я хотел бы забрать гитару с собой, чтобы записать дома одну партию для новой композиции.
— Гитару? — в один голос удивились Вик и Ричи.
— По совету Мэйсона, который помогал мне со сведением первого трека, хочу немного поэкспериментировать со звуком.
— Интересно было бы послушать.
— Как только закончу, обязательно покажу вам результат.
— У тебя уже есть какие-нибудь идеи?
— Кое-что имеется, но нужно немного поработать, чтобы получилось именно так, как я себе это представляю.
* * *
Смутный мотив преследовал Дэвида на протяжении всего учебного дня, а вечером он взял в руки электрогитару и сыграл нужную последовательность нот. Творческая мастерская, расположенная в голове подростка, не подвела его, потому что в целом мелодия получилась именно такой, как он её себе и представлял. Дэвид не стал подключать музыкальный инструмент к процессору сразу, а извлёк звуки медиатором, вслушиваясь в тихий голос податливых струн. Поначалу он допустил несколько помарок, но повторное исполнение позволило ему избавиться от досадных недочётов.
Включив компьютер и синтезатор, парень ещё несколько раз прорепетировал партию, после чего запустил воспроизведение образца ударных, чтобы подстроиться под нужный ритм. Теперь ему предстояло создать басовую основу и добавить электронную партию на Roland Juno-106. Пожалуй, в этот раз придётся изрядно повозиться для идеально сбалансированного звучания.
