Сотрудники персонала заперли Хэлвана и направились к лестнице, но не успели дойти до двери, как до них донесся очередной выплеск словесного поноса:
— Эй, куда вы уходите, друзья? Могу дать еще один дельный совет! Вспомните каноны высшей справедливости и целесообразности, нельзя казнить дураков! Да что там, их даже обижать нельзя! Это страшный грех!
Спаун и Призрачная Тень, третий раз на том же месте, неотрывисто смотрели друг другу в глаза, мысленно взвешивая все «за». Некоторое волнение не покинуло мстителей, и не было никакой уверенности в том, что Джек оставит город в покое, но… сейчас они думали совсем о другом, на время выкинули из памяти и Джека, и все, что с ним связано…
— Ты переживала за меня… — Спаун все так же гладил ее волосы, — Итог таков, что маньяк теперь находится в месте, которое ему больше подходит. Правда, я не уверен…
— Ммм?
— Что он никогда не сбежит.
— Уверена, сбежит… — Тень позволила партнеру расстегнуть пару пуговиц на ее лифчике, — Но можно предотвратить потери, можно не упираться, а переступить и подстраховаться. Заодно и жизней наспасаем. Подсказать как? Или сам додумаешься? Смотри, я могу…
Спаун знал, к чему она клонит — к убийству.
— Но мы не должны, мы не можем так просто это сделать…
— Пожалуй, я никогда не соглашусь с тобой…
— Но я не убийца, а останусь ли я не убийцей, если переступлю?
— Боишься?
— Это изменит меня, чего я очень не хочу…
— Если у нас разные правила, то почему мы вместе?
— Когда-то я тебе сказал одну вещь. Не знаю, помнишь ли ты…
— Какую?
— Я не ищу славы, малыш… — Тень от всего открещивалась, в чем бы ее ни упрекали, — Гуляю сама по себе, как одинокая кошка…
— Посмотри на меня — Спаун широко расставил руки, — Разве не видишь? Мы с тобой похожи, как две половинки одного целого — и, взмахнув плащом, спрыгнул с крыши…
— Я говорил это не только для того, чтобы ты доверилась мне.
— Ну? И чем похожи-то, если правила разные? Временное влечение еще ни о чем не говорит…
— Думаю, говорит…
— Уверен?
— Да.
Серия довольно невинных и скоротечных чмоканий закончилась с наступлением рассвета, который встретил граждан, озарил ласковым солнцем, наделил свежим чистым воздухом и заставил улыбаться.
Маски — существа ночные, днем никто их не видел, и неудивительно, что на занимающихся интимом призрачные фигуры мужчины и женщины можно было поглазеть только в порту Мираза, с трех до шести ночи.
Некоторые тинейджеры прибегали сюда ночью только чтоб пронаблюдать за «масками» с камерами и сотовыми телефонами.
Департамент. Кабинет прокурора.
— Черт! — чувствуя, как рушится карьера, Фредди не находил себе места, он брал винный графин и хлестал из горла. В полицейском управлении с ним никто не разговаривал, никто не хотел к нему подходить даже близко после всплывших фактов, — Все это происходит вопреки моим ожиданиям…
В пустом кабинете, который из-за депрессии напоминал хозяину одну из камер Антнидаса, неожиданно возник демон-защитник.
— Казалось, я наперед знал, что предстоит тонуть в болоте, и охватило какое-то недоброе предчувствие карьерного заката… — Кригер допил вино и повернулся к демону, — Скажи, ты все обо мне знаешь? Ты больше не веришь мне, да? Больше не доверяешь мне их жизни?
— О ваших грехах мне известно — ответил непрошеный гость, — Верю или нет, не скажу…
— Почему? Это так сложно для тебя? — Кригер еле стоял на ногах после принятого, — Или боишься уколоть правдой? Давай, говори, что думаешь обо мне. Только не тяни резину. Устал уже от всего, видят боги…
— Промолчу. Но вы еще можете все исправить… — демон кинул взгляд на уроненный сосуд.
— Как?
Спаун ответил громко:
— Раскайтесь публично!
Но Фредди явно не понравилась эта затея.
— Что? Ты совсем с ума сошел? На меня сразу застегнут наручники и увезут. Никто даже спрашивать не будет…
— Да. Зато, перестав лгать, мы победим Безумного Джека — человека, который раскрыл правду о вас!
Прокурор, не сказать, что согласился, но проявил какой-никакой интерес к задумке демона-защитника. Уселся за стол и попросил сказать, что он там удумал.
— Говори…
— Хэлван привык верить только в плохое, в то, что люди способны на ложь! — Спаун был уверен, такой план обязательно сработает, — Он не допускает, что они могут меняться к лучшему, говорить правду!
Фредди несколько раз подряд проглотил слюну.
— И ты хочешь, чтобы я подтвердил заявления о частом издевательстве над родной сестрой, ее дальнейшее убийство и родство с Баллуком? Хочешь, чтобы чистосердечно во всем признался? Ты, правда, думаешь, что это как-то поможет остановить Джека?
— Как-то… — ответил демон, — Но и вам тоже поможет, поможет снять с себя груз ответственности.
— Не забывай, меня посадят… сразу же посадят!
— Поверьте, ваша жертва не будет напрасной!
— Хотелось бы верить…
История тощего лондонского мальчишка затронула Спауна. Фредди много лет держал в памяти детальную картину своего прошлого, и раскрыл ее только одному человеку.
— Лондон. Много лет тому назад. Мать запирается в комнате, беззащитная против отца. Я сижу в другой комнате, под мебелью, дергаюсь от страха. Потом приходит Джимми, мой родной брат…
— Джерси?
Прокурор не услышал вопрос демона-защитника.
— И говорит, что нам нужно срочно бежать, потому что квартира, в которой мы жили, стала чужой для нас. Мне ничего не остается, как согласится и пойти за братом. Я не знал, куда нам идти, но понимал, что этот день был неизбежен.
— Каждое утро я просыпался в поту, дрожа как в ознобе. Меня преследовало лицо моего отца. Всю жизнь я пытаюсь побороть свои страхи, но у меня не получается.
— Месть отцу за мать был первым хорошим поступком Джеймса. Первым и последним. Остальные деяния не поддаются никакому оправданию.
— А вы?
— Просто выполняю некоторые просьбы, время от времени. Понимаю, меня это не красит, как человека, обязавшегося защищать правопорядок, все же согласись, от моей, может быть, не совсем честной игры, тоже есть польза, не так ли?
— А убийство сестры? Похищение детей? Как это объясните? Страхом или ненавистью?
Прокурор не ответил на этот вопрос. Все, что получил вопросник — мертвое молчание. Вместо продолжения диалога Кригер полез за бутылкой гасконского пойла…
После разговора с Темноком, оставившего на душе еще больший осадок, пьяный Фредди вышел из здания департамента. Но по дороге к дому его поджидала очередная неприятность.
— Кстати, могу ли я узнать, что вы планируете сотворить с прокурором? Пойдете законным путями? Или…
Фернок изрядно поугорал от наивности офицера.
— Ты что, совсем? Как я тебе законными уберу?
— А какими? — напрягся Уолтер.
— Народными. Физическими!
На прокурора напали с бейсбольными битами, порвали деловую сумку, окунули лицом в лужу и выкрикнули предупреждение:
— Не свалишь с нынешнего места работы — исчезнешь с карты города! — так решил один из нападавших, — На решение сутки! — через минуту банда скрылась за углом кирпичного дома.
«О, боже. Проклятье» — Фредди не видел их лиц, одежда была намочена, от смачных тумаков посерела кожа, — «Боже, проклятье».
Таким побитым и униженным ему пришлось ковылять до самого дома!
Здание украинской резиденции.
Приняв брата в не самом лучшем виде, Джеймс Баллук открыл бутылку шампанского и разлил по бокалам. Затем попросил Фредди выпить вместе с ним за возможный предстоящий успех.
Прокурор не отказал единственному родному и выпил залпом.
Но спросить, что стряслось, Джерси не забыл:
— Твое лицо… — он пальчиком потрогал распухшую щеку Фреда Кригера, — Кто тебя так?
— Неважно… — пригрустил «следовательский ум департамента», уже бывший «следовательский ум».
Баллук был настойчив:
— Да, ну. А мне кажется наоборот, очень важно знать, кто обидел моего Фредди!
— Прошу, не начинай…
Из-за просьбы брата Джеймс отстал с поцелуями (неформалы с детства, они часто голубились).
— Пора ввести тебя в курс дела…
«Пора показать оружие».
Старшенький провел младшенького в тайную комнату, расположенную за портретом товарища Сталина, где ранее люди Бориса хранили добытые из Афганистана автоматы Калашникова, различные модификации новомодных пушек и гранаты. Сейчас этого «добра» там уже нет, зато есть кое-что другое, не менее любопытное.
Зная Джеймса, Фредди боялся представить, что это может быть…
«Надеюсь, не модификация атомной бомбы?».
