Эти доводы неотразимы не в последнюю очередь потому, что конспирологические теории винят тех, кто уже стал жертвой эпидемии. Но какие-то из этих конспирологических повествований могут служить достойному похвалы стремлению привлечь внимание к обычно немыслимой теме участия США в разработке биологического оружия и, что еще важнее, порой к постыдной практике фармацевтической промышленности, биомедицинских исследований и органов государственного регулирования наподобие Управления по контролю за продуктами и лекарствами. Кроме того, эти концепции указывают на то, что официальные версии происхождения СПИДа (самая известная из них — теория, связанная с африканской зеленой обезьяной, но существует также и гипотеза Ричарда Престона, согласно которой СПИД является экологической местью тропических лесов) так же невероятны, как и альтернативные конспирологические версии. Не исключено, что конспирологические теории СПИДа вводят в заблуждение и сами выросли из заблуждений, но они способны указать путь к пониманию взаимопроникновения человеческого тела и глобального тела политики. Рассказ Горовица о сговоре Киссенджера и Галло, объединяемых мальтузианскими целями, несомненно, бьет мимо цели как своими выводами, так и своими деталями. Но собранные им наблюдения о сговоре правительства, военных и корпоративной науки ведут к анализу, который мало кто готов проделать. Прослеживать связи (будь то эпидемиологические или заговорщические) между индивидуальной и национальной иммунными системами в эпоху СПИДа стало пугающе трудной задачей не в последнюю очередь потому, что когда-то безопасное параноидальное разделение между «я» и другим стало размываться. Какие-то конспирологические работы упрощают эти сложные взаимосвязи, обвиняя какого-нибудь одного злобного заговорщика и называя какой-нибудь один момент в происхождении вируса иммунодефицита человека. Зато другие формы уже небезопасной паранойи вслушиваются в это пугающее взаимопроникновение телесного и корпоративного, предлагая объяснения, которые колеблются между буквальным и метафорическим и размывают границу между ними. Следовательно, сценарии телесной паники могут обеспечить насыщенный, пусть и искаженный, способ представления форм взаимосвязи человеческого тела и тела государства, точные карты которых не созданы до сих пор.
Паранойя не что иное, как начало, передний край открытия того, что все связано, все в Мироздании, вторичное озарение.
Томас Пинчон. Радуга тяготения
Все связывалось в какой-то неизвестной точке за пределами системы. Это вызывало некоторое беспокойство. Но в известном смысле существовала приятная тайна, источник удивления в том, как короткое уравнение, которое ты ради эксперимента запускаешь на своем экране, может изменить ход многих жизней, может заставить мчаться кровь в теле женщины, увиденной в трамвае, со скоростью многих тысяч миль в секунду, и как назвать такие отношения?
Дон Делило. Подземный мир
Предположение, что все связано, — один из главных принципов конспирологии. Оно отражает надежду (но вместе с тем и страх), что любой, на первый взгляд незначительный факт или деталь могут оказаться ключом к какому-нибудь заговору покрупнее, если только удастся разглядеть скрытые связи. На протяжении последних десятилетий конспирологические теории демонстрируют признаки возрастающей сложности и полноты, частные подозрения сливаются в Большие Объединенные Теории обо Всем. Так, в книге «Невидимая рука: Введение в конспирологический подход к истории» А. Ральф Эпперсон сводит вместе конспирологические теории Американской революции, Гражданской войны, революции на Кубе, Трехсторонней комиссии, Федеральной резервной системы, ограничения рождаемости, абортов, образования и т. д. — и все это на 488 страницах. Автор настаивает на том, что «заговор действительно существует и что он чрезвычайно огромен, глубоко укоренен и потому чрезвычайно эффективен». Этот заговор, продолжает Эпперсон, существует для того, «чтобы установить абсолютное и жестокое господство над всей человеческой расой при помощи войн, экономических кризисов, инфляции и революций, содействующих его целям».[461]
Именно убежденность в том, что все в конечном итоге связано, критики конспирологического мышления считают его главной логической и фактической ошибкой. Как мы уже видели, Ричард Хофштадтер допускает, что время от времени конспирологические теории воздействуют на ход событий, но спорит с мнением о том, что «заговоры являются движущей силой в истории».[462] И научные, и популярные комментаторы соглашаются с тем, что поиск скрытых связей как таковой не обязательно представляет собой проблему. И действительно, отдельные направления нашей самой изощренной научной и общественнотеоретической мысли заключаются в раскрытии связей между разрозненными понятиями и сферам.[463] Но вновь и вновь звучит предупреждение о том, что работу параноидального мышления нужно ограничивать разумными пределами. Кто-то, опираясь на эмпирический подход, доказывает безосновательность утверждения о существовании масштабного заговора. При этом либо просто утверждают, что ООН или Трехсторонняя комиссия не устраивают никаких заговоров, чтобы захватить власть над миром, либо уже более покорно признают, что «у нашего правительства просто-напросто не хватит мозгов, подготовки, мотивов и организаторских способностей для осуществления заговоров такого масштаба, какие ему сейчас приписывают», как замечает один из экспертов.[464] Однако современная культура заговора продолжает рваться за установленные ей пределы. Похоже, ничто не способно остановить интерпретацию и поиски связей.
Итак, подозрение в том, что все связано каким-то зловещим, но пока еще неизвестным образом, считается одним из признаков параноидального мышления, указывающим на то, что границы логики и здравого смысла были перейдены. Но вера в фундаментальную взаимосвязь всего и вся (а порой и страх перед нею) также считается само собой разумеющейся в целом ряде других способов, при помощи которых придается смысл современному миру и которые считаются вполне нормальными. «Все Связано» может служить рабочим принципом не только для конспирологии, но, с равным успехом, для эпидемиологии, экологии, теории рисков, теории систем, теории сложности, теорий глобализации, раскручивания Интернета и даже для постструктуралистских литературных теорий интертекстуальности. Какая связь существует между всеми этими дискурсами и тем, как конспирология смотрит на мир? Неужели убежденность конспиролога в скрытых причинах и связях, стоящих за кажущимися беспорядочными событиями, — это признак узколобой неспособности принять вызов, брошенный новой парадигмой традиционным представлениям об управлении и причинности? Или паранойя конспиролога, как намекает подозрительно всеведущий рассказчик в «Радуге тяготения», — это «передний край» открытия, которое, судя по всему, изменяет наши представления о мире, начиная с экологии и заканчивая экономикой? В последней главе мы рассмотрим, что происходит с конспирологией в мире, охваченном глобальной связностью.
Шесть рукопожатий
После серии экспериментов в 1960-х годах, в ходе которых производилась отправка сообщений случайно выбранному адресату исключительно по цепочке общих знакомых, социологи заявили, что все люди (в США, а возможно и во всем мире) связаны между собой не более, чем шестью рукопожатиями.[465] Это статистическое подтверждение глобальной связи было подходящим открытием для эпохи, которая оптимистично считала, что весь земной шар вот-вот превратится в одну большую деревню. Это откровение просочилось в народную мудрость, типичным выражением которой стал фильм «Шесть степеней отчуждения»:[466]
Я где-то читал, что все люди на нашей планете отделены друг от друга лишь шестью другими людьми. Шесть рукопожатий. Между нами и любым другим человеком на нашей планете. Президент Соединенных Штатов. Какой-нибудь гондольер из Венеции. Впиши имена… каждый человек — это новая дверь, ведущая в другие миры.[467]
Полуироническое выражение идея бесконечной связности нашла в популярной студенческой игре под названием «Шесть рукопожатий Кевина Бэкона», в которую играют поклонники фильма «Шесть степеней отчуждения». Цель игры — найти связь между этим актером второго плана и любой другой голливудской звездой через цепочку знаменитостей, знакомых и тому, и другому. Сейчас в Интернете даже существует сайт под названием sixdegrees.com, предоставляющий услуги электронной почты и основанный на теории нахождения новых покупателей через друзей уже имеющихся покупателей.[468]
Благотворное чувство межличностной связи созвучно подъему экологии, начавшемуся в 1960-х годах. Как Барри Коммонер пишет в опубликованной в 1973 году книге «Замкнутый круг», где представлен исчерпывающий анализ экологического кризиса, «Все Связано Со Всем Остальным» — вот «Первый Закон Экологии».[469] Наука экология сделала видимым ранее невообразимое и непредставимо сложное взаимодействие природных (и промышленных) сил как в небольшом масштабе, так и на уровне мировых систем. Для некоторых участников экологического движения принцип взаимосвязи сочетается с почти мистической верой в то, что все в мироздании является частью гармоничного и слаженного целого. Доводя эту веру до крайности, некоторые экологи истолковывают гипотезу Геи, сформулированной Джеймсом Лавлоком (согласно этой гипотезе, Земля является сложной саморегулирующейся системой) как доказательство того, что наша планета способна сама позаботиться о себе, причем каждая часть тщательно поддерживается в хрупком равновесии со всеми остальными.
