Старший Хёрдакнутссон повернул кольцо зрительной трубы. Внутри прибора что-то жалобно скрипнуло, и перед взором ярла предстало (естественно, вверх ногами и с трещиной поперек) частично скрытое полузабралом шлема и тенью, но подозрительно полузнакомое, лицо всадника в стальных доспехах. Он что-то объяснял своим спутникам – дюжине отлично снаряженных пеших воинов и четырем дроттарам.
– А вот и рыжим помянутая черная волшба, – указал в сторону дроттаров Кнур.
– Лучники, этих пугал с посохами валить в первую очередь, особенно если что потащат к воротам, – Горм надеялся, что его приказ услышали все на стене.
– А мне рассказывали, кто черного дроттара убьет, на него Один насылает проклятие, он начинает плевать кровью, покрывается струпьями, из глаз течет гной, через пол-луны умирает, а потом встает живым мертвецом, – поделился стоявший недалеко от ярла незнакомый молоденький воин с длинным, почти в его рост, тисовым луком, и в доспехе из турьей кожи с нашитыми железными пластинами.
– При Гафлудиборге, мы этих мамонтовым удом пришибленных лысых ворон ко дну пустили немеряно, и вроде ничего ни у кого ниоткуда не потекло, – ярл говорил достаточно громко, чтоб слышал не только лучник, но и все его соседи. – Один тупо загрызен волком, так что течет у тебя откуда – к знахарю сходи.
– Одного дроттара наш шкипер не просто убил, а в куски изрубил, – добавил Кнур. – И уж точно больше луны назад, так что прибери повод, молодец, и не гони.
Воин замолчал, но украдкой сделал знак от сглаза и подозрительно посмотрел на Горма.
– Кром, только этой мужескотодетородноудовой задосвиноблевотины нам здесь не хватало, – посетовал Родульф.
На перекрестке, как раз за пределами досягаемости луков, дружинники Йормунрека ставили на треногу двойной короб с пустым местом посередине.
«Сюда бы Хеминга, Торкеля, или хоть Эйольфа Хемингссона,» – с тоской подумал Горм. Увы, лучшие лучники Йеллинга и Ноннебакке остались на севере. Вслух, ярл обратился к скиллеборгскому дружиннику и умельцу, поднявшемуся на стену вместе с Родульфом и Снари:
– Вегард, в замке есть эти… оксибелы?
– Да, ярл!
– Кнур, Вегард, и вы трое, живо тащите сюда пару! Отрядите кого надо помочь, моим словом! Если ножной самострел найдете, тоже волоките!
Ножной самострел, он же соленаро (а может, и нет) был стародавним этлавагрским оружием и назывался так потому, что для взвода тетивы, стрелявший ложился, вцеплялся в последнюю обеими руками, и ногами толкал тело самострела от себя. Оружие было слишком тяжело для одного стрелка (разве что Родульф, пожалуй, справился бы с ним в одиночку), и поэтому или опиралось на стену перед выстрелом, или клалось на плечи одному воину и наводилось на цель другим.
Пока его ватажники искали что-нибудь достаточно дальнобойное, чтобы остановить сборку вражеского метательного устройства, Горм соображал, не устроить ли вылазку за ворота. Паре-тройке конных ничего бы не стоило изрубить сборщиков орудия, которое выглядело, как тяжелый самострел или небольшой камнемет, но, увы, скорее всего вот-вот готово было явить себя как йотунский бочонкомкет. Одна трудность с верховой вылазкой – стойла остались в нижнем городе. В замке скорее всего тоже были кони, но ярл не знал, где, если не считать единственной лошадки, на которой Хан въехал в замок, и не мог никого достаточно быстро спросить – на перекрестке, дружинники уже просунули в бока коробов рычаги и натягивали между ними кожаную полосу с мешком, вшитым посередине. Пешая же попытка спасти внутренние ворота была заведомо обречена – во всех боковых улицах, пользуясь прикрытием домов от стрел со стен, уже толпились дружинники Йормунрека. Некоторые из них отвлеклись на грабеж и насилие, но достойных предметов ни для того, ни для другого в нижнем городе было недостаточно. Нехватка добычи, вероятно, уже стала причиной пары схваток.
Ярл перевел трубу в направлении неприятного шума, доносившегося из сорванной с петель двери одного из домов. Первой из нее выскользнула дева, босая и простоволосая, на бегу пытаясь прикрыться остатками разорванного хитона. Последнее зряшное занятие отвлекло ее настолько, что она споткнулась о труп, шмякнулась на него вниз лицом, и подобающе случаю завизжала. Ее преследователи, в свою очередь, видимо, перелюбовались бегством полунагой девы и столкнулись в проеме. После непродолжительных взаимных обвинений, оба схватились за мечи. Откуда ни возьмись, случился дроттар и принялся охаживать обоих посохом. Он остановился только для того, чтобы тем же посохом указать в сторону перекрестка. Воины опустили мечи и понуро побрели от дома, на прощание получив еще пару раз по плечам длинной деревяшкой. Хотя порядок в стане врага совершенно не приходился ему на руку, Горм мысленно одобрительно кивнул – порядок, где бы он ни был, не след принимать за должное. Дроттар сделал шаг к деве, но, вместо того, чтобы помочь ей подняться, со всего размаху треснул злополучную окованным железом концом посоха по затылку.
– Отморозок, – пробормотал старший Хёрдакнутссон и опустил трубу. – Где Йормунрек их только берет…
– Ну, если у меня точно ничего не потечет… – молоденький лучник плавным движением натянул тетиву, выдохнул, и пустил длинную стрелу.
Она попала удалявшемуся, но недостаточно отошедшему от стены, дроттару точно между лопаток. Лиходей в черном грохнулся, как подкопанный.
– Кром! Бей ворон! – закричал кто-то с участка стены по другую сторону от ворот.
Клич был повторен и подхвачен.
– До камнеметчиков достанешь? – спросил ярл.
Лучник покачал головой и объяснил:
– С дроттаром мне уже повезло, а они еще на тридцать-сорок шагов дальше, и не по ветру. Могу разве что попробовать отвлечь.
– Попробуй, может, снова повезет, – без особой веры сказал Горм. – Как звать-то тебя?
– Скегги сын Радбара, ярл.
– Так Рандвер…
– Мой старший брат по отцу.
– Эй, подналегли! – донеслось со двора.
Горм побежал вниз, чтобы помочь Кнуру, Родульфу, Вегарду, и Арнгриму тащить на стену оксибел, на ходу сунув трубу Бреси. Найденное орудие метало болты, а не йотунские бочки, хотя в остальном мало отличалось по общему устройству от Йормунрекова переносного, увы, кроме одной особенности – оно не разбиралось на части.
За стеной несколько голосов продирающе тонко и уныло завели:
– Валькирий пенье.
Я всхожу на Радужный Мост.
С отдаленья
Я гляжу на отчий погост.
Подвиг в круге
Мой земном бе днесь завершен —
Он в кольчуге
Ждет с копьем за мостом…
Горму потребовалось несколько мгновений, чтобы переварить «бе днесь» на танском – и пользуясь наречием Йеллинга и Хроарскильде, как оказалось, можно было ревностно блюсти исконную старовременность.
– Колдуют, навьи чернецы, – посетовал Щеня, упираясь руками в раму оксибела и оставляя на ней кровавые отпечатки пятерней. – Ядоязыким словоблудием нас сгубить чают. Ярл, вели…
На стене, лучники снова завели «Кром, бей ворон!»
– Именно это, – продолжил знахарь. – Чтоб они на нас чего не накаркали.
– Самострел этих удоязыких птицеблудопсиц заткнет еще лучше, – обоснованно предположил Родульф.
– Отлеталась, ворона помоечная! – радостно возгласил младший Радбарссон со стены среди дополнительно окрепшего зова к Крому истреблять громкую и докучливую породу пернатых – похоже, его стрела прикончила еще одного дроттара.
– Быстрее, быстрее! – Бреси со зрительной трубой был сильно обеспокоен.
Со скрипом и лязгом, оксибел наконец занял место на боевой площадке стены.
– А теперь повернули коробом туда! – Вегард снова налег на изрядно пошарпанную в пути раму.
– А кто-нибудь умеет из этого стрелять? – запоздало обеспокоился Снари.
– Сигур, тащи сюда корзину с болтами, – продолжил скиллеборгский кузнец. Вы двое, вставляйте рычаги и начинайте тянуть до ще…
Пока Вегард объяснял, Родульф взялся за тетиву обеими руками, потянул, и вставил ее в прорезь круглого барабанчика, поворачивавшегося при нажатии на спусковой рычаг. Кузнец пожал плечами, положил болт в канавку, и принялся целиться, передвигая деревянные клинья, слегка поворачивавшие и наклонявшие короб по отношению к треноге, и приговаривая:
– Это как игра на гудке[105] – я никогда не пробовал, может быть, умею.
С этими словами, он нажал на спуск. Болт с гудением рассек воздух и воткнулся в руку и в бок одного из воинов в доспехах подле уже готового к выстрелу бочонкомета. Остальные благоразумно попрятались.
– Вот, – с некоторым удивлением заключил Вегард.
Его голос потонул в одобрительном реве, начавшемся на стене и подхваченном во дворе замка.
– Бреси! Бреси? – после непродолжительной борьбы с чрезмерно увлекшимся зрительной трубой учеником знахаря, Горму удалось вновь завладеть прибором.
