— Значит, в обмен на сотрудничество, вы немедленно желаете каких-нибудь благ для себя.
— Вы тоже очень догадливы, Шенар.
— Нельзя ли точнее?
— Моя семья богата, но никогда не чувствуешь себя до конца богатым, не правда ли? Для такого любителя путешествий, как я, обладание несколькими виллами лучшее удовольствие. В зависимости от моих прихотей, я хотел бы отдыхать то на севере, то на юге. Три жилища в Дельте, два — в Среднем Египте, два — в районе Фив, одно — в Асуане кажутся мне необходимыми для наслаждения жизнью во время пребывания в Египте.
— Вы просите у меня маленькое состояние.
— Грешок, Шенар, простой грешок в обмен на оказанную услугу.
— А, вы хотите еще и драгоценности?
— Без сомнения.
— Я не верю, что вы такой продажный, Аша.
— Я люблю комфорт, роскошь. Неужели такой любитель редких ваз, как вы, не может понять эти слабости?
— Я понимаю, но столько домов…
— Богато украшенные дома послужат ларцом для красивейшей мебели! Они будут раем на земле, местами для наслаждения, где я буду единственным хозяином в то время, как вы будете преодолевать одну за одной ступени помоста, ведущие к трону Египта.
— Когда я должен начать расплачиваться?
— Немедленно.
— Но вы еще не назначены на пост.
— Что бы ни случилось, я буду не последним человеком в Египте. Если вы поддержите меня, я буду служить вам.
— С чего начнем?
— Близко к границе вилла на северо-востоке Дельты. Подберите большое поместье с прудом для купания, виноградником и усердными служителями. Даже если я буду жить там всего несколько дней в году, ко мне должны относиться, как к сыну фараона.
— Это ваше единственное желание?
— Я забыл про женщин. Во время поездок мне часто их не хватало. Мне нужно много красивых и немного неприступных женщин. Их происхождение не имеет значения.
— Я согласен.
— Я не разочарую вас, Шенар. Однако есть одно условие: наши встречи останутся строго секретными, и вы не расскажете о них никому. Если Рамзес узнает о наших отношениях, мне несдобровать.
— Наши интересы совпадают.
— Не существует лучшего залога дружбы. До встречи, Шенар.
Смотря вслед удаляющемуся дипломату, старший сын Рамзеса думал, что удача не покинула его. У Аша был недюжинный ум, и, решившись избавиться от него, Шенар пожалел бы об этом.
Корабль Великой Супруги Фараона Туйи плыл во главе флотилии, направляющейся в Фивы и Долину Царей, где покоилась мумия Сети. Нефертари не покидала Туйю, понимая ее сдерживаемое страдание и поразительное спокойствие. Общаясь с вдовой великого правителя, Нефертари поняла, что такое поведение требовало от Туйи напряжения всех душевных сил. Присутствие молодой женщины было для Туйи бесценным утешением. Ни той, ни другой не нужна была откровенность, но их душевная общность была сильной и глубокой.
Во время путешествия Рамзес работал.
Страдая от сильной летней жары, Амени готовил огромное количество донесений, рассказывающих о внешней политике, безопасности страны, народном здоровье, великих трудах, продовольственных товарах, состоянии плотин и каналов и других более или менее важных темах.
Рамзес осознавал величие поставленной задачи. Разумеется, многие чиновники работали вместе с ним, но он должен был видеть всю административную иерархию в подробностях, не теряя над ней контроля, чтобы не застать Египет тонущим, как корабль без руля. Но время шло и требовало от будущего Фараона принятия умных решений и поведения, которое подобало хозяину Двух Земель. Какими бы стали последствия, если бы он совершил хоть одну тяжелую ошибку?
С возрастающей тревогой Рамзес думал о матери, ценной союзнице, предостерегающей его от ложных шагов. Великая Супруга Фараона обучала его хитростям, которые использовали знатные лица для сохранения привилегий. Сколько уже было ходатаев, надеявшихся, что будущий Фараон не сможет справиться с ситуацией.
Работая в течение долгих часов в компании Амени, точность и строгость которого были незаменимыми, Рамзес любил созерцать Нил с носа корабля. Эта река несла процветание всей стране, и будущий Фараон наслаждался животворным ветром, посылаемым Небом. В эти счастливые мгновения у Рамзеса было ощущение, что весь Египет, от начала Дельты до глубин Нубии, принадлежит ему. Сможет ли он управлять этой любящей его страной?
Рамзес пригласил за стол почетных гостей корабля правителя — Моисея, Сетау, Аша и Амени. Снова воскрес дух братства, напомнивший им о тех временах, когда они вместе размышляли о природе власти. Собравшись вместе и разделяя трапезу, друзья были счастливы, но каждый чувствовал, что смерть Сети чревата для Египта многими бедствиями.
— На этот раз, — сказал Моисей Рамзесу, — твоя мечта сбудется.
— Это больше не мечта, а огромный груз, которого я боюсь.
— Ты прав, — заметил Аша.
— На твоем месте, — процедил сквозь зубы Сетау, — я бы отказался; жизнь фараона — незавидная доля.
— Я колебался, но что бы ты подумал о сыне, предающем отца?
— Разум восторжествовал над безумием. Фивы рискуют стать одновременно твоей могилой и могилой твоего отца.
— Может, ты слышал о каком-нибудь новом заговоре? — поинтересовался Амени.
— Заговор… Их будет десять, двадцать или сто! Вот почему я здесь с несколькими союзниками.
— Сетау охраняет тело, — сыронизировал Аша, — кто бы в это поверил?
— Я действую вместо того, чтобы пускаться в красноречие.
— Ты критикуешь дипломатию?
— Она все усложняет, а жизнь так проста: с одной стороны хорошее, а с другой — плохое. Никакое соглашение невозможно между этими двумя противоположностями.
— Твоя мысль упрощает положение дел, — возразил Аша.
— Она мне подходит, — перебил Амени, — с одной стороны сторонники Рамзеса, с другой — противники.
— Разве последние становятся все более и более многочисленными? — спросил Моисей.
— Моя позиция не изменится.
— Вскоре Рамзес больше не будет нашим другом, а станет Фараоном Египта. Он не будет смотреть на нас такими же глазами.
Слова Моисея посеяли тревогу. Каждый ждал ответа Рамзеса.
— Моисей прав. Выбор судьбы пал на меня, я не буду ее избегать. Я собрал вас, потому что вы мои друзья.
— А какую судьбу готовишь ты нам? — спросил еврей.
— Вы уже выбрали путь; я надеюсь, что наши пути встретятся, и мы будем путешествовать вместе, чтобы сделать Египет еще счастливее..
— Ты знаешь мою позицию, — заявил Сетау, — как только ты будешь коронован, я вернусь к своим змейкам.
— Тем не менее я попытаюсь тебя убедить быть ближе ко мне.
— Защитив тебя, я выполню свою миссию. Моисей будет начальником этого дела, Амени управляющим и Аша шефом дипломатии, да пребудет с нами милость Богов.
— Ты сам формируешь мое правительство? — удивился Рамзес.
Сетау пожал плечами.
— А не попробовать ли нам редчайшего вина, предложенного правителем? — промолвил Аша.
— Да хранят боги Рамзеса и пусть подарят ему жизнь, процветание и здоровье, — заявил Амени.
Шенара не было на корабле правителя, но он имел собственный великолепный корабль, который обслуживали сорок моряков. Будучи начальником протокольного отдела, он пригласил многих почетных лиц, большинство которых не были расположены к Рамзесу. Старший сын Сети остерегался критиков и довольствовался привлечением новых союзников. Молодость и неопытность Рамзеса казались им непреодолимыми препятствиями.
Шенар понял с некоторым удовлетворением, что его замечательная репутация остается безупречной, а брат страдает от сравнения с Сети. Нужно было расширить брешь и использовать малейший повод для ослабления Фараона.
Шенар предложил гостям фрукты и свежее пиво. Его любезность и сдержанная речь нравились придворным, счастливым от возможности обменяться хоть парой слов с великим человеком, брат которого будет обязан отвести ему решающую роль.
В течение целого часа среднего роста человек с маленькой заостренной бородкой, одетый в полосатую цветную тунику, ожидал приглашения войти.
Скромный, очень покорный, он не обнаруживал нервозности.
Во время передышки Шенар подал ему знак приблизиться.
Мужчина почтительно склонился в поклоне.
— Кто ты?
— Мое имя Райя; по происхождению я сириец, но торгую в Египте вот уже многие годы.
— Что ты продаешь?
— Хорошего качества мясные кушанья и красивые вазы, привезенные из Азии.
Шенар нахмурился.
— Вазы?
— Да, господин, великолепные изделия, которые можно найти только у меня.
— Ты знаешь, что я собираю редкие вазы?
— Я узнал об этом недавно, вот почему я хочу их показать, надеюсь, что они вам понравятся.
— Высоки ли цены?
