друзей, коих надо бы навестить. А возвращаясь, зайдем к вам в Витсаиду. А оттуда вместе пойдем к Петру 25.
— Хорошо. Если так хотите.
— Да. Иоанн, передай мои самые лучшие поздравления родителям. Скажи, что у них очень хороший сын.
— Обязательно передадим — ответил за него Андрей.
Единственным человеком, который далек от всей этой беседы был Иуда. Он все это время просто тихо плелся за всеми, попутно о чем-то раздумывая.
О чем именно он думал, трудно было себе представить. Всегда одинаковое мертвецкое лицо, пустой взгляд в никуда и маленькие глазки, которые бегали туда-сюда как мишки. Да, собственно вот он — тот, который предаст своего учителя 26.
Он почти не никогда не улыбался, не шутил. Всегда хмурый. И всегда чем-то был не доволен. Иуда не любил много говорить. А уж о себе тем более. Он был скрытный человек. Все его тело словно говорило о том, что он носит в себе зло. Иуда был высокий, очень худой, выгорелым от солнца лицом, длинным носом и длинными, худыми пальцами. Он больше был похож на привидение, которое пугает людей своим сумрачным видом, нежели на человека.
«Ждать. Ждать, и только ждать — думал про себя Иуда — Но чего ждать? Кто же он на самом деле? Вон сколько раз Иисусу намекали на то, что пора бы уже взять власть в свои руки. Что народ уже готов к решающей схватке. Он готов пойти за ним 27. А он… все ждать. Когда же наконец-то придет то царство божье? Когда же явится настоящий царь? Тот, который спасет всех от гнета римлян! А может это все просто выдумки больных на голову старых шарлатанов? Иллюзия — издавать желаемое за действительное. Да, тогда что делать? Что же тогда? Чего тогда ждать? На что надеяться?». Вот такими мыслями была загружена голова этого ученика. И так изо дня в день. В то самое время, когда Учитель спокойно шел рядом, разговаривал с Иоанном, Андреем и другими.
Иуда никогда не смотрел на красоту природы. Он не любил слушать пенье птиц. Он не любовался закатом солнца. И его восходом. Это был человек сухой, грубой удачи.
А солнце поднималось все выше и выше. И вот уже начинало помаленьку припекать, как в полдень. А странники все шли. К городу еще оставалось далеко. Надо было успеть к обеду. Пока солнце не стало над самой головой.
Шли молча. Каждый думал о своем. Все погрузились в раздумья. Кругом была полная тишина. Только дорожка вилась между холмов и терялась где-то в траве. Еще немного.
**********
Капернаум был провинциальным торговым городом. Город был богат. А где богатство там и алчность, жадность и разврат. Но вместе с тем там так же были и друзья Иисуса.
— Друзья мои, хотел вас спросить — перервал молчание Учитель — Что вы думаете о «сине людском»?
— Кое-кто считает его мессией — ответил Иаков 28.
— Говорят, что он должен быть царем Израиля. А также спасет нас всех от захватчиков. И построит большую империю — добавил Симон 29.
— Я слышал, что он пророк — вступился Тома — А еще большой первосвященник. Как когда-то Самуил 30.
— А ты, Петр, что скажешь, ты на все это? — спросил Иисус рядом стоящего мужчину — Кто же он такой, «сын человеческий»?
— Это ты! Помазанник и сын истинного бога!
— Да. Ты верно сказал. Ты сказал правду. Но не ум твой это осмыслил, но мой Отец дал тебе понять сию истину.
И опять наступила тишина. Сколько еще все так будет продолжаться. Сколько еще он будет прятаться от мира сего? И когда явит себя? Об этом не никто не пробовал судить. Да и не кому было. Петр был напуган из-за того, что сказал то, что сам не понял. Симон-Зелот 31, который был так близок к правде. Но увы. Тома 32, которого всегда мучили разные сомнения и который только собирал информацию, но от себя что-либо сказать боялся. Или же не мог. Вот они будущие учителя и судьи двенадцати племен Израиля. Сейчас же они выглядели, словно малые дети.
Но вернемся же обратно к Иуде. На первый взгляд он вроде бы как умный человек. Прагматичен, реалист, хороший сын своего народа. Он искренне желает помочь своему народу избавится от римского ига. Он хорошо знает слабые места легионеров. Он радикал. Но что в этом плохого? Что плохого в том, что он желает лучшего своему народу? Это же должно быть самым большим рвением каждого патриота. Но Иисус почему-то совсем не разделяет его мнения. Более того, он словно специально говорит о совсем другом.
Иуда понимает, что все больше и больше он разочаровывается в своем учителе. Но он так ему верил. Так ждал. И что же теперь? 33
— Иуда, почему ты все время молчишь? — обратился к нему Учитель — Что ты обо всем думаешь?
— Да что тут скажешь. Ты же сам видишь, Учитель. Видишь скорбь своего народа. Видишь боль и слезы. Сколько же еще бог будет на все это спокойно смотреть? Когда же мы наконец-то получим свое. И станем сами господствовать у себя в доме?
— Эх, Иуда, Иуда. Ты думаешь только о чем-то материальном. Но разве тебе не жалко их будущее? Вот сам подумай, то измениться когда уйдут римляне? Разве станет от этого жить лучше? Или же люди начнут любить друг друга? Или может они откроют свои сердца Богу?
— Возможно, ты прав. Но что из всего этого при нынешней ситуации?
— Иуда! Учитель ведь лучше знает, что нам действительно нужно! — возразил Петр.
Он не любил этих политических перепалок. И другой такой болтовни. Его жизнь состояла в том, чтобы изловить как можно больше рыбы. И при любой из систем ему все равно придется и далее ловить рыбу.
И только единственная надежда держала его здесь, это обещанное вечное царство. Вот и все. Как именно он даже не особо понимал. Но только это почему-то имело для него какое-то значение.
— Скажи-ка Иуда, почему ты все время
