Пора бы вернуться домой, к рукописям, над которыми без устали трудится он. А возвратиться не было сил.
Глинка посидел на гранитной скамье. Гуляющих становилось заметно меньше.
– Михаил Иванович! Какой счастливый случай привел меня сюда!
Перед Глинкой стояла Анна Петровна Керн. Лицо ее казалось утомленным, может быть поблекшим. И в голосе, несмотря на радость встречи, слышалась затаенная грусть.
– Вот так, совершенно неожиданно, мы всегда встречаемся с вами, – говорила Анна Петровна, – а потом вы пропадаете на долгие годы. Но я никогда вас не забываю.
– Верю и низко кланяюсь, – отвечал Глинка. – А Катюша? Помнит ли она меня?
– Еще бы! Катюша так долго и напрасно вас ждала…
– И более не ждет? – Глинка страшно огорчился. – Поверьте мне, Анна Петровна, я не виновен в забывчивости. Вас так долго не было в Петербурге. Я тщетно справлялся и искал… Взяли ли вы Катюшу на лето?
– Это совершенно невозможно. Я опять уезжаю, а Катюша кончает институт.
– Как кончает? Да сколько же ей лет?
– По счастью, этого еще не нужно скрывать. Ей идет семнадцатый год.
– Семнадцатый?! – Глинка был в совершенном изумлении и долго дивился своей рассеянности.
Он проводил Анну Петровну до дому и по дороге охотно рассказывал ей о себе, о многих событиях жизни, но никак не мог понять, когда успела вырасти Катюша.
– Вероятно, и никогда не поймете, – утешила Анна Петровна. – Как и мы, обыкновенные создания, не постигнем того великого пути, который привел вас к «Сусанину». Вы знаете, – Анна Керн словно помолодела при этих словах, – из вашей оперы играют и поют буквально в каждом доме, где найдется хотя бы плохонькое фортепиано.
Они подошли к дому, в котором жила Керн.
– Михаил Иванович, – оказала, прощаясь, Анна Петровна, – исполните мою просьбу. Осенью, когда я вернусь, приезжайте к нам хоть на короткую минуту.
– И вы еще просите?!
– Жизнь научила меня быть не только робкой, но и докучливой просительницей. Вот и сейчас я хлопочу за Катюшу. Отец требует ее возвращения к себе, а по закону мать, оказывается, не властна быть нераздельно с дочерью. Но я верю, что мы встретим вас осенью вместе с Катюшей.
– Прошу передать Екатерине Ермолаевне мой сердечный привет…
– И поцелуй? – перебила, улыбаясь, Анна Петровна.
– Увы! – отвечал Глинка. – Я не так рассеян, чтобы посылать поцелуи взрослым девицам. Скажите Катюше, что ее кавалер со смешной фамилией непременно придет…
Известие, сообщенное Анной Петровной, расстроило Глинку. Нет больше на свете той маленькой проказницы, к которой так лежало его сердце. Нет на свете разумницы Катюши. Вместо нее существует какая-то неизвестная семнадцатилетняя девица, да еще похожая, может быть, на всех других девиц.
«Все в жизни контрапункт, то есть противоположность», – заключил размышления Глинка. И опять болью в сердце отозвалась мысль о том, что никто не будет устраивать ему экзамен по гаммам, никто не воскликнет, всплеснув ручонками: «Блаженски хорошо!..»
Но пора было вернуться к опере-поэме о любви и верности. Пора вернуться к витязю Руслану. Ему еще предстоят жестокие битвы.
Весь дом спал. Михаил Иванович сидел за столом и медленно перебирал свои наброски. В борьбе и невзгодах рождался «Руслан». Но муза Михаила Глинки была отроду мужественна и непреклонна: ее воспитал русский народ.
Взошло раннее солнце. Первые дрожащие лучи протянулись от окна к столу. Нотные листы, над которыми трудился Глинка, вдруг вспыхнули ярким светом. Может быть, в этот час впервые прозвучала в воображении музыканта солнечная, ликующая увертюра, утверждающая победу витязя Руслана над силами мрака и зла.
Кавалеры, приглашайте ваших дам! (франц.)
Приглашайте! (франц.)
Благодарю вас, сударь! (франц.)
Хорошо темперированный клавир (франц.). Классическое собрание прелюдий и фуг Баха.
Мой генерал (франц.).
Траурно-печальное (франц.).
Без церемоний (франц.).
До-минор и си-бемоль-мажор – названия тональностей.
Цветок-бессмертник (франц.).
Будь здрав! (лат.).
Свидание наедине (франц.).
Будет доказано! (лат.).
Очень медленно, протяжно (итал.). Музыкальный термин.
По избранию (франц.).
У бабушки (франц.).
Вот женщина! (лат.).
Тысячу извинений, сударыня! (франц.).
Послушайте меня (франц.).
Собрание книг о России (лат.).
Мой дорогой (франц.).
Вот это словечко! (франц.).
Отечество, родина! (итальян.).
Высший принцип (нем.).
Пожалуйста! (нем.)
Слава богу! (нем.)
Это плохо! (франц.)
