плана, относительно которого господин фон Герне пришёл к известному соглашению с вами, ваше сиятельство.
— А Серре известен этот план? — испуганно спросил граф Игнатий.
— Он не знает его, — ответил Акст, — но, и не зная его, он может противодействовать ему, если связывает финансовые интересы польского правительства и польских магнатов с венской торговой компанией так прочно, что наша компания торгового мореплавания будет оттеснена на второй план; кроме того всё же весьма возможно, что он проник в те планы или по крайней мере подозревает их. Он хитрый и опытный авантюрист, умеющий схватывать с полуслова и сопоставлять отдельные обстоятельства, о которых ему не сообщают. Я с первого же мгновения не доверял ему, и живо сожалею, что господин министр вообще связался с ним. Господин фон Герне только теперь стал разделять моё недоверие, так как обнаружилось, что Серра с чрезвычайным усердием трудится над тем, чтобы перенести в Вену центр тяжести всей финансовой комбинации, которая должна быть лишь подготовлением к осуществлению известного вам плана; Серра стремится сделать варшавскую контору компании торгового мореплавания филиальным отделением венской компании, а это вовсе не соответствует надеждам и пожеланиям господина министра. Даже и в деле покупки имения «Кроточин» Серра действовал далеко не так, как хотел министр, который покупкой этого имения намеревался оказать услугу вашему брату и, благодаря его влиянию, обеспечить себе осуществление своего плана. По осмотре книг банкира Капустаса этот авантюрист составил доклад, столь неблагоприятный для состояния хозяйства в «Кроточине», что теперь министру будет очень трудно добиться у компании торгового мореплавания согласия на покупку этого имения.
— Следовательно, король ничего не знает об этом? — испуганно спросил граф Игнатий.
— Король не должен знать ничего пред светом, — поспешил ответить Акст, — да и пред своими собственными подчинёнными. Всё это нужно сперва исполнить и представить королю уже готовым, чтобы на его величество не падало и тени подозрения в подготовлении этого. Поэтому и покупка имения «Кроточин» компанией торгового мореплавания должна иметь вид чисто коммерческой сделки этого общества.
— Итак министр покупает «Кроточин» не для себя, а для компании торгового мореплавания? — спросил граф Игнатий.
— Для господина фон Герне нисколько не интересно сделаться польским помещиком, — возразил Акст, — его имя лишь прикрывает подобные покупки, которые в противном случае возбудили бы всеобщее внимание и нежелательные толки. Ведь они производятся исключительно с политическими целями, чтобы теперь приобрести сильное влияние, воспользоваться им для наших планов и впоследствии доставить будущему польскому королю поддержку в значительном комплекте недвижимостей. Но Серра затрудняет необходимость содержать втайне операцию господина министра и таким образом — может быть, бессознательно, а то и сознательно — противодействует нашему плану. Не исключена и та возможность, — продолжал он, пронизывая взглядом графа Игнатия, — что он пожалуй старается привлечь вашего брата к совершенно иному, маня самого его польской короной, которую граф Феликс мог бы приобрести под протекторатом императора Иосифа и императрицы Екатерины. Господин фон Герне думает, что граф Феликс не был бы прочь от подобной приманки.
— Клянусь Богом, возможно, что он и прав! — воскликнул граф Игнатий. — Не здесь ли таится причина таинственного похищения Понятовского?
— Вы, ваше сиятельство, высказываете мысль, тотчас же появившуюся у меня, когда я при своём прибытии сюда узнал о роковом событии, в одно мгновение разрушившем все наши планы и, пожалуй, сделавшем их навсегда неосуществимыми, — сказал Акст. — В настоящую минуту, конечно, ничего не сделать, игральная кость ещё катится, нам необходимо выжидать, как упадёт она; во всяком случае теперь необходимо проследить двуличную деятельность Серры и, если возможно, обезвредить её. Я прошу вашей поддержки в этом. Господин фон Герне желает, чтобы Серра возможно скорее возвратился в Берлин; мне предстоит передать ему, что министр намерен дать ему устные инструкции относительно покупки «Кроточина», но я боюсь, что если он и в самом деле ведёт фальшивую игру, то он не последует на зов министра, по крайней мере в том случае, если ему удалось подействовать на вашего брата в высказанном мною смысле и приобрести его покровительство.
— Конечно, конечно, — отозвался граф Игнатий. — Но, Боже мой, что же делать? Моё влияние ничтожно, а в эту минуту я совершенно бессилен; князь Репнин властвует в Варшаве, и мой брат — о, я лично говорил ему о наших планах — по-видимому серьёзно и усердно ухватился за него; если он только последовал другим путём, то, вероятно, всё потеряно! — Он мучительно сжал голову. — Вы видите, — продолжал он затем, — что в те минуты, когда дело касается отечества, я не колеблясь отношусь к своему брату как к чужому, даже как к врагу.
— Я вижу, ваше сиятельство, — ответил Акст, и его холодное, строгое лицо осветилось тёплым чувством сострадания, — и это доставляет мне надежду, что план, относительно которого вы пришли к тайному соглашению с министром, тем не менее, пожалуй, удастся. Господин фон Герне ставит на карту всё для своего великого короля, — вы — для своего отечества и для своего народа; неужели двое людей с великими и благоразумными стремлениями не победят мрачной интриги эгоистического честолюбия?
— В мировой истории, — печально произнёс граф Игнатий, — погибло уже множество благородных стремлений и часто народное благо приносилось в жертву честолюбивому эгоизму. Но всё же, — продолжал он после короткого размышления, — есть средство исполнить желание господина фон Герне или во всяком случае с этой стороны сделать всё ясным. Отправляйтесь к моему брату, я дам записку, которая, я надеюсь, откроет вам его двери; скажите ему, что ваш патрон желает возвращения Серры; чтобы не возбудить его удивления, прибавьте, что министр подозревает Серру в том, что он действует в интересах Австрии; попросите моего брата, чтобы он послал Серру со спешным письмом к господину фон Герне в Берлин. Если он исполнит ваше желание, то это будет надёжным доказательством того, что подозрение, питаемое вами, неосновательно, что Серре не удалось поймать на удочку моего брата приманкою в виде вассальной короны, что мы, как и прежде, можем рассчитывать на него... И, Бог даст, это будет именно так, — глубоко вздохнув, прибавил он.
— А если это не будет так? — спросил Акст.
— Тогда нам придётся предоставить судьбе течь своим руслом, — с болезненным вздохом ответил граф Игнатий, — и ждать, не предоставит ли нам благоприятный момент новой возможности схватиться
