Айван Моррис - Благородство поражения. Трагический герой в японской истории

772

Нашествие Кублай-хана в 1281 году (произошедшее через семь лет после первой неудачной попытки), проводилось объединенными армиями общей численностью в 150 тысяч человек — крупнейшим экспедиционным корпусом за всю мировую историю войн. Много факторов способствовало его провалу (например неспособность китайских и корейских войск создать единый фронт после высадки на Кюсю и эффективность японской оборонительной стены), однако решающим ударом по монголам, безусловно, стал тайфун. Японские религиозные институты — как синтоистские, так и буддийские — немедленно приписали себе заслугу божественного вмешательства, которое представлялось ими в качестве ответа на все те моления, что возносились в храмах и святилищах в самое критическое время. Однако, как говорится, „опасность прошла и все страхи забыты“, и правительство Бакуфу в Камакура весьма скупо раздавало награды. В самое кризисное время тогдашний император Камэяма возносил моления в великом святилище Исэ и, как передают, обещал принести себя в жертву, дабы отвести опасность от нации; ему, однако, никогда не напоминали об этом обещании. Locus classicus фразы „божественный ветер“ — отрывок из „Нихон секи“, первой официальной хроники (720), включающий стихотворение легендарного императора-основателя Дзимму-тэнно:

Здесь слово камикадзэ является макура-котоба („словом-подушкой“, условным эпитетом), ассоциируемым с Исэ. В конце ХШ века Великое Святилище в Исэ стало особенно важным в качестве центра молений за спасение страны от монгольского нашествия, и, возможно, по этой причине тайфуну, сыгравшему решающую роль, дали название клмикадзэ, традиционно соотнесенное с Исэ.

Когда в имперской армии были организованы отряды самоубийц, они отделяли себя от эквивалентных морских, используя наименование симбу („взмах саблей“), которое звучало почти так же, но записывалось совершенно иными иероглифами. Поскольку, все же, отряды самоубийц оставались прежде всего орудием, применяемым на море, слово симпу было всегда более употребимым.

Возможно, это может служить комментарием к тому, что система ценностей в Японии последнее время изменяется, но слово „камикадзе“ стало использоваться для определения предприятий глупых и в каком-то смысле донкихотских, а вовсе не опасных. В редакционной статье газеты „Асахи“ от 30 августа 1973 года, озаглавленной „Японцы ищут в озере Лох Несс“, критиковалась крупномасштабная экспедиция, в которой были задействованы подводная лодка, сонары и подводное телевидение, предпринятая затем, чтобы выяснить — существует ли в действительности пресловутое чудовище: „Если уж они собрались потратить 150 миллионов иен, нельзя ли было придумать что-либо более умное? Исследовательская экспедиция камикадзе с горой оборудования, привезенного из дальней Японии в целях рекламы, должна быть очень раздражающей и неприятной для жителей окрестностей Лох Несс.“

В данном случае дихотомия практически та же, что и между вульгарным харакири и важным сэппуку. В своих собственных описаниях я предпочитаю использовать „камикадзе“ и „харакири“, поскольку эти слова известны западному читателю, и даже стали частью нашего словаря и, следовательно, представляется несколько претенциозным настаивать на „симпу“ и „сэппуку“.

Некоторые авторы (например Nagatsuka, J'etais un kamikaze, Paris, 1972, р. 215) предполагают, что термин „камикадзе“ был популяризирован впервые солдатами нисэй американской армии, однако я не нашел ни одного подтверждения этой теории.

Иногути, с. 13. Я только изменил перевод слова тай с „подразделения“ на „силы“.

Слово токко впервые употребил капитан Дзё Эйитиро — старый приверженец самоубийственных тактик. Капитан Дзё, служивший военно-морским атташе в Вашингтоне, а позже — советником императора, командовал авианосцем „Тиёда“, потопленным американскими самолетами 25 октября 1944 года, и ушел на дно вместе со своим кораблем.

Иногути, с. 13.

Эта танка Мотоори Норинага (1730–1801) звучит следующим образом:

Иногути, с. 204. Последнее письмо лейтенанта Хаяси включено в „Симпу“, с. 177–79; перевод есть у Иногути, с. 203–207.

На фотографии (№ 3 в „Симпу“) изображен сам вице-адмирал Ониси, наливающий молодому летчику церемониальную чашечку сакэ, а тот стоит в почтительной позе с поднятыми руками, пока другие летчики ожидают своей очереди. В последние месяцы войны, по мере нарастания общего хаоса, сакэ зачастую заменялось простой водой, а иногда из-за недостатка времени приходилось отменять и всю церемонию. „Симпу“, с. 187.

Например, сиккари яттэ куру. „Симпу“, с. 180.

Гимн имперского флота, мрачные слова которого были взяты из стихотворения Отомо-но Якамоти (умер в 785 году). См. Иногути, с. 50.

Причина подобного изменения в процедуре заключалась в том, что механизм часто заклинивало в самый последний момент, и он не мог быть вовремя исправлен; также, как оказывается, некоторые пилоты, находясь в возбужденном состоянии от предстоящего, забывали поставить свои бомбы на боевой взвод и, таким образом, их попадание было безрезультатным (Millot, L'Epopee Kamikaze, p. 163). „Вероятно также, — пишет капитан Иногути, — что та самая сконцентрированность летчиков исключительно на точное попадание, и мешала им сделать самый важный шаг на пути к их цели“ (Иногути, с. 96). Ко всему прочему, критическая нехватка нефти в последний период войны привела к решению заправлять самолеты камикадзе только для полета в одну сторону.

Toland, Rising Sun, p. 716.

При атаке с больших высот летчик начинал пикировать приблизительно с 20000 футов; при приближении с низких он летел приблизительно в 35 футах над поверхностью воды, затем поднимался где-то на 1300 футов и врезался в корабль. Иногда для введения противника в заблуждение различными самолетами применялись оба этих способа. Средняя высота, позволившая бы большую аккуратность, была невозможна из-за перехватчиков и зенитного огня. Иногути, с. 91–92.

Члены отряда Сикисима были повышены в звании адмиралом Тоёда 12 ноября 1944 года; после этого посмертные повышения стали обычными для всех камикадзе, погибших во время задания. Тот факт, что повышения относились к ним и ни к кому другому, к тому же — автоматически, подтверждает, что они официально признавались героями вне зависимости от удачного или неудачного результата операции.

Иногути, с. 111–13.

Millot, l’Epopee Kamikaze, p. 192. Большинство этих документов, включая личные бумаги Ониси, были уничтожены во время бомбардировок.

Несмотря на отчаянные усилия Ониси и его летчиков, ни один американский корабль не был потоплен, или даже „объявлен потопленным“ летчиками-самоубийцами с Тайваня, и лишь три корабля были повреждены. Иногути, с.223.

Nagatsuka, J'etais un kamikaze, p. 147–48.

Toland, Rising Sun, p. 406; Nagatsuka, J'etais un kamikaze, р. 69–70.

Toland, Rising Sun, p. 568n. Столь же безуспешным оказался и вылет первого летчика-камикадзе ВМС, контр-адмирала Арима Масафуми, который поднялся с Филиппин 15 октября 1944 года, намереваясь направить свой самолет во вражеский авианосец, но был сбит до того, как смог протаранить свою цель — „Франклин“. О героическом примере Арима передали по Токийскому радио, и, судя по сообщениям имперского флота, „это зажгло яростное желание подражания в его людях.“ Ср.: Morison, Leite, p. 166; Kusayanagi, J'etais un kamikaze, pp. 35–36; Millot, L'Epopee Kamikaze, pp. 101-4.13

Опасаясь неблагоприятного воздействия на настроение общества, японское правительство выжидало девять дней, прежде чем объявить о падении Сайпана.