тех, каких немного. Игра, которую я затеял, слишком высока для того, чтобы я мог колебаться пред устранением авантюриста, преграждающего мне дорогу. Пойдите, Акст, и пригласите ко мне начальника полиции Филиппи!
Он протянул Аксту руку. Тот почтительно поцеловал её и сказал:
— Так и следует, ваше превосходительство, сделанную ошибку нужно постараться исправить и обратить себе на пользу.
Серра вернулся к себе в гостиницу; к нему тотчас же явился его услужливый хозяин и осведомился, не пожелает ли он чего. Но у Серры не было новых поручений для него и он тотчас же сел за работу, чтобы составить, по желанию министра, новый доклад относительно имения Кроточин. Он желал как можно скорее покончить с работой и затем, по совету министра, отправиться в Вену и лично доложить о своих планах и предложениях. За своей работой он часто тихо улыбался, будущее рисовало его честолюбию самые заманчивые и блестящие картины той комбинации, на которую, к его радостному изумлению, с такой готовностью согласился фон Герне; пред ним открывалось в высшей степени важное положение: в качестве управляющего Кроточином ему предстояло иметь за собой финансовую силу берлинской компании торгового мореплавания и венского торгового общества и вместе с тем держать в своих руках важнейшие политические тайны обоих кабинетов — и венского, и берлинского.
Положение Польши было всё ближе и ближе к кризису; Серра знал, что венское правительство имеет в виду провозглашение наследным польским королём курпринца саксонского. Если бы этот план удался, какое положение занял бы в отношении нового короля и его дома он, посредник всего этого! Разве не было естественным возложить на него заведывание финансами королевства? Мысленно он уже видел себя возле польского престола, ворочающим миллионами и окружённым всеми почестями и всем блеском своего высокого, влиятельного положения. А если даже и не удастся этот план, если высочайшая цель его честолюбия останется недостижимой для него, то во всяком случае ему обеспечены признательность и благодарность обоих правительств и вместе с тем, если и не такое блестящее, то во всяком случае почти столь же влиятельное и выгодное положение!
Рука генуэзца скользила по бумаге. Он группировал цифры и производил свои расчёты с таким искусством, что покупка Кроточина даже и при самом кропотливом подсчёте должна была показаться выгодным предприятием, благодаря которому, не говоря уже о политических планах, получался чрезвычайный финансовый выигрыш и которое вместе с тем могло предоставить компании торгового мореплавания прочную опору для её польских торговых отношений. Серра был в высшей степени доволен тем, что его работа быстро продвигалась вперёд, позволил себе лишь короткий перерыв для того, чтобы перекусить и затем усердно продолжать писать до самого вечера.
Серра приказал зажечь свечи в своей комнате и решил употребить всю свою работоспособность, чтобы, если удастся, приготовить к следующему утру свой доклад министру фон Герне, а затем тотчас же уехать в Вену и там, не теряя времени, обеспечить себе осуществление своих блестящих планов.
В то время как он при свете свечей подводил итоги цифр в своих расчётах, к воротам гостиницы подъехала закрытая карета. Из неё вышли два просто одетых во всё чёрное человека; в то же время из тёмной улицы появились несколько полицейских и стали по обеим сторонам ворот.
На шум экипажа выбежал хозяин гостиницы в сопровождении нескольких слуг. При виде одного из прибывших в карете, которые тотчас же вошли в гостиницу, хозяин испуганно вздрогнул, сделал знак слугам удалиться и с низким поклоном спросил:
— Что изволите приказать, ваше высокородие?
— У вас в гостинице остановился некий господин Серра? — коротко и строго произнёс прибывший, в котором хозяин тотчас же узнал полицеймейстера.
— Совершенно верно, ваше высокородие, — ответил хозяин, — он предъявил австрийский паспорт, надлежащим порядком визированный и, согласно предписанию, представленный мною в полицию.
— Проведите меня к нему! — приказал полицеймейстер.
Хозяин гостиницы повиновался, и вскоре полицеймейстер уже входил в комнату Серры. При виде совершенно незнакомого человека последний встал, с неудовольствием отрываясь от работы, и сделал несколько шагов навстречу вошедшим.
— Вы — господин Серра? — коротко спросил полицеймейстер.
— Да, я, — ответил изумлённый Серра, — что вам угодно?
— Вы прибыли из Варшавы?
— Позвольте мне заметить, что спрашивать надлежит мне и что я уже позволил спросить у вас, что вам угодно! — нетерпеливо проговорил .Серра.
— Мне поручено отвести вас к моему начальнику, господину президенту берлинской полиции, — последовал ответ.
— На каком основании? — бледнея, произнёс Серра.
— Мой начальник не объяснял мне оснований, — коротко ответил полицеймейстер, — он сам произведёт допрос, и тогда вам ясно станет, в чём дело.
— Допрос? — спросил Серра, — но в чём же обвиняют меня?
— Прошу вас следовать за мною! моя служба не дозволяет мне терять время в бесцельных разговорах.
— Но это — посягательство на мою свободу, на что вы не имеете права по отношению к иностранному подданному, — воскликнул Серра. — Впрочем, я нахожусь здесь по делам его превосходительства министра фон Герне, который даст все сведения обо мне и конечно поручится за мою невиновность, если против меня возникнет какое-либо непонятное мне обвинение!
— Расскажите всё это господину начальнику полиции, теперь же я настоятельно прошу вас следовать за мною; я позабочусь о том, чтобы все ваши документы и бумаги равным образом были доставлены господину начальнику, и вы будете так добры точно указать мне, где таковые находятся, чтобы не терять времени на производство обыска в вашей комнате. Всякая попытка скрыть что-либо будет безуспешна.
— Мои бумаги? — воскликнул Серра, — по какому праву?
Он протянул руку к большой маппе, разложенной на столе.
Полицейский чиновник быстро очутился между ним и письменным столом и оттолкнул Серру.
— Остановитесь, сударь, — воскликнул он, — не пытайтесь скрыть что-либо от нас, в противном случае вы значительно ухудшите своё положение! — Он собрал все разложенные на столе бумаги, вместе с начатым докладом вложил в маппу и затем сказал: — пожалуйте, сударь, за мной!
Серра всё ещё стоял, погруженный в мрачные размышления.
— Вы разрешите мне переодеться? — наконец произнёс он, — я не так одет, чтобы можно было выйти в этом.
— Поторопитесь! — коротко произнёс полицеймейстер, — даю вам пять минут времени, но затем вы должны быть готовы.
Серра прошёл в альков, находившийся рядом с его комнатою. Полицейский чиновник вошёл туда же и убедился, что в этом
