нашими и немецкими солдатами, разбитые обозы не успевших эвакуироваться мирных жителей, и многочисленные воронки от бомб различных диаметров. Это были плоды нашего контрнаступления.
Колеся по тропам войны, обруливая каждую воронку, мы наконец — таки прибыли в пункт назначения. Выходя из полуторки, в новенькой форме и в шинели с темно-зелёными сержантскими петлицами, меня облюбовали сидевшие у костра несколько бойцов 1136-го стрелкового полка.
— Товарищи, а не подскажите, где тут командир полка?
Боец, шаркая ложкой по полупустому котелку с кулешом усмехнулся:
— О, братва! Гляньте-ка, пушечного мясца прислали нам в подмогу! Ты откуда такой ряженый, сынок? Ни как после школы? Ну ничего, скоро на своей шкуре все прелести испытаешь, а то небось, засиделся в тылу.
— Вот вы в корне не правы, товарищ боец! На передовой я засиживался. Так что захлопните свой рот с другой стороны, и покажите расположение комполка!
— Хех! Гля, молодой да борзый! — дожевывая кашу, возмутился он.
— Так спокойно! Я ваш новый санинструктор сержант Петровский! Насилия в мою сторону не приемлю, но в санбат если попадете, знайте спуску не дам! Особо ретивых лечить умеем.
Солдат сменил тон.
— Ха, напугал ежа голой… Ладно, комполка находиться вон за хозчастью напрямки за баней, там его расположение!
— Вот другое дело, спасибо! И я не пугаю, а просто предупреждаю!
Зайдя в предбанник, я увидел перед собой ефрейтора, который носил круглые, чуть треснутые очки, забавно перемещающиеся по переносице, когда он задирал голову на каждого кто проходил мимо кабинета командира полка.
— Я вас приветствую, а командир у себя? — свойственно своей интеллигентной манере, спросил я.
— У себя, а вы собственно по какому делу? — вопросом на вопрос ответил ефрейтор.
— Вот мои документы, я ваш новый санинструктор сержант Петровский, прибыл по распоряжению начальника госпиталя, военврача первого ранга Салова. Доложите обо мне!
Выяснив цель моего прибытия, он пошел докладывать лично, и через несколько мгновений открылась дверь.
— Заходи сержант!
— Здравия желаю товарищ полковник! Санинструктор серж… — не успев отрапортовать, он прервал мой доклад: — Да всё я про тебя знаю, сержант! Мне Салов звонил уже. Все рассказал! (улыбается)
Лучше, давай я представлюсь! Командир 1136-го стрелкового полка, полковник Назаренко Александр Александрович. Наедине можно просто Сан Саныч, я человек простой, поэтому не зардеюсь!
И мы трясем друг другу руки.
— Очень приятно!
Назаренко показался мне простым и общительным. Несмотря на его статусность, мы как-то сразу подружились.
— Ты понимаешь, какая хреновина творится у меня в полку? — похлопывая меня по плечу, спрашивает он. — Бардак! Около трёх дней назад, в ходе наступления, я потерял до батальона своих людей. В твоем медсанбате, где ты будешь служить, там вообще начальников нет. Убило при авианалёте. Ты вроде как учился в институте, доктором хотел стать, насколько я знаю, вот я тебе хочу предложить должность начмеда полка. Читал твоё личное дело, твои заслуги. Всё это я учёл и пришёл к общему выводу. Ты что думаешь, по этому поводу?
— Да ну товарищ полковник, куда родина прикажет, туды и пойду! — улыбнулся я.
— Ну, вот и ладушки, только не полковник, а Сан Саныч, забыл уже? Давай дуй к начфину, вставай на довольствие, а потом в санчасть, принимать дела!
— Есть товарищ полковник! — прикладывая свою костистую руку к голове, тут же отправился по назначению.
После визита к начфину, я добрался до своего рабочего места и сразу же принялся наводить порядок. Пересчитал медикаменты, перевязочный материал, посмотрел штат полка. В моём подчинении находилось всего три человека, одна из них девушка. Не густо конечно, но всё же чем богаты. Тем более у меня пока еще не было опыта в руководстве «людскими массами».
Собрав все своё войско у себя в кабинете, мы перешли к знакомству.
Я пристально рассматривал каждого, после чего произнес:
— Ну здравствуй войско! Я ваш непосредственный командир, сержант Петровский Алексей Александрович. Прошу любить и не жаловаться. Я тут человек новый, поэтому если что, от помощи коллег, то есть вас, не откажусь (перемещаясь по кабинету, закинув руки за спину). Будем вместе с вами, бок о бок, так сказать, спасать жизни, бить врага и приближать победу. Вот эти три основные задачи, которые я от вас требую, и буду требовать в дальнейшем. Ну, а теперь, когда лирическая часть закончена, давайте знакомится!
Щуплый, небольшого роста, уже с медалью «За отвагу» на груди протягивает мне руку:
— Красноармеец Игорь Букин!
— За что медаль?
— За спасение командира. Успел вытащить из горящей бронемашины.
— Хм…поступок! Похвально! Очень хорошо, что в моем подразделении есть такие бойцы. Споёмся!
Стоящий рядом боец, так же протягивая руку, представился:
— Красноармеец Егор Жадин, на фронте с декабря 1941 года, вынес на себе с поля боя двенадцать человек. Представили к ордену, но что-то не поделили с комбатом, и получил резолюцию.
— Тоже ничего!
— Младший сержант Анна Кошкина, на фронте с первого дня. Два раза была в окружении. Была легко ранена. Имею орден красной звезды. — доложила она, слегка подмигивая мне, своими светло-зелеными глазами.
— Ребят, ну меня прямо пробирает гордость! Орлы и все мои! — усмехнулся я.
— Товарищ Петровский, а разрешите вопрос личного характера? — продолжая строить глаза, спросила она.
Приняв её намек, я ответил:
— Я, милая моя Аннушка имею счастье быть женатым! Любовных интрижек и прочий похабени в мой адрес, я не потерплю! Караться будет по всей строгости! Ясно?
— Ясно, товарищ сержант! — согласилась она, нахмурив брови.
— Вот и ладушки! Теперь, всем отдыхать. Завтра сбор в 9:00 у меня. Буду ставить задачу, к предстоящему наступлению! Свободны!
Вот так постепенно я привыкал к начальствующим должностям. Конечно этот пост не по моим петлицам, но как говорил Назаренко: «Кто, если не ты?» С одной стороны, приятно что тебя ценят и доверяют. А с другой…
На календаре 17-ое апреля. Девять утра. В моём кабинете собрались подчиненные. Я ставил задачу на предстоящее наступление. Наш полк, должен был прорвать оборону немцев, наступая с запада, при поддержке соседних частей красной армии. Первостепенной задачей было оказание своевременной медицинской помощи непосредственно на поле боя, и дальнейшей эвакуации в тыл. Сделать это было нелегко, поскольку численность моего подразделения не превышала четырёх человек включая меня. Но куда деваться. Люди уже проверенные, в деле ни в первой. По завершению постановки задачи, все разошлись по своим рабочим местам. Весь день проходил в штатном режиме. Молодые изучали матчасть, чистили оружие, в общем готовились к предстоящему наступлению.
Я сидел допоздна. Стояла тихая весенняя ночь. За окном летали мотыльки. На обшарпанной стене, в ритм с мотыльками, монотонно тикали чуть поседевшие от пыли
