Дозволите ль вы теперь мне — сыну умершей мстить за обиды моей милой матушки, коя из личной брезгливости не могла…
Голос мой невольно сорвался и я зарыдал от обиды и облегчения. Архиепископ сразу же подошел ко мне, отечески обнял, и произнес:
— Иную клевету порой невозможно опровергнуть ничем, кроме такого вот способа… Я понимаю твои чувства, сын мой. Ежели ты решишь карать негодяев — Церковь с минуты сией на твоей стороне.
И я стал вешать негодников…
Не одни Бенкендорфы на глазах "обнищали" за последующие тридцать лет. По самым скромным подсчетам представители моей "серой" партии "вложили в Финляндию" единовременно до сорока миллионов рублей серебром и сия пустошь превратилась в самую сильную и развитую провинцию Российской Империи. (Для сравнения — вся казна Российской Империи в 1824 году составляла — пять миллионов рублей серебром. Чуете разницу?)
Разумеется, за столь малый срок вложения просто не окупились. Но дайте нашим гешефтам немного созреть!
Самая ж главная "прелесть" Финляндии заключается в том, что там не было "собственного дворянства" и наша "серая партия" сразу же "основала" "финские родовые династии", кои легко смешиваются — как с родовитыми немцами, так и русскими, или шведами.
"Черную нищету" при виде сего трясет просто от ярости, но…
С недавней поры наши "серые" меняют даже фамилии на финский манер и предпочитают звать себя "финнами"… (Сие изумительно просто, — ежели по бумагам ты и так — наполовину латыш. А ежели фамилия ливского, или эстского корня — добавление финского "-айнен" происходит — само собой!)
Вот она — "обыденная" суть тех событий!
Но вернусь к Великой Войне.
Ежели весной царит "ляшский" Иоаннов Телец, а летом — "галльский" Лев Апостола Марка, с "дыханием осени" встрепенулся "тевтонский" Орел. Орел Луки — "Повелителя Осени". И разверзлись хляби небесные…
2 сентября мы ушли из Москвы, обложные дожди начались 5-го, а уже 18-го сентября армия Витгенштейна перешла в контрнаступление.
2 октября мы взяли Екабпилс, 4-го — Ковно и 6-го — Тильзит. Все дороги размокли и расползлись под Дождем, да и противник в первые дни упирался с яростью обреченных. Останься у него кавалерия, — мы захлебнулись бы в той грязи, дожде и вражеских саблях!
Но великий Кутузов рассчитал все до йоты. Бонапарт, осознавая размеры России, создал перед вторжением решительный перевес именно в кавалерии. Теперь его кони тухли на Флешах, а картонные гильзы размокли и наш "унитарный патрон" шел по сей Грязи, как нож через масло…
В день битвы при Малоярославце — 12 октября Витгенштейн взял-таки Витебск и путь назад врагу был отрезан…
Нигде у русских вы не встретите ни признанья в том, что Смоленская дорога нами в начале октября была перерезана, иль о том, что — никаких морозов западнее Москвы в тот год просто не было!
Извините меня за подробность, — задумывались ли вы над тем — почему все так часто упоминают "мосты через Березину"? Ответ — в декабре 1812 года Березина еще не покрылась льдом! По ней от Киева "шла речная эскадра под командой адмирала Чичагова.
Мало того, — следующий 1813 год был частично неурожайным, ибо"…до середины декабря в прошлый год не выпало снега на западе Российской Империи и озимые там все вымерзли…"! (Цитата из ежегодного доклада для Государя.)
Из доклада атамана Платова:
"…Скорость нашего наступленья понизилась после неудачного сраженья под Красным. Казаки боятся новых контрударов противника…В фураже не нуждаюсь — поля стоят все не убраны. Снега нет и лошади жируют прямо по несжатым полям….
Несколько неожиданная картина нашего контрнаступленья, — не правда ли? А вот сообщение фельдмаршала Нея:
"…Люди сходят с ума с голоду. На полях много пшеницы, но ни у кого нет сил ее убирать. Мельницы все разрушены, и нигде не возможно добыть муки… (Что вы хотите — Франция! Нам бы их беды!)
…Обилие зерна и невозможность его съесть просто сводит с ума! Многие собирают колосья и варят зерна, — от этого у них проблемы с желудком. Прочие ж нарочно раскармливают зерном своих лошадей, чтоб забить их на мясо. Все одичали…"
Не менее любопытно?
Вы по-прежнему удивляетесь, что отборные части противника легко ушли "за Березину", не потеряв практически ни одного человека из Гвардии?! Реальная беда Бонапарта оказалась не холод, и даже не голод, но банальное отсутствие боеприпасов, поступавших их Польши.
Так вот, взяв Витебск, Витгенштейн не пошел на соединение с Главной армией, но осадил польскую Вильну, полностью сковав всех поляков. Прежние боеприпасы перестали поступать Бонапарту и он лишился своего главного козыря — Артиллерии. (Надеюсь, я уже доложил вам, что Бонапарт по образованию артиллерист и большинство сражений им было выиграно именно грамотными маневрами артиллерией.)
Но пушки "жрут" много пороха… Больше чем кавалерия собственных лошадей, да простые солдаты — немолотого зерна.
Доложу еще одну вещь. Традиционно считается, что якобинцы "бежали" от нас. В действительности ж, — в приказе на движение на Калугу врагом было сказано:
"Приказываю разрушить военные заводы русских в Калуге и Туле, после чего — арьергардным движением прикрывать отступление наших войск, идущих на спасение Вильны.
Иными словами, противник в те дни еще думал, что его отступление "временное" и уж никак не опасался "голода с холодом". Повторюсь еще раз, вот итог гениальной "задумки" Кутузова!
Будь у противника цела Кавалерия, он бы легко перебросил ее от Москвы в Польшу и вся История Великой Войны на том бы и кончилась. Но… Михаил Илларионович рассчитал все до йоты!
Начавшееся отступление первые дни казалось "обычною перегруппировкой сил". Но нападения партизан, постоянные атаки казаков (татарская кавалерия так и осталась "не кована" и без снега не смогла принять участие в преследованьи врага — знаменитая "татарская лава" обрушилась на врага "по первому снегу" — в январе 1813 года) оказали решающее влияние на моральный дух "армии двунадесяти языков.
"Регулярное отступление" первых дней сменилось трениями меж сей разношерстною братией, а когда дороги все сузились, меж частями "разных языков" стали вспыхивать даже бои "за обладанье дорогой". Вскоре все солдаты несчастной армии усвоили для себя, что "надобно держаться дорог и быстрей отступать". Развилась паника, — любая задержка в движении воспринималась людьми как Начало Конца и… Армия побежала.
Средь несжатых полей, да при дневной температуре — не ниже десяти градусов выше нуля (по Цельсию, разумеется).
Ни голода… Ни холода…
Просто всеобщее безумие бегства, да паника, пожравшая некогда "непобедимых людей"… Такова была Воля Божия.
ВОЛЯ БОЖИЯ.
Вам покажется сие игрой слов, но события той зимы настроили всех нас на лад Мистический.
Судите сами, — да, снега не было. Но только лишь западнее Москвы. Те самые проливные дожди октября, что дали Витгенштейну одержать решительную победу в Прибалтике, обернулись для Москвы — снежной бурею… Высота снега в Москве достигла — полметра!
Черный, изуродованный, обожженный город весь побелел и стал похож на зимнюю сказку — всю из золота и серебра…
Потом дожди (а для Руси снег) — сразу кончились и вплоть до самого января установилась морозная и сухая погода.
Очевидцы, бывшие на Бородине, сказывали:
"Господь укрыл белым саваном все свое воинство! А нехристи так и остались гнить на ветру — без всякого покаяния!"
Сие не пустые слова…
Якобинцы захоронили после сражения своих павших. Наши же все — остались лежать там, где дрались… Потом пошел сильный снег и тела русских укрыло белою пеленой.
А потом побежали "Антихристы". Вот они-то и валялись теперь вдоль всех дорог — неприкаянными…
Иные назовут сие — Игрой Случая, но… "Есть многое на свете, друг Горацию, — что и не снилось нашим мудрецам…
Это — не все.
Я сказал, что зима выдалась неожиданно теплой. Да, — это так. Даже жаркой, если можно сказать.
Французы очень хорошо подготовились к сей зиме. Об этом мало кто помнит, но Бонапарт выделил каждому из солдат — шубу, ушанку и валенки. Он на самом деле — думал пережить русскую зиму.
Парадокс же был в том, что именно русские шубы и сгубили большинство супостатов.
Днем температура поднималась — до десяти градусов Цельсия. Зато ночью — при ясном небе и полном безветрии, она падала ниже минус двадцати! Вы представляете, — что сие значит?
Днем солдаты выматываются на долгом марше. С них течет пот, шубы все, конечно, расстегнуты, валенки скинуты, а ушанки спрятаны в вещмешки. Но по мере того, как скрывается солнышко, наступает мороз. А люди-то все — мокры!
Самым страшным бичом вражьей армии стало… воспаление легких. Днем люди мучились от ужасной жары (в шубах и валенках!), ночью же их убивал лютый мороз. Однажды в Ставке Антихриста ночью лопнул термометр. Замерзла ртуть.
