серебро. Я поискал, но ничего не нашел. Но кто знает, может быть, вам повезет больше.
И конечно же, после покупки дома Шижун обнаружил под полом ящик с серебром, очень плохо спрятанный.
Благодаря этим скрытым услугам господин Яо, владевший двумя лучшими гончарными мастерскими в Цзиндэчжэне, которые производили фарфор исключительно для императорского двора, смог параллельно заниматься незаконным экспортом готовых изделий. Прибыль была большой, подарки соразмерными. Позаботившись о местных чиновниках, Шижун все же оставил себе приличную долю.
Случилось так, что история оказала Шижуну еще одну услугу. Через три года после переезда в Цзиндэчжэнь, когда он ожидал перевода на другую должность, при дворе в Пекине произошло знаменательное событие.
Целых десять лет до достижения ее сыном совершеннолетия вдовствующая императрица Цыси и вдова покойного императора Цыань продолжали править страной, стоя за троном.
Однако в прошлом году настало время молодому императору править лично. Увы, все оказалось не так гладко. Юноша пошел в своего никчемного отца. Ни мать, ни лучшие воспитатели, ни самые мудрые советники ничем не могли ему помочь. Все знания об империи и о своем народе он черпал, сбегая из дворца в публичные дома. Ему нашли подходящую жену, но она его не интересовала. Казалось, его вообще ничего не интересовало, кроме разврата и поиска наилучших способов побыстрее подорвать здоровье.
А потом он умер. Его отравили? Никто не знал. Приложила ли к этому руку его родная мать? Цыси утверждала, что непричастна. В конце концов, он был ее единственным сыном. Поскольку его уход был явно к лучшему, никто не хотел копаться в подробностях произошедшего. Наследником снова стал мальчик-император.
Он был сыном князя Чуня, женившегося на сестре Цыси. Строго говоря, поскольку он принадлежал к тому же поколению, что и умерший император, это нарушало законы о престолонаследии. Но Цыси добилась своего. Она приняла маленького мальчика как родного и снова играла роль матери императора, правящей из-за кулис.
Из-за всех этих событий никто при дворе не вспомнил о переводе префекта Цзиндэчжэня на новый пост. Шижун не стал напоминать о себе. Он сидел тихонько и продолжал наслаждаться дружбой господина Яо, благодаря которой к осени 1875 года значительно увеличил скромное состояние, оставленное ему отцом.
– Обычно, – продолжал Шижун, – семья жениха должна найти подходящую невесту и передать дальнейшее в руки свахи. Но, учитывая нашу дружбу, я надеюсь, вы не будете возражать, если я сделаю вам предложение. Если вы захотите снова жениться, мой дорогой Яо, у меня есть для вас невеста.
– Да? – Торговец заинтересовался. – Могу я спросить, кто она?
– Вот эта девушка. – Шижун подошел к консольному столику, открыл ящик и вытащил фотографию в рамке. – А дама, которая стоит рядом, ее мать.
Ради этого снимка пришлось попотеть. Фотографа, прошедшего обучение в Макао, отправили прямо в деревню. Он прекрасно понимал свою миссию. Фото было сделано во дворе дома, который он украсил экзотическими растениями в горшках. Мэйлин и ее дочь элегантно одели и накрасили по моде. Фотографию подретушировали по последнему слову техники. Фотограф также снял дом с противоположного берега пруда. Отреставрированный мостик отражался в пруду, красиво усыпанном кувшинками. Снимок так и излучал скромное провинциальное богатство.
Господин Яо внимательно изучил изображение.
– Девушка красива. Ее мать тоже! – восторженно сообщил он, а потом нахмурился. – Но ее матери…
– Не бинтовали ноги! – подхватил Шижун. – Она родом из богатой семьи хакка. Семья отца решила не злить предков, бинтуя ноги внучке…
– То есть семья хакка занимала видное положение.
– Именно так, – соврал Шижун – Но Яркой Луне – так зовут девушку – ноги уже бинтовали, как вы видите.
– Вы давно знаете эту семью?
– Да. Овдовев, мать девушки сопровождала меня в Гуйлинь и провела со мной там какое-то время. Несмотря на ноги, это самая элегантная и воспитанная дама. Они стали лучшими подругами с женой префекта.
– Такое чувство, что вы испытываете особый интерес к ее дочери.
– Испытываю. На самом деле я даже удочерил ее.
Он и правда удочерил Яркую Луну всего год назад, объяснив ее родным, что это поможет найти девушке достойного мужа. Так оно и было.
– Мать – красавица, но в дочери есть что-то более утонченное, – сказал господин Яо.
Шижун склонил голову, словно бы принимая комплимент.
– Она очень похожа на сестру моего покойного отца, – признался он.
– А-а-а… – Торговец бросил на него понимающий взгляд, но Шижун притворился, что не заметил.
Все шло именно так, как он и надеялся. Он не сказал, что Яркая Луна – его родная дочь, поскольку это явная ложь. Но Яо мог в нее поверить, на что Шижун и рассчитывал. Для такого торговца, как Яо, женитьба на дочери префекта из старинного знатного рода, законной или нет, была поводом для гордости.
– Знаете ли, – сообщил Яо, – к слову сказать, я и сам скоро буду причислен к благородной фамилии.
– Да что вы?!
– Переговоры почти завершены.
Все торговцы так делали, по крайней мере те, кто мог себе это позволить. За соответствующую плату императорский двор присваивал им ранг. Это позволяло им размещать в своих домах символы высокого социального положения. И они, хотя бы официально, переставали считаться презренными алчными торговцами. Лично Шижун рассматривал подобные сделки как неуважение к конфуцианскому порядку. Но чего еще ожидать в смутные времена? Это явно было бы на руку его приемной дочери.
– Поздравляю вас! – произнес он. – Многие, дорогой Яо, были бы рады жениться на моей приемной дочери. Я хотел бы для нее богатого человека, конечно, но не слишком старого. Вы по-прежнему бодры. А еще я хотел бы, чтобы муж относился к ней хорошо. Я знаю, что вы такой. Она молода, здорова, и до появления на свет Яркой Луны ее мать рожала исключительно мальчиков.
– Очень хорошо, – покивал Яо.
– Прежде чем поговорить с вами об этом, я счел разумным проконсультироваться со свахой. Она посмотрела на даты вашего рождения и сверилась с календарем. Я счастлив сообщить: если бракосочетание состоится в этом году, брак сулит только хорошее. Так что у нас есть несколько месяцев. Я могу прислать к вам сваху, или вы можете посоветоваться со своей собственной.
– Пожалуйста, пришлите вашу сваху ко мне, – нетерпеливо сказал Яо. – Я с удовольствием прислушаюсь к ее совету.
– Разумеется, – продолжил Шижун, – у Яркой Луны есть соответствующее приданое, и она пришлет все полагающиеся подарки вашим родным, но я подумал, что вам, возможно, захочется посмотреть на это.
Он подошел к уже открытому ящику, вынул несколько вышивок и показал их торговцу.
– Очень красиво. – Яо был глубоко впечатлен. – Действительно красиво.
– Своими руками вышивала. Она само совершенство. Искусно проводит чайную церемонию. А еще разбирается в поэзии… – Он заметил, что Яо занервничал. – В той мере, в какой нужно знать новому представителю знати…
– Конечно, – согласился Яо.
– Я должен нанести визит в Пекин, – объявил Шижун. – А пока
