В этот момент в комнату вошел Абдулла, разодетый, как султан. В руке он держал маленькую коробочку.
– Хабль аль-Лулу! – заявил он. – Ты приготовься радоваться.
– С чего бы это? – насторожилась Жаккетта. – Не с чего мне радоваться!
– Я приготовил для ты подарок, а ты не хочешь радоваться? – обиделся Абдулла.
– А ты сначала скажи, что за подарок, а потом я порадуюсь… – заинтересовалась Жаккетта.
– Ты сначала порадуйся, а потом я покажу подарок! – нахмурился Абдулла.
– Ну ладно, радуюсь! – согласилась Жаккетта. – Дари! А за что?
– Хабль аль-Лулу! Женщина никогда не должен спрашивать, за что подарок, она должен просто принимать с величественным видом! – остался недовольным Абдулла.
– Ладно! Принимаю величественный вид! – Жаккетта подбоченилась. – А что за подарок?
– Да не величественный вид ты должен принимать, а подарок без вопроса!
– То ты так говоришь, то не так! – обиделась Жаккетта. – Принимаю твой подарок без вопросов. А что за подарок?
– Хабль аль-Лулу! Ты не должен ничего говорить! Нужно просто улыбнуться и взять подарок… – взмолился Абдулла.
– Да я и ничего не говорю! Подарок, так подарок! Давай! – Жаккетта улыбнулась.
Абдулла протянул ей коробочку.
Жаккетта раскрыла ее и восхищенно ойкнула.
В коробочке лежали золотая цепочка с крестиком. В центре креста был укреплен красивый, кроваво-красный рубин, а на четыре стороны от него разбегались небольшие, но безупречно круглые матовые жемчужинки нежного розового оттенка.
– Ты ничего не узнаешь? – хитро спросил Абдулла.
– Нет…
Жаккетта завороженно смотрела в коробочку и никак не могла поверить, что эта красота принадлежит теперь ей.
– Первый раз я вижу женщину, который не узнал камень, побывавший в его руках!
Абдулла коснулся рубина.
– Разве ты не вспомнил шпильку баронессы?
Вот теперь Жаккетта вспомнила.
Это, действительно, был рубин, украшавший шпильку баронессы де Круа.
Мессир Марчелло, любвеобильный учитель Жаккетты куаферскому делу, принимал баронессу в своей башне, где она и потеряла шпильку. А потом на том же диванчике он любил и Жаккетту.
Она нашла шпильку и долго хранила у себя, а потом отдала Абдулле, чтобы у беглого нубийца была хоть какая-нибудь ценная вещь, которую при нужде можно было бы обратить в деньги. Других ценностей у Жаккетты не было.
И вот тот самый рубин сверкает теперь в центре жемчужного креста.
– Я долго думал, как отблагодарить ты и твой Дева Мариам, – серьезно сказал Абдулла. – Сначала хотел сделать кольцо, но потом подумал, что крест будет спасибо и для ты, и для Святой Дева. Теперь вы оба получили подарок. Я очень рад.
– Спасибо, Абдулла! – Жаккетта осторожно вытянула крестик за цепочку из коробочки. – Тяжелый…
– На каждом конце креста три жемчужины. Это хороший число. По горизонтали и по вертикали три прибавить рубин прибавить три будет семь. Это тоже хороший число! – пояснил Абдулла. – Надевай!
Жаккетта надела цепочку на шею. Крестик нырнул вниз и удобно расположился нижним концом в ложбинке между грудей.
– Ты не снимай крест, даже когда любишь Господина! – попросил Абдулла. – Я сказал, он не возражает.
– Хорошо, Абдулла, он будет всегда со мной! – Жаккетта ласково накрыла крест ладонью.
* * *
В эту ночь к шейху нежданно-негаданно нагрянули гости.
Прервавшись на самом интересном месте, шейх снял с себя Жаккетту и, не желая отправлять из шатра, положил ее на ложе и закидал подушками.
Жаккетта послушно прикинулась ветошью.
* * *
Шейх оделся и впустил нежданных сегодня, но, видимо, давно ожидаемых гостей.
К удивлению Жаккетты, один из них говорил на чистейшем французском. И понимал арабский. Потому что толмачей не было, – шейх спрашивал по-арабски, незнакомец отвечал по-французски, и все были довольны.
После длительных приветствий начался мужской разговор.
Шейх что-то требовательно спросил.
– Да, мы были друзьями твоего отца, шейх! – отозвался гость. – И мы были рады, когда воины шейха Мухаммеда контролировали тропы, колодцы и оазисы. Мы скорбим вместе с тобой о смерти шейха Мухаммеда, да покарает его убийц Аллах. Но, возможно, он слишком круто взимал налоги с зената. Ходят слухи, что шейх брал закат с финиковых пальм в оазисах не двадцатую часть, как велел пророк там, где приходится поливать землю, а десятую.
Шейх Али резко возразил.
– Согласен, – примирительно сказал гость. – Просто берберы не хотели платить налог арабам. А бану абд аль-вад не могут забыть, что из их рода был великий Ягрморасан ибн Зайян. Не надо было дергать их за усы.
Гость, судя по звуку, увлажнил пересохшее горло.
– Но это было заботой шейха Мухаммеда, – продолжил он. – Теперь он мертв. Его заботы перешли к тебе. Что будешь делать, шейх Али?
Шейх произнес несколько фраз.
– В львенке виден сын льва! – одобрил слова шейха гость. – Но пока у тебя больше врагов, чем друзей. Шейха Мухаммеда уважали и боялись, но для этого он полжизни не выпускал шамшира из рук. Твой враг – время. А Зайяниды наделяют властью только сильных. Тех, кто и сам может ее прекрасно взять.
Шейх опять что-то спросил.
– Да, – подтвердил гость. – Мы поможем деньгами. И мы будем рады, если место твоего отца займешь именно ты, шейх. Но не все хотят видеть тебя на месте шейха Мухаммеда. Помни это. Их больше, чем ты думаешь.
Шейх разразился длинной фразой, и это был конец беседы.
Гости покинули шатер.
Воины, охраняющие усадьбу, выпустили их и опять закрыли ворота.
Шейх в раздумье посидел за столиком, изредка бросая фразы себе под нос.
Потом раскопал в подушках задремавшую было Жаккетту, и продолжил с ней захватывающую игру в объезжание верблюда.
* * *
Утром задул сильный ветер из Сахары.
«Гибли» – как сказал Абдулла.
Массы песка неслись над землей, зарывая солнце. Песок просачивался повсюду. Не спасали ни закрытые двери и окна, ни покрывала на голове.
Закутавшись во что только можно, и все равно чувствуя, как скрипит песок на зубах, Жанна и Жаккетта сидели в своих комнатах.
Песчаная буря продолжалась до обеда.
Наконец ветер утих, оставив на память слой песка на всех предметах.
Жаккетта сняла покрывало, вытрясла песок из ушей, выплюнула песчаные залежи изо рта и пошла пытать Абдуллу насчет прошедшей ночи.
* * *
– Нет, ну ты скажи… – канючила она ему в спину. – Я ведь все равно не отстану.
– Хабль аль-Лулу! – мягко, но решительно отказывался что-либо рассказывать нубиец, который в одном из складов сам проверял тюки с оружием, не доверяя это дело никому. – Если женщина сует свой нос в мужские дела, носу недолго быть целым и красивым. Зачем тебе много знать? Будешь грустный, расстроишь сердце Господина. Иди лучше на крышу, отдохни. Или хочешь, я дам тебе охрану и ты сходишь в баню?
«Сам иди в баню», – подумала Жаккетта и решила встать на путь шантажа.
Не менее мягко, чем Абдулла, она сказала:
– Я пойду в баню. Попозже. Когда ты мне расскажешь. А то буду вся в песке и Господин сотрет себя до крови. Он ведь такой горячий…
Нервы у Абдуллы были крепкими, и он не устрашился картиной окровавленного в некоторых местах Господина.
– Ты маленький, но вредный и упрямый, как ослик! – фыркнул он. – Я предупрежу Господина, чтобы перед любовь он взял тебя за плечи и хорошенько потряс, а потом взял за ноги, перевернул и снова хорошо потряс. Тогда весь песок вылетит, и Господин не будет бояться стереть себя в кровь.
Шантаж сорвался. Пришлось вернуться к прежней тактике.
– Ну скажи-и, Абдулла! – заныла еще жалобней Жаккетта. – Я все равно есть пить не смогу, пока не узнаю. Господин же меня не выгнал, значит он не против, чтобы я знала. Ну, Абдулла!..
– Ты липкий, как комок смолы! – сдался, наконец, нубиец. – Что ты хотешь знать?
– Что такое закат? – сразу повеселела Жаккетта. – Что такое бану абд аль-вад? Кто такой Ягморасан? Это он убил отца шейха?
Эти сведения не были, по-видимому, секретными, поэтому Абдулла, облегченно вздохнув, начал отвечать.
– Закат, Нитка Вредности, это налог. Его установил по воле Аллаха пророк Мухаммед, да славится имя его, и записал в Коран. Закат платят все свободные, взрослые люди. Он идет в пользу бедных, находящихся в плену у неверных, путешественников, воинов, семьи пророка. С поля, финиковый рощи и виноградника берется десятый часть. Если землю надо поливать – двадцатый часть. Ты доволен?
– Доволен! – кивнула Жаккетта. – Только я все равно Нитка Жемчуга! Что такое бану абд аль-вад?
– Это не что такое, а кто такой, – поправил Абдулла. – Это один из племен зената. Из этот племя был основатель династии Зайянидов великий Ягрморасан ибн Зайян. Он жил двести лет назад. Это был умный полководец. Он воевал с Маринидами – это другой династия. Был на стороне Альмохадов – это тоже династия. Это там, за Ифрикией. Ягрморасан сделал столицей своей страны город Тлемсен. Он много воевал с Маринидами. Ты хочешь знать, и кто это?
