Откамасад прикинул, сколько можно выделить воинов, без ущерба для своего царства. Поразмыслив, решил, что тиграхауды могут выставить не меньше 20 000 воинов.
Приняв решение, царь очнулся от дум. Оглянулся назад и отдал распоряжение готовить воинов. Свита и вожди не роптала, всецело полагаясь на мудрость своего царя.
Скилур проснулся оттого, что почувствовал, как кто-то дёргает его за ус. Подумав, что он находится в родном кочевье и это балуется маленький сынишка, он зарычал и стал щёлкать зубами, изображая злого тигра. В ответ раздался весёлый смех. Скилур открыл глаза и увидел напротив себя маленькую, растрёпанную девочку. Из всей одежды на ней был только один халат, сшитый из кожи дикой козы. Местами он порвался, и сквозь него просвечивало худое тело. Она опять дёрнула Скилура за ус и засмеялась. Гонец обвёл глазами незнакомую кибитку. Вспомнил, где он находится и сразу построжел лицом. В этот момент откинулся полог и внутрь просунулся незнакомый воин.
-Вставай, гонец. Царь Откамасад ждёт тебя.
Девочка испуганно вскрикнула и зарылась в охапку шкур.
Племя всё также двигалось по одному ему известному маршруту. Солнечный диск уже скатился на другую сторону.
-Я дам воинов, - сказал Откамасад, как только Скилур подъехал ближе. – Передашь царице мои слова: «Я внял твоему совету и даю воинов на общее для всей степи дело. Надеюсь, что и другие племена поступят также. И да поможет нам всем великая Табити». Запомнил?
Скилур кивнул.
-Тогда езжай, и да помогут тебе боги.
Вечерело, когда Скилур во главе пятидесятитысячного отряда выехал в родные кочевья. Душа его пела. Он с честью выполнил поручение царицы и вскоре вновь увидит родные кочевья.
&&&
Военачальником над тиграхаудами был Кадуй, дальний родственник царя и один из его самых доверенных людей. Уже одно это указывало на то, что Откамасад всецело доверял Томирис.
По шрамам, которые украшали лицо Кадуя, можно было догадаться, что за плечами у этого воина не одна битва. Большой рубленый шрам, пересекавший лицо от подбородка до лба делал его лик зловещим и отталкивающим. Было заметно, что воины его побаивались и от того беспрекословно выполняли каждый его приказ. К тому же к седлу Кадуя было приторочено ни один десяток скальпов, снятых с убитых врагов. Это ещё больше добавляло ему почёта и уважения среди воинов.
Скилур, скакавший рядом, с уважением посматривал на военачальника тиграхаудов. Ему самому посчастливилось только два раза завладеть вражескими скальпами. Это произошло прошлым летом в бешеной стычке с исидонами. С тех пор удача не улыбалась ему. Ведь что может быть лучше, чем шкура убитого врага, натянутая на шест? Раз в году вождь приглашал воинов на пир. Вино наливали в сосуд, называвшийся кубком почета. Из этого сосуда пить разрешалось только тем, кто убил врага. Те же, кому не довелось еще умертвить врага, обязаны были сидеть в стороне, как опозоренные. Не было ничего постыднее для воина, чем оказаться в стороне от кубка почёта. Ну а тем, кто убил много врагов, подносили по два кубка. Не было для воина радостнее момента, чем тот, когда он подносил кубок ко рту.
Конный отряд ехал всю ночь. Только к утру они позволили себе сделать небольшой привал. Выставили сторожевые дозоры и принялись за трапезу. Костров разжигать не стали. Кадуй торопил своих воинов. Надо успеть к концу следующего дня, достичь стана скифов-массагетов. А то персы могут опередить, и их помощь уже не понадобится.
Над степью поднялся рассвет, а всадники всё мчались над степью, покрывая один парсаг за другим. Кадуй слился с конём, напоминая одно целое. Глаза его прищурились, настороженно обшаривая степь и выискивая опасность. Он был опытным воином, и война была для него привычным делом. Поэтому то, что простой воин мог и не заметить, Кадую сразу бросалось в глаза. Ему всё равно где разить акинаком врагов, лишь бы их было побольше. Или с хаумаваргами биться или вот теперь с персами. Выслушав распоряжение царя Откамасада, он никак не выразил своего отношения, а только кивнул головой и ушёл готовить воинов.
Ближе к вечеру показались знакомые места. До становища массагетов оставалось немного. Сердце Скилура забилось быстрее. Совсем скоро он увидит семью и вдохнёт дым родного кочевья. На соседних сопках показались дозоры скифов. Кадуй заметил их первым и показал на них Скилуру. Тот кивнул головой. Гонец догадался, что вестовые уже мчатся к царице доложить, что огромный отряд движется в их сторону.
Когда до главного городища массагетов оставалось совсем немного, Кадуй поднял руку и конная лава остановилась. Разгорячённые кони всхрапывали и били копытами, норовя опять сорваться в галоп. Отряд тиграхаудов заполнил собой всю равнину перед сопкой, за которой уже был стан массагетов. На окрестных сопках выстроились дозорные, охватывая отряд полукругом. За спиной тоже появились конные сотни. Тиграхауды оказались в западне, и вздумай они сейчас прорываться обратно, не мало положили бы воинов, прежде чем им удалось бы вырваться из каменного мешка.
Кадуй осмотрелся вокруг, усмехнулся, пригладил торчавшую в разные стороны бороду. Он знал, что массагеты отменные воины и ему уже доводилось с ними скрещивать мечи. Если бы царь Откамасад отдал распоряжение вступить с ними в битву, Кадуй не раздумывая кинулся бы в сечу. Полетели бы тогда скифские головы, а на боку его коня прибавилось бы вражеских скальпов. Сейчас они союзники, выступающие против общего врага, и надо поумерить свой пыл. Но все равно как здорово они их здесь заперли, – чувствуется боевое искусство.
Он тронул коня и они вместе с царским гонцом, шагом двинулись вперёд. Конные тысячи встали в боевой круг, ощетинившись копьями и, прикрываясь щитами от возможного нападения, напоминая собой гигантского ежа.
Навстречу им уже ехала кавалькада всадников. Во главе их была женщина, и Кадуй догадался, что это и есть царица массагетов, Томирис. Всадники спешились, подошли ближе, рассматривая друг друга.
-Ты встречаешь нас как врагов, царица - первым нарушил молчание Кадуй. – Хотя сама призвала нас на помощь. Не хорошо. Зачем направляешь на нас острия своих копий и грозишь нам из луков?
-Не гневайся, - черты лица царицы разгладились. – Мы находимся в состоянии войны с персами. Когда мне доложили, что большой отряд подходит к северным границам моего царства, я думала, что это персы окружили нас. И готовилась им дать отпор. Теперь я вижу, что ошиблась. Я рада вас видеть. Велел ли что передать мне ваш царь Откамасад, да не оскудеют его стада?
-Да, - вперёд выступил Скилур и передал слова Откамасада.
Когда он закончил, царица кивнула головой.
-Хорошо, - и повернулась к Кадую. - Пусть наши кочевья станут вашими кочевьями.
Они поприветствовали друг друга по скифскому обычаю и воины обоих племён вздохнули с облегчением. Скифские лучники опустили луки, а тиграхауды копья.
-Пусть твои воины отдыхают. Им сейчас привезут достаточно припасов, чтобы они наполнили свои животы хорошей едой. Ты тоже отдыхай. А завтра я тебя прошу в мой шатёр. Будем думать сообща, как дать отпор мидянскому царю Киру.
&&&
Камасарий и Аргота, два неразлучных друга-побратима, тоже вывели свои тысячи навстречу тиграхаудам. Таков был приказ царицы, а ослушаться его они не посмели. Нечего раньше времени дразнить львицу. Сами они в это время сидели в шатре у Арготы, попивали вино и с нетерпением ожидали встречи с верным человеком.
В племени Арготы был скиф под именем Лигдам. Довольно юркий и пронырливый малый, он частенько выполнял разные тайные поручения своего хозяина. Когда появилась необходимость кого-нибудь послать в стан персов, Аргота вызвал его к себе. Проинструктировав его как следует, он отправил Лигдама в путь. Это произошло пять дней назад. Сейчас вожди ожидали его возвращения. По всем подсчётом он уже должен вернуться. Аргота не сомневался, что тот выполнит всё как следует.
Они уже допивали вторую амфору вина, когда полог осторожно приоткрылся, и показалась голова сторожевого воина.
-Лигдам к тебе просится. Велишь позвать?
-Зови, - Аргота удовлетворённо потёр руки и подмигнул сидевшему напротив Камасарию.
Лигдам зашёл, поклонился вождям и застыл на пороге. Его лисья мордочка вытянулась, ноздри затрепетали. Он увидел амфору с вином и судорожно сглотнул. Кадык его, при этом, задвигался как живой.
-Подойди ближе, - велел Аргота.
Когда Лигдам подошёл, он налил ему в кожаный кубок вина. Протянул со словами:
-Выпей. И рассказывай. Всё сделал, как я велел? – спросил вполголоса, опасаясь шпионов царицы.
Лигдам с благодарностью принял кубок, по капле выцедил вино. Раскрытой ладонью вытер рот и начал рассказывать, переводя взгляд то на Камасария, то на Арготу. Заговорщики подвинулись ближе.
