у обмелевшей речки. Теперь оставалось только ждать и надеяться, что противник прибудет вовремя. В надвинутых на глаза треуголках и черных мантиях Ка — занова и Брагадин походили на воронов, что обычно кружат вблизи поля битвы, предвкушая добычу. Впрочем, отойдя подальше от дороги, они сняли накидки, насквозь мокрые от пота из-за июльской жары.
Маттео внимательно посмотрел на друга, но не стал ничего говорить. Вся эта история казалась ему полнейшим безумием. Джакомо, напротив, был готов действовать. Зайдя внутрь полуразрушенной мельницы, чтобы скрыться от глаз случайных путников, он вытащил из ножен шпагу и несколько раз взмахнул ею, разминаясь.
Наконец появился Дзагури в сопровождении секунданта. Видудуэлянта был плачевный: сероватый цвет лица выдавал его ужас и готовность к худшему исходу. Небо тем временем окрасилось пурпуром заката, редкие облака будто плыли по океану крови. Сгущались сумерки.
Как только все четверо оказались внутри здания, через дыру в крыше которого виднелся кусочек алого неба, дуэль началась без промедления.
Клинки двух шпаг взлетели в воздух и скрестились со зловещим звуком. Синеватые искры фонтаном летели во все стороны, пока Джакомо без видимых усилий парировал решительную, но слишком предсказуемую атаку Дзагури.
Маттео Брагадин, отойдя от дуэлянтов на безопасное расстояние, молил бога пощадить Джакомо. Его терзало дурное предчувствие: то, как отчаянно бился купец, не предвещало мирной развязки. Он отлично знал, что избежать этой дуэли было невозможно, однако именно эта роковая предопределенность и не давала ему покоя. Напротив Брагадина расположился второй секундант — Гастоне Скьявон, купец, как и Дзагури. Он судорожно мял в бледных руках пару перчаток. Брагадин стер со лба капли холодного пота.
По законам Венеции, за участие в дуэли можно было лишиться дворянского титула, потерять все имущество или отправиться в ссылку. Ни один из этих вариантов не звучал особенно привлекательно: если о дуэли станет известно, это в любом случае будет настоящая трагедия. Вот почему каждый из присутствующих намеревался хранить тайну, независимо от исхода битвы. Это немного успокаивало, но не слишком. Брагадин ужасно волновался, но все же мысленно поблагодарил друга за выбор места: хотя бы в этом Казанова проявил осторожность. Старая мельница находилась далеко от жилых домов и была частично скрыта от глаз тополиной рощей. Лязг клинков был единственным, что могло бы навести случайного прохожего на мысль о том, что в окрестностях Бренты разворачивается дуэль.
Дзагури попытался сделать ложный выпад, но Казанова не поддался на уловку и легко отразил последовавший за ним удар сверху. Затем Джакомо перешел в нападение, сделал ложный боковой выпад и тут же ударил снизу вверх.
Клинок поднялся, преодолев неумелую защиту Дзагури, который чуть не выронил собственную шпагу. Оружие скользнуло в его руке, лезвие дернулось назад, и на щеке отважного коммерсанта появилась глубокая царапина.
Из раны хлынула кровь, по рубашке расплылись алые пятна.
Увидев эффект своей атаки, Джакомо поднял руки.
— Хватит, Дзагури, — предложил он. — Нет смысла продолжать.
Но ответом ему было молчание. Через мгновение шпага Дзагури снова пронзила воздух, он кинулся в нападение, ничего не видя от ярости и чувства оскорбленной гордости. Казанова спокойно отразил его выпад. Дзагури продолжал наступать, но его удары становились все более слабыми, беспорядочными и неточными.
После двойного парирования Казанова сделал шаг в сторону, сымитировал ложный выпад и быстро нанес новый удар сверху вниз. Дзагури, пораженный этой серией уверенных движений, совершенно растерялся: он едва успел отразить первый выпад, как клинок Казановы уже вернулся и выбил шпагу из руки купца, оставив его безоружным.
— Отлично, — сказал Джакомо, — у меня нет ни малейшего желания продолжать это безумие. Я сохраню вам жизнь. Однако прошу вас отныне и впредь держаться от меня подальше. Договорились?
Не дожидаясь ответа, Казанова поднес эфес к груди, кивком поблагодарил противника и развернулся, намереваясь покинуть мельницу.
Маттео Брагадин не смог сдержать вздох облегчения: учитывая то, как началась эта история, лучшего окончания нельзя было и придумать. Однако не успел верный секундант перевести дух, как увидел, что Дзагури и не собирался сдаваться. Пока Казанова прятал шпагу в ножны, отчаянный купец с бешеным криком кинулся на него.
— Джакомо! — в ужасе воскликнул Брагадин.
Казанова в мгновение ока снова вытащил шпагу, резко повернулся, и Дзагури с разбегу сам налетел на острый клинок. Лезвие пронзило его грудь, белая рубашка окрасилась кровью. Отвергнутый жених упал на колени. «Проклятье!» — выдохнул Казанова. Он осторожно вынул шпагу из груди противника, но, взглянув в его лицо, понял, что уже ничего нельзя поделать.
Не произнеся ни звука, Дзагури рухнул ничком на утоптанную землю. Он был мертв.
Все прошло как по нотам. С того места, где она спряталась, было отлично видно, как разворачивались события. Сначала появился Казанова с секундантом. Потом болван Дзагури, тоже с другом. Но покинули заброшенную мельницу только трое мужчин, а лязг оружия, который был слышен на всю округу, недвусмысленно подтверждал подозрения о дуэли. В компании недоставало Альвизе, и сопоставить одно с другим было проще простого.
Маргарет улыбнулась. Она чувствовала почти физическое наслаждение при мысли о том, что Казанова теперь у нее в руках. Легендарный повеса попался в ловушку. Он убил Дзагури, да еще и на дуэли! На дуэли из-за женщины, ну просто прелесть! Какая, однако, бесполезная трата сил. Не говоря уже о том — и этот факт изрядно досаждал графине, — что предметом спора двух мужчин являлась не она. Впрочем, какая разница, главное, что цель достигнута.
Этот хлыщ Казанова и представить себе не может, как ловко она обвела его вокруг пальца. Он даже не задумался о том, почему из всех женщин Венеции графиня выбрала именно Франческу Эриццо. А ведь это так просто! Франческа слыла красавицей, в этом нет сомнений, но, кроме того, обладала упрямым, непокорным характером и всегда хотела делать все по-своему. Как будто она единственная привлекательная девица во всей Венеции! Но именно это и нужно было Маргарет: Франческа стала идеальной приманкой для Джакомо Казановы. И идея с пари, конечно, тоже попала точно в цель. Этот глупец ни на миг не усомнился в причине подобного предложения. Впрочем, даже если бы у него возникли подозрения, он никогда бы не докопался до правды.
Графиня потратила немало времени на подготовку этой ловушки. Она отлично знала, насколько вспыльчив жених Франчески — один из тех глупых и ревнивых мужчин, что приходят в ярость от любого неосторожного взгляда, лишнего слова или жеста внимания, оказанного его возлюбленной. Которая его, кстати говоря, терпеть не может. Дзагури
