снял шлем и обнажил странную причёску: череп его был гладко выбрит, за исключением пучка волос на макушке, заплетённых косичкой. Косичка по длине почти не отличалась от волос девушки, но была аккуратно уложена в большой узел. Два меча он снова повесил на перевязь и улыбнулся, заметив интерес Уилла.
— Идите, девушка проводит вас.
Она подняла голову и очаровательно улыбнулась. О Марло, Марло, встань из своей могилы и приди мне на помощь, подумал Уилл. Увидел он безукоризненный овал лица с толстым слоем белил, нежно-розовые круги на щеках. Краска, казалось, подчёркивает каждую черту: прямой нос, маленький, но прекрасно очерченный рот, немного тонковатые губы и выше всего — узкий лоб, обрамлённый пышными чёрными волосами. Дальше — глаза, чёрные, бездонные, неудержимо влекущие. Ещё дальше…? Халат скрывал всё остальное, но округлость шеи, грация маленьких рук и ног, показавшихся из-под одежды при поклоне, обещали многое.
— Боже, какое видение, — пробормотал Уилл по-голландски.
— Действительно, Уилл, — согласился Мельхиор. — Эта девушка, надеюсь, накормит и напоит нас. Иначе я сейчас потеряю сознание.
Уилл передал просьбу Тадатуне.
— Конечно, — сказал тот. — Как только вы пройдёте омовение.
— Омовение? — изумился Уилл. — Уверяю вас, сэр, как бы мы ни были грязны, это несравненно менее важно, чем пустота наших желудков.
Тадатуне отрицательно покачал головой, все ещё слегка улыбаясь.
— Все вы, пришедшие из-за моря, одинаковы, Уилл Адамс. Сразу превращаетесь в варваров при виде пищи. Но ни один человек не может есть, не смыв с себя грязь. Девушка позаботится о вас.
Уилл вздохнул. Выбора, похоже, не было.
— А как её имя, господин Тадатуне?
— Её имя? О, это дочь Магоме Кагею. Её зовут Магоме Сикибу.
Лучше нам не нарушать обычаев этой страны, Мельхиор, — решил Уилл. — Ведите нас, мисс Магоме.
Девушка взглянула на хатамото, который произнёс несколько слов по-японски. Улыбнувшись, она поднялась на ноги, спрятав руки в широких рукавах халата. Жестом она пригласила следовать за ней, и Уилл понял, что гостиница хотя и узкая, но вовсе не такая маленькая. Она уходила в глубь двора на неопределённое расстояние. Девушка бесшумно шагала по коридору, по правую руку которого находился ряд маленьких комнат — таких же странных, как и сам дом. Ни в одной из них не было видно мебели, за исключением циновок на полу.
Миновав несколько таких комнат, Магоме Сикибу остановилась у закрытой двери и произнесла что-то. Голос её, высокий и очаровательно мелодичный, прозвучал на удивление громко. Дверь открылась, и их встретили ещё две молодые девушки, склонившиеся почти до земли. Они оказались в задней части гостиницы, выходившей в маленький садик, окружённый белой стеной. Здесь не было подстриженных кустов и цветочных клумб, как на родине. Ряд аккуратных кустиков был разделён узкой дорожкой из гладких округлых камней; дальше, в углу, росло несколько крошечных деревьев, неизвестных Уиллу.
И всё же было очевидно, что сад требует скрупулёзного ухода и получает его. Следуя через кусты за своими тремя провожатыми, Уилл заметил, что деревья посажены на искусно сделанном возвышении в дальнем углу сада. Хотя это возвышение едва имело двенадцать футов в поперечнике, оно было спланировано как самый настоящий парк — с крохотной моделью домика, примостившегося среди деревьев на берегу ручья, впадавшего в крохотный пруд в центре.
— Какая красота, — произнёс Мельхиор. — Правда, Уилл, я поражаюсь фортуне, приведшей нас сюда.
Да, красота. И всё же Уилл настолько привык быть настороже и ожидать опасности в любой ситуации, что и сейчас не мог отделаться от чувства, будто за каждым кустом скрывается что-то враждебное.
Они дошли до конца дорожки и упёрлись в два низких и маленьких помещения, похожих на сарайчики. Одна из девушек открыла правую дверь.
Уилл взглянул на Мельхиора.
— Что ж, если уж мы зашли так далеко, можно и посмотреть, что за омовение они нам приготовили. Похоже, мы не получим еды, пока не подчинимся их законам.
Нагнув голову, он шагнул внутрь. Потолок был слишком низок, чтобы выпрямиться в полный рост, но комната оказалась довольно просторной и полной горячего пара. Впечатление было такое, будто шагнул внутрь раскалённой печи: пар поднимался прямо из-под пола, сделанного из деревянных планок; они находились на некотором расстоянии друг от друга, так что пол скорее напоминал решётку. Под ним была глубокая траншея, вырытая в земле. В дальнем конце комнаты над полом поднимался огромный дымящийся чан с водой, куда могли бы поместиться сразу несколько человек. Коснувшись его плечом, рядом встал Мельхиор. К их изумлению, три девушки вошли вслед за ними и закрыли дверь.
— Это же неприлично, — прошептал Мельхиор. — Мне это не нравится.
Уилл увидел, как Магоме Сикибу подошла к чану и опустила в него руку. Попробовав воду, она стряхнула капли с пальцев и, улыбнувшись, склонилась в поклоне. Взглянув на их одежду, она произнесла что-то по-японски.
— Похоже, нам придётся залезть в один чан, Уилл, — сказал Мельхиор.
— По-моему, вода вполне тёплая. Да и не мешало бы нам искупаться. — Уилл, в свою очередь, поклонился с улыбкой на лице. Выпрямившись, он двинулся к двери, чтобы выпустить своих провожатых, но с удивлением обнаружил, что она заперта. Одна из девушек возникла перед ним, улыбаясь, как и её хозяйка, и вознамерилась снять с него рубашку.
— Уилл! — завопил Мельхиор, которого тоже раздевали. — Что это значит, Уилл?
— Что это значит? Это значит…
Но девушки продолжали свою работу без тени бесстыдства или похотливости, с вежливой настойчивостью и деловитостью осторожно снимая каждый предмет одежды и с явным отвращением бросая его на пол, прежде чем продолжить своё занятие.
— Честное слово, — сказал Уилл, — у меня нет сил сопротивляться им, Мельхиор.
— Значит, нас проклянёт Господь. Проклянёт! — простонал голландец.
А Магоме Сикибу всё стояла, улыбаясь, у чана. Она тревожила Уилла даже больше, чем две девушки, которые, очевидно, были только служанками. Теперь он был обнажён. В конце концов, подумалось ему, даже хорошо, что он теперь так ослаб и его мужская сила значительно меньше обычной. И всё же, решил он, лучше скрыться в ванне, и побыстрее. Он кинулся к чану, но был остановлен Сикибу, которая положила ладони ему на грудь и отрицательно покачала головой.
— Как? Разве мы здесь не для того, чтобы вымыться? — изумился Уилл.
Она, улыбаясь, наклонила голову вправо, к его плечу.
— Уилл, — стонал Мельхиор, — Уилл!
Уилл обернулся и посмотрел на девушку, стоящую перед ним. Она успела снять кимоно и всё, что могло быть под ним. В руках у неё было ведро воды. Девушка? Или ангел, слетевший с неба? Она была
