перед Типпу.’
Стерлинг поднял свой бокал и одним глотком опрокинул его. Красное вино оставило пятно вокруг его рта, которое он вытер рукавом. Он хотел что-то сказать, но каждый раз, когда открывал рот, слова не шли.
Наконец, не сказав больше ни слова, он повернулся на каблуках и зашагал прочь сквозь толпу. Мунго снова обратил внимание на женщину с миндалевидными глазами, которую видел раньше. Она пленила его, и это нельзя было объяснить одной лишь красотой.
В нем начало подниматься чувство, которое он испытывал лишь однажды, летом, когда уезжал в Кембридж – летом, которое он провел с Камиллой. Это чувство поразило его так неожиданно, что у него закружилась голова.
Он покачал головой, недовольный собой. В Кембридже он никогда не чувствовал себя обязанным хранить верность Камилле – они будут разлучены на долгие годы, а он был молодым человеком с аппетитом выше среднего. Кларисса Мэннерс, девушка, чей разгневанный брат столкнулся с ним в Англии, была лишь последней из многих встреч, которыми он наслаждался. Он не испытывал ничего необычного ни к ней, ни к другим, кроме возбуждения от погони, а затем и удовольствия от их совокупления. Ни одна из них не приблизилась к тому месту в его сердце, где он хранил память о Камилле.
Так почему же эта женщина должна сейчас уколоть его совесть одним лишь взглядом?
"Ты не можешь изменить Камилле там, где она сейчас", - упрекнул он себя. А маленький безобидный флирт ничего не значил.
‘Не вздумай подниматься выше своего положения.- Вмешался голос Ланахана. - ‘Это Леди Изабель Кардосо да Крус. Ее отец - губернатор острова Принца.’
‘Ты ее знаешь?- сказал Мунго.
‘Она будет нашим пассажиром на борту "Черного Ястреба".’
Мунго старался не выказывать чрезмерного интереса к новостям.
‘О чем бы ты ни думал, выбрось это из головы, - предупредил Ланахан. - ‘Мы также забираем ее брата, Афонсо. Он уже убил трех человек, защищая честь своей сестры.’
- Где же он?’
Ланахан указал на молодого человека, такого же высокого, как Мунго, с широкими плечами борца и вздернутым носом аристократа. Он поймал на себе взгляд Мунго, и на мгновение их взгляды встретились. Взгляд Афонсо был жесток и снисходителен, полон гордости и ревности. Он пристально посмотрел на Мунго, ожидая, что американец отвернется. Мунго не согласился. Он выдержал его взгляд, отвечая на презрение Афонсо легкой улыбкой, которая ясно давала понять, что он не спешит отводить взгляд.
Афонсо вскинул голову. Затем, очень осторожно, он повернулся спиной к Мунго.
- Держись от него подальше, - сказал Ланахан. - ‘Он лучший человек, чем ты.’
Но Мунго уже был в движении. Он прошел по булыжной мостовой туда, где стояла леди Изабель, сплетничая с группой женщин-компаньонок, улыбнулся ей и поклонился.
- Миледи, я Томас Синклер. Мне очень приятно познакомиться с вами.’
Он выдержал ее взгляд, не обращая внимания на хихиканье подруг и ревнивый взгляд Ланахана, стоявшего в нескольких футах от него. Изабелла инстинктивно взглянула на Афонсо. Мунго не видел его, но спиной чувствовал жар взгляда брата.
- Мистер Синклер, - сказала Изабелла. - ‘Вы говорите на каком-нибудь другом языке, кроме английского? Я нахожу этот язык самым варварским.’
- Je parle français un peu, - ответил Мунго.
Он выучил этот язык по настоянию отца во время летних поездок в Париж и Прованс. Изабель рассмеялась, но не смогла скрыть намека на румянец, окрасивший кожу у основания шеи.
‘Ты гораздо лучше, чем думаешь, - ответила она бегло. - Иногда я предпочитаю французский даже португальскому, но, пожалуйста, не говорите об этом моему брату.’
Французский акцент Мунго был неестественным, но он был достаточно хорош, чтобы его поняли.
‘Ваша тайна принадлежит мне, миледи.’
Музыка на гитаре прекратилась. Слуга что-то говорил, созывая гостей, но Мунго почти не слышал его. Все его внимание было приковано к Изабель. Когда она улыбнулась, это было так, как если бы она внезапно распахнула абажур фонаря и открыла яркий пылающий огонь внутри. Ее кожа сияла, красные губы блестели, а верхушки грудей выпирали из выреза платья. Мунго упивался этим зрелищем.
Но тут ему преградили путь Афонсо, который встал у него на пути. Афонсо протянул Изабелле руку. Она холодно взглянула на него, но не взяла.
‘В чем дело, брат?’
- Нас приглашают на первый танец.’
Он взял ее за запястье и решительно повел прочь. Мунго хотел было вмешаться, но передумал. Если они будут товарищами по кораблю в течение следующих нескольких недель, у них появится еще один шанс продолжить разговор.
Толпа разделилась на пары с поклонами и реверансами. Каждый из капитанов взял за руку португальскую даму и повел их через вход в бальный зал, в то время как офицеры соревновались за тех дам, которые все еще были свободны. Мунго выбрал одну, рыжеволосую девушку в платье из ярко-желтого шелка, которая каким-то образом осталась без партнера. На мгновение ее взгляд остановился на Мунго, и она улыбнулась ему.
Но прежде чем он успел приблизиться, Ланахан налетел на него. - Он понизил голос.
‘Не думайте, что ваш интерес к леди Изабелле остался незамеченным. У меня повсюду на корабле шпионы. Если вы попытаетесь сделать что-нибудь неподобающее, я буду первым, кто возьмет вас под кошку.’
‘Что заставляет тебя так думать?’
Но Ланахан уже отошел в сторону и представился девушке, у которой Мунго собирался стать партнером. Ее глаза метались между ними, задерживаясь на Мунго. Он отказался вмешиваться, не предложив ей никакого пути вежливого отступления от приглашения первого помощника. Она сморщила нос и, взяв Ланахана за руку, пошла с ним в бальный зал в развевающемся желтом шелке.
Мунго нашел Типпу, который стоял на краю двора, в стороне от бурлящей толпы.
‘Что сказал капитан?- спросил канонир.
‘Он шлет вам свои комплименты и надеется, что вы хорошо проведете вечер, - сказал Мунго. - ‘Ты собираешься танцевать?’
Типпу покачал головой. - Кто будет танцевать со мной?’
Мунго рассмеялся. - Уверяю вас, каждая женщина в этой комнате ухватилась бы за такую возможность. Они все смотрят на вас из-за своих вееров, задаваясь вопросом, является ли то, что у вас в штанах, таким же большим, как и все остальное. Кроме того, они не
