Такова, в общих чертах, линия хозяйственного развития, которая намечается при дальнейшем поступательном ходе русской революции.
Будет ли идти вперед революция?
Не расшибет ли она себе лба, наткнувшись на непреодолимые трудности?
Заранее говорить о непреодолимых трудностях нельзя. Они колоссальны. Вопросы продовольствия, транспорта, демобилизации армии; сопротивление и саботаж слоев, близко стоящих к крупнокапиталистической буржуазии — на этом не раз может споткнуться Советская власть. Но нет никаких оснований говорить, что она потерпит здесь банкротство. Если кто и сможет сделать ряд решительных шагов — то только эта, народная власть.
А потом не нужно забывать о главном. Нельзя рассматривать сейчас все вопросы революции в их национально-ограниченном масштабе. Что бы ни говорили нам «скептики», которые во всем сомневаются, всегда покачивают головой, будучи сами бесплодны, как евангельская смоковница, — все же за нами стоит международная революция.
Международная революция означает не только чисто политическое подкрепление русской революции. Она означает и хозяйственное подкрепление.
Обрезанные войной экономические связи восстанавливаются. Победа пролетариата на Западе дает возможность планомерно лечить хозяйственные раны в России высокоразвитой западноевропейской техникой. Хозяйственная отсталость России возмещается высоким экономическим уровнем Европы, а русское хозяйство быстро втягивается — при победе пролетариата на Западе — в общеевропейскую социалистическую организацию.
На этот путь мы уже вступили. И по этому пути сознательные элементы демократии должны идти и неустанно, лихорадочно работать в этом направлении.
Гарантия полной победы — международная революция пролетариата. Поскольку же развитие этой революции зависит от России, сильнейшим толчком является переход власти к Советам, уничтожение власти империалистов. Полная, решительная победа рабочих, солдат и крестьян — это первое условие успеха. Эта задача стоит сейчас в центре всего. Эту задачу нужно разрешить раз навсегда.
Социал-демократ. 1917. 27 окт.
(1874 — 1931)
Константин Степанович Еремеев — член социал-демократической организации с 1896 г., партийный, советский, государственный деятель. Он относится к плеяде нового поколения марксистов, мировоззрение которых формировалось в период, когда в освободительном движении России складывалось социал-демократическое направление. Вступив в революционную борьбу в 1894 г., Еремеев вскоре подвергся аресту за участие в организации стачечного движения. Затем тюрьма, ссылка в Уфу, потом в Стерлитамак. В 1904 г. бежал из ссылки и эмигрировал за границу. Здесь состоялась его первая встреча с В. И. Лениным. Осенью 1907 г. Еремеев возвратился в Петербург, легально вел партийную работу, занимался организационными вопросами подготовки к изданию еженедельной легальной большевистской газеты «Звезда» (вышла в декабре 1910 г.). Он ее первый официальный редактор-издатель. В 1912 — 1914 гг. исполнял обязанности редактора «Правды», руководил отделом «Рабочая жизнь», занимался укреплением и развитием корреспондентской сети газеты. Принимал деятельное участие и одно время редактировал большевистский журнал «Вопросы страхования». В годы первой мировой войны Еремеев под чужой фамилией работал в легальной организации — Союзе земств и городов, создавал большевистские организации в армии и гарнизонах. Во время Февральской революции 1917 г. он в Петрограде руководил захватом типографии, в которой должно было возобновиться издание «Правды», в марте становится одним из редакторов газеты. Еремееву была поручена охрана возвратившегося из эмиграции в апреле 1917 г. В. И. Ленина. Он один из руководителей осады Зимнего дворца в октябре 1917 г. После Октябрьской революции на военной, партийной работе, неразрывной частью которой оставалась журналистская деятельность. Участвовал в создании Государственного издательства, исполнял обязанности заместителя заведующего Госиздатом; был редактором газеты «Армия и Флот рабочей и крестьянской России» (с конца января 1918 г. выходила под названием «Рабочая и крестьянская Красная Армия и Флот»), затем руководил газетой «Красная Армия». Выступал на страницах этих изданий. Организатор и редактор «Рабочей газеты» (1921) и журнала «Крокодил» (1922). Член редколлегии журнала «Работница», редактор журнала «Красная печать» и газеты «АгитРОСТА». В 1929 г. организовал и редактировал (до 1931 г.) журнал «Красная нива», печатался в журнале «Пролетарская революция» и др. Автор многочисленных публицистических и беллетристических произведений, воспоминаний, историко-партийных трудов.
Впервые опубликована в газете «Звезда»[121] (1911, № 26).
«Строгий ошейник» — это технический термин, который принят в единственном, кажется, на Руси «институте», отнюдь не подозреваемом в какой-либо крамоле: институте полицейских собак.
В этом институте царит гуманность: собак отнюдь не бьют. По свидетельству вечерней «Биржовки»[122], «единственным средством наказания является так называемый строгий ошейник с острыми гвоздями, который одевается на непослушную собаку. Как только собака исправилась, ошейник переворачивают гладкой стороной».
Это большой прогресс в мире животных. Согласитесь, что всякому псу лестно, ежели его не бьют походя смертным боем. А насчет ошейника с острыми гвоздями пес, конечно разумный, так и понимает: если, мол, буду я начальственно послушен, так его гладкой стороной повернут и скажут: «Носи на здоровье». Так, мол, лучше же буду я начальственно послушен, и будет мне благо. Неповиновение начальству суть крамола, и, как таковая, она неукоснительно доводит до ошейника с острыми гвоздями.
Но не напоминает ли эта «собачья конституция» что-то такое весьма знакомое, что-то истинно русское? Не есть ли этот «строгий ошейник» просто перевод с русского конституционного языка?
Если присмотреться, мы заметим полное тождество.
Как в собачьей «конституции», так и в человечьей господствует один и тот же принцип: сперва успокоение, потом реформы[123]. Реформы предполагаются в том, что ошейник перевернут гладкой стороной к шее. Вопрос же о необходимости существования самого ошейника даже не ставится.
«Строгий ошейник» исключительных положений с острыми зубьями простых, усиленных, чрезвычайных охран десятки лет терзает шею русского народа. Ежегодно объявляется, что одевается он на год в чаянии «исправления». И каждый год чаяния не оправдываются, и «гладкую сторону» обыватель видел только мельком в дни 1905 года, когда энергичным движением «ошейник» был сброшен хоть ненадолго.
Такое человеческое упорство могло бы навести на размышления: правда ли, что нужен ошейник? Можно ли «выдрессировать» целый народ в направлении начальственной послушности? Но так как Юпитер[124] захотел наказать «дрессировщиков», то отнял у них разум. Другое понимание, другая идеология жизни им не доступны. Они держатся за свой ошейник, они охраняют его всеми силами.
И когда в данный момент мы слышим рассуждения о грядущем «новом курсе»[125], то отнюдь не обманываемся относительно его направления. Трудно сомневаться, что «новый» курс будет заключаться только в перевертывании ошейника. Конечно, таковое перевертывание воспоследует лишь в том случае, если, по мнению правящих, русский народ «исправится» в смысле правительствопослушности.
Есть ли надежда на «исправление»? Горбатого, говорят, могила исправит. И в данный момент, когда Россия уже подверглась всем ужасам голода, от неурожая и безработицы вплоть до голодной смерти, это звучит горьким сопоставлением.
Во всяком случае мы знаем, что выдрессировать народ невозможно. Мы уверены, что сама жизнь скоро покажет всю ошибочность «высших» соображений и лозунг «Сперва успокоение, потом реформы» перевернет наизнанку: «Сперва реформы, потом успокоение».
Следует подчеркнуть, что когда в сферах мечтают об успокоении, то имеют в виду главным образом настроение рабочего класса. И «строгий ошейник» всеми остриями своими вплотную впился в шею рабочего класса.
Однако об «исправлении» рабочего класса охранителям мечтать не приходится. Его сознательность настолько уже велика, что даже самый строгий ошейник не сможет его запугать и заставить откинуть свои классовые задачи.
Звезда. 1911. 23 окт.
(1849 — 1919)
Вера Ивановна Засулич — видная участница народнического, а затем социал-демократического движения в России. Начало ее революционной деятельности относится к 1869 г. Она активно работала в народнических организациях «Земля и воля», «Черный передел». Эмигрировав за границу в начале 80-х годов, порвала с народничеством и встала на позиции марксизма. В 1883 г. принимала участие в создании группы «Освобождение труда». Засулич перевела на русский язык «Нищету философии» К. Маркса, «Развитие социализма от утопии к науке» Ф. Энгельса, написала немало своих трудов. Одновременно активно сотрудничала в изданиях группы «Освобождение труда», в журналах «Новое слово», «Народное обозрение», где поместила ряд литературно-критических статей. В 1896 — 1899 гг, входила в редакцию издававшегося в Женеве «Союзом русской социал-демократии за границей» сборника «Работник». В 1899 г. со страниц журнала «легальных марксистов» «Начало» вела пропаганду марксизма. В 1900 г. Засулич — член редакции газеты «Искра» и марксистского теоретического журнала «Заря». После II съезда РСДРП — один из лидеров меньшевизма. Вошла в редакцию новой «Искры» и работала здесь вплоть до ее закрытия в октябре 1905 г. Вернулась в Россию в конце 1905 г., сотрудничала в меньшевистских газетах «Русская жизнь», «Народная дума». В период реакции примыкала к ликвидаторам. Во время первой мировой войны стояла на позициях социал-шовинизма. После Февральской буржуазно-демократической революции 1917 г. Засулич, оставаясь на позициях меньшевизма, вместе с Г. В. Плехановым и Л. Г. Дейчем приняла деятельное участие в организации еженедельной меньшевистской газеты «Освобождение труда» — «Бюллетеня Московского комитета всероссийской организации «Единство», которая начала выходить в августе 1917 г. К Октябрьской социалистической революции отнеслась отрицательно.
