– Сегодня утром я их встретил и устроил на женской половине дворца рядом с гаремом в роскошных покоях, которые ты указала.
– Они приехали со своей свитой?
– Да, как положено.
– Размести свиту от них подальше.
На лице Пердикки Апама заметила удивление. Внезапно она догадалась о замысле Роксаны, вспомнила тревогу Селевка за судьбу доброй и нежной Статиры. Селевк говорил после свадеб в Сузах, что, если дороги Статиры и Роксаны вдруг когда-нибудь пересекутся, месть Роксаны будет жестокой. Недаром царь Александр оставил Статиру в Сузах.
Роксана огляделась. Апаме показалось, что пронзительный взгляд царицы задержался на дереве, за которым она притаилась. В это время она внимательно разглядела ее лицо: карие глаза, чувственный рот, безупречный овал лица цвета слоновой кости. Красивая, но персидский царь Дарий никогда не сделал бы ее больше, чем наложницей. Роксана словно носила в себе опасное, все сжигающее на своем пути пламя – это, вероятно, и привлекало в ней Александра.
Апама расслышала тихий шепот:
– Пердикка, ты должен приказать убить Статиру. Если она придет к власти, то изберет своей мишенью истинного наследника, моего сына, которого вы все единогласно решили назвать Александром в память о его великом отце. Статира умна. Она сумеет завоевать сочувствие. А главное – она дочь царя Дария и все персы будут на ее стороне. А персы сейчас составляют больше половины войска.
Пердикка долго молчал, раздумывая. Слова Роксаны, вероятно, ошеломили его: он был воином и не привык тайно убивать, а тем более женщин. В конце концов он произнес:
– Я выполню твою просьбу, Роксана. Мы должны сделать все, чтобы защитить будущего наследника престола.
– Я признательна тебе за понимание, – тихо отозвалась Роксана. – Медлить нельзя.
В этот момент солнце скрылось за горизонтом и вокруг сразу потемнело.
Вернувшись к матери, взволнованная Апама рассказала ей о подслушанном разговоре. На ее вопрос, что делать, Пармес, не раздумывая, ответила:
– Не вмешивайся. Иногда лучше промолчать. Одним наследником на пути к царскому трону будет меньше. А боги сами покарают Роксану за зло, если она осуществит задуманное.
На следующее утро, проводив мать в Сузы, Апама в тоске бродила по дворцу. Разговор Пердикки с Роксаной не выходил у нее из головы. Ее терзали сомнения. Статира, в отличие от Роксаны, была ей по душе. Но совет матери сдерживал желание срочно сообщить обо всем Селевку. Кроме того, Апама помнила слова отца: «Я вывел свою конницу на дорогу войны не для того, чтобы защищать власть персидских царей». Спитамен не желал, чтобы Согдиана находилась под персидским игом, а наследник Статиры продолжит род Ахеменидов. Материнская персидская кровь и отцовская согдианская словно вступили в спор в душе Апамы. Но страх перед карой богов заставил ее принять окончательное решение рассказать обо всем Селевку.
Апама отправила Амитиду на мужскую половину дворца сказать мужу, что желает срочно встретиться с ним.
Вскоре вернувшаяся Амитида сообщила ответ Селевка. Он не может встретиться с Апамой в ближайшие часы, так как решает важные государственные дела со своим другом Птолемеем.
«Ну что ж, если я опоздаю спасти Статиру, в этом не будет моей вины», – с облегчением подумала Апама. Но тут же волнение охватило ее. Селевк пренебрегает ею. У него нет времени на их встречу. Апама забыла о спасении Статиры. В ее душе нарастал гнев. Она слишком быстро уверилась в своей власти над мужем, но теперь усомнилась в этом. А вдруг ему совершенно безразлично, что она носит под сердцем их ребенка? Вдруг он просто посмеется над этим, как его друзья над свадьбами в Сузах? Вдруг теперь, после смерти царя, он пожелает вернуться в Македонию, о которой тоскует?
– Нет, надо набраться терпения и ждать, – решила Апама. – Сдаваться я не собираюсь.
* * *
А в это время Селевк сидел в кресле, вытянув ноги. Птолемей устроился напротив за столом.
Друзья прекрасно понимали, что сейчас начинается борьба не на жизнь, а на смерть за царство Александра.
Птолемей разложил на столе карту и медленно обвел пальцем границы тех земель, по которым прошел Александр победным маршем.
– Как легко Александр завладел миром, – заметил Селевк.
– И мы вместе с ним, – напомнил Птолемей.
Он начал излагать другу свои мысли:
– Пердикка стал представлять собой серьезную угрозу всем нам. Однако, прежде чем с ним схватиться, придется держать себя в руках, ждать, чтобы хорошо подготовиться к схватке. Он сильный, мудрый и отважный противник.
– Мы становимся сильными, когда объединяемся, – кивнул Селевк.
Друзья улыбнулись друг другу. Лица у обоих были усталыми и озабоченными. Они понимали, что медлить больше нельзя, пора начинать действовать.
– Империя Александра слишком велика, а людей, способных ею править, слишком мало, – продолжил Птолемей. – В этом самая большая из стоящих перед всеми нами трудностей. Мы должны понять, как стать Александром. Хотя, разумеется, полностью заменить его не сможет никто. Но мы, его ближайшие сподвижники, должны принять на себя его обязанности и претворить в жизнь его идеи.
– Не забывай, Птолемей, что Пердикка за несколько дней сумел всецело завладеть верховной властью.
Птолемей словно ждал от друга этих слов.
– Я нашел выход!
Он указал на карту.
– Поделим государство на части. Новые времена требуют: власть в каждой из сатрапий должна быть сосредоточена в одних руках.
– Интересная идея, – одобрил Селевк. – Но извини, что прервал.
– Я возьму себе Египет, Александрию сделаю столицей. Ты, Селевк, станешь сатрапом любимого тобою Вавилона. Будешь находиться вблизи Пердикки и внимательно следить за всеми его дальнейшими действиями. Антигону отдадим Великую Фригию, которую он сам завоевал. Лисимаху – Фракию.
– Твое предложение, безусловно, заслуживает внимания. Но армия сейчас на стороне Пердикки, – в раздумье произнес Селевк. – Удастся ли нам его убедить?
– Пердикка наверняка согласится с нашим предложением. Ему сейчас это выгодно. Он усилит свое могущество, удалив от непосредственной близости к новому царю всех прежних сподвижников Александра. Он будет считать, что оказал нам всем величайшую милость, которую можно будет с полным правом назвать изгнанием. Пусть так и считает. А мы получим в независимое господство завоеванные нами страны.
– Я согласен с твоим предложением. Думаю, что и все остальные согласятся с ним.
– Я в этом не сомневаюсь. Мы пожертвуем преимуществами настоящего момента, чтобы потом достигнуть своей цели. Вдали от надзора мы займем независимое положение и превратим наши страны в богатые самостоятельные государства, чтобы потом, если понадобится, выступить против Пердикки. Таков мой план. Завтра же соберем всех наших друзей у меня во дворце и все обсудим, – закончил Птолемей.
– И судьба заново распахнет ворота победителям, – улыбнулся Селевк.
В этот момент слуга доложил о приходе Лисимаха.
Он буквально ворвался в покои Селевка.
– Я только что из твоего дворца, Птолемей. Мне сообщили, что ты здесь. Это и к лучшему, новость узнаете вы оба.
Всегда спокойный Лисимах был возбужден.
– Сначала присядь, выпей вина, а потом рассказывай, – предложил Селевк.
Отпив из протянутой чаши глоток вина, Лисимах заговорил:
– Вам известно, что два дня назад в Вавилон по приглашению Пердикки и Роксаны прибыла Статира, чтобы разделить с Роксаной горе по случаю кончины их любимого супруга и царя?
Птолемей и Селевк насторожились.
– Я слышу об этом впервые, – промолвил Селевк.
– Я тоже. Статиру убили? – догадался Птолемей.
Лисимах молча кивнул.
– Негодяи! – возмутился Селевк.
– Рассказывай, что знаешь, – попросил Птолемей.
– Пердикка и Роксана заверили Статиру, что она будет находиться под надежной охраной телохранителей. Царица приехала из Суз со своей родной сестрой Дрипетидой, молодой вдовой Гефестиона. Ночью, когда сестры заснули, Пердикка отправил их слуг в дальние покои дворца и подосланные им убийцы перерезали спящим горло.
– Роксана опасалась, что Статира раньше, чем она, родит наследника престола, – угадал причину зловещего убийства Селевк.
– Этой же ночью тела Статиры и Дрипетиды были брошены в колодец и засыпаны землей, – закончил свой рассказ Лисимах.
– И это злодеяние вместе с Роксаной совершил наш бывший друг Пердикка! – вздохнул Птолемей. – Я всегда считал его доблестным и честным воином, неспособным убить во сне человека, а тем более беззащитных женщин. А откуда ты все так быстро узнал, Лисимах?
– От надежных осведомителей. В убийстве Пердикка обвинил ни в чем не повинного македонянина, который якобы люто ненавидел персов.
– Роксана не понравилась мне с первого взгляда. Да, со смертью Статиры и Дрипетиды окончательно прекратился весь род персидских царей, – печально заключил Селевк.
