О наследниках царя, которые скоро должны были появиться на свет, персиянка позабыла. Они словно не могли стать препятствием на ее пути.
Апама удобно расположилась на ложе, положив руку на живот. Он был не больше, чем месяц назад, но теперь она явственно чувствовала в себе новую жизнь.
Весь остаток ночи она разговаривала с сыном, рассказывала ему о его легендарном деде Спитамене, единственном, кто отважился на борьбу с македонским царем:
– Твой дед постоянно ускользал от врага. Больше двух лет полководцы Александра охотились за ним. И однажды Александр в гневе крикнул: «Ни один мой полководец не в силах справиться со Спитаменом! Значит, надо идти мне самому». Весть о том, что сам непобедимый Александр идет на борьбу со Спитаменом разнеслась по всей Согдиане. Дошла она и до твоего деда. Согдийские вельможи предложили ему сдаться на милость победителя, пока не поздно. Но он ответил: «Пока я жив, я буду сражаться с царем, который отнял у меня и моего народа землю и свободу!»
Апама, взволнованная нахлынувшими на нее воспоминаниями, поведала сыну о своих планах относительно его будущего, чтобы заранее, еще до рождения, вдохнуть в него величие:
– Ты должен превзойти Александра во всем и стать вместе со своим отцом повелителем его царства. Для этого я все сделаю. Твой отец будет повелевать судьбой, как и Александр. Он – выдающийся полководец. Он подготовит могущественную, непобедимую армию. Запомни, малыш: армия – это сила, это надежда, это защита, это власть, это слава! Все в мире подвластно армии…
Когда в спальню ворвались первые лучи солнца, успокоенная и умиротворенная Апама погрузилась в глубокий сон.
На следующий день Пармес сообщила дочери о своем отъезде. Когда спала дневная жара, она предложила:
– Пойдем полюбуемся садами Семирамиды. Ведь они находятся совсем рядом от твоего дворца.
Великолепные висячие сады с редкими породами деревьев и ароматными цветами в знойной Вавилонии были поистине чудом света. Они были разбиты на насыпных террасах, покоящихся на сводах. Своды поддерживались мощными высокими колоннами, расположенными внутри каждого этажа.
Апама и Пармес неспешно прогуливались по аллеям и террасам садов в сопровождении рабов, которые шли в отдалении, чтобы не мешать беседе.
Мать и дочь долго шли молча, стараясь запечатлеть в памяти последние часы перед расставанием. Апама заговорила первой:
– Ты огорчаешь меня тем, что уезжаешь так скоро. Почему бы тебе не побыть здесь еще? Не провести со мной лето? Останься, я не хочу, чтобы ты уезжала.
– У тебя своя жизнь, Апама. И я здесь сейчас лишняя. – Пармес постаралась стряхнуть с себя печаль. – Я хочу видеть тебя счастливой. Если это возможно…
– Конечно, возможно, – улыбнулась Апама. – И ты никогда не будешь в моем доме лишней. Тем более, что у тебя скоро появится внук, твой наследник и наследник моего отца Спитамена.
– Нет, Апама, – решительно возразила Пармес, – его отец – македонянин. Твой сын будет наследником идей Александра. Моя битва проиграна. Мне следует срочно уехать, чтобы забыть обо всем и не мешать тебе жить. Впереди у тебя и у Селевка длинная дорога. Мне кажется, позволь мне сказать правду, что Селевк совсем не знает тебя, так же как ты не знаешь его. Вы встретились по воле царя Александра, полюбили друг друга и больше ничего не хотели знать. Но вы оба из совершенно разных миров. Постарайся понять мир Селевка, взгляни на происходящее его глазами, стань частью его души, проникни в его мысли. Ты сильная, как и твой отец, и многого можешь добиться и для себя, и для сына. Помни только одно: любовь заслуживает того, чтобы ради нее жертвовать всем.
– Ты права, мама. Я собираюсь отныне смотреть на мир глазами Селевка. Но мне будет так не хватать тебя.
Апама прижалась к матери, вдохнула исходящие от нее запахи трав и цветов. Близость дочери и ее слова растрогали Пармес. Она поцеловала Апаму и отступила на несколько шагов.
– Мы будем находиться не настолько далеко друг от друга, чтобы нельзя было при необходимости встретиться.
Пармес наклонилась над одним из диковинных кустов с яркими цветами.
– В юности я часто бывала здесь вместе с царскими женами и их детьми. Какую прекрасную память оставила о себе царица Семирамида!
– Она была великая царица! – с почтением произнесла Апама. – Как и царь Александр, она дошла со своим войском до самой Индии.
Пармес с удивлением вскинула брови:
– Что еще ты знаешь о царице Семирамиде?
– Семирамида была выдающимся полководцем. Одержала славные победы! Покорила мидийское царство. Затем отправилась в Египет, Ливию, Эфиопию. Тридцатилетняя война, которую вела Семирамида, во многом напоминает войны Александра.
– Лучше быть просто женщиной, преданной женой своего мужа. Война – удел мужчин…
Но Апама, погруженная в свои мысли, словно не слыша мать, продолжала:
– Мне бы тоже хотелось многого достичь ради сына.
– Например?
– Разве Селевк не может стать царем, тоже достичь Индии и покорить ее?
Пармес вдруг отчетливо поняла, как сильно изменился характер ее дочери. Испуганной девочки не было и в помине.
– Кстати, эти сады были созданы вовсе не Семирамидой и даже не во времена ее царствования, а гораздо позже, – сказала Апама.
– Расскажи! Мне ничего не известно об этом.
– Они были построены по приказу царя Навуходоносора для его любимой жены Амитис – мидийской царевны. Она в пыльном и душном Вавилоне тосковала по зеленым холмам Мидии. Навуходоносор окружил свою жену роскошью, беспримерной в те времена. В повозках, запряженных волами, в Вавилон привозили со всего света деревья и кустарники, завернутые во влажные ткани, семена редких трав и цветов. День и ночь сотни рабов вращали подъемные колеса с кожаными ведрами, подавая в сады воду из Евфрата.
– Кто рассказал тебе об этом?
– Селевк! Он знает много интересных историй, многим интересуется. Его, как и самого Александра, обучал великий философ Аристотель. Я хочу еще многое узнать. Это так интересно!
Прогуливаясь по тенистым аллеям одной из террас, женщины дошли до усыпальницы Семирамиды.
– Во время одной из прогулок Селевк рассказал мне, что царь Дарий Первый, покидая Вавилон после захвата города, посетил гробницу царицы Семирамиды, – заговорила Апама. – Его привлекла надпись: «Если кому-то из царей будут нужны деньги, то пусть откроет мою усыпальницу и возьмет, сколько надо». Дарий нуждался в деньгах и приказал открыть гробницу. Однако, войдя внутрь, он не обнаружил ни саркофага с останками Семирамиды, ни сокровищ. Царь увидел только надпись, высеченную на стене могильной камеры: «Дурной ты человек и до денег жадный – иначе не стал бы тревожить мертвых». Поняв, что древняя правительница посмеялась над ним, Дарий, однако, не стал в отместку разрушать ее ложную усыпальницу и приказал слугам опять замуровать вход.
Пармес внимательно выслушала рассказ дочери.
– Поучительная история, – проговорила она. – Дарий Первый был великий строитель. Он построил дорогу от Эллинского моря до Суз, возвел дворцы в Сузах и Персеполе. Он много строил, а македонский царь много разрушал, не пощадил даже персепольский дворец.
Апама, слушая мать, внимательно вглядывалась в даль.
– Присядь на скамью, мама, и подожди меня здесь.
– Ты куда? – встревожилась Пармес.
– Тише…
Заботливо усадив мать в тени пальм и приказав рабам никуда не отходить от нее, Апама скрылась за деревьями. Она увидела вдали Пердикку и царицу Роксану. Что-то подсказало ей, что эта их встреча таит в себе опасность для Селевка и его друзей. Неслышно приблизившись к беседующим, Апама притаилась за стволом огромного раскидистого дерева. Сердце ее лихорадочно билось, но она не думала об опасности. Осторожно оглядевшись, она не обнаружила никого из охраны царицы, значит, разговор был тайным.
Красивое лицо Роксаны, освещенное последними лучами заходящего солнца, показалось Апаме взволнованным. Она прислушалась к разговору.
– Пердикка, моя просьба вызвана только заботой о будущем сына твоего ближайшего друга и повелителя. Александр в последние минуты жизни именно тебе доверил печать, а значит, и власть. Я надеюсь, что ты правильно оценишь мою просьбу. Только тебе я могу теперь доверить судьбу наследника престола и свою жизнь.
Пердикка склонился в почтительном поклоне.
– Я слушаю тебя внимательно, царица.
– Статира откликнулась на наше с тобой послание и приехала вместе со своей сестрой Дрипетидой проститься с Александром?
– Сегодня утром я их встретил и устроил на женской половине дворца рядом с гаремом в роскошных покоях, которые ты указала.
– Они приехали со своей свитой?
– Да, как положено.
– Размести свиту от них подальше.
На лице Пердикки Апама заметила удивление. Внезапно она догадалась о замысле Роксаны, вспомнила тревогу Селевка за судьбу доброй и нежной Статиры. Селевк говорил после свадеб в Сузах, что, если дороги Статиры и Роксаны вдруг когда-нибудь пересекутся, месть Роксаны будет жестокой. Недаром царь Александр оставил Статиру в Сузах.
